– Понял, – Знахарь одобрительно кивнул, – все правильно. Свои интересы нужно защищать.

– Конечно! А как вы сами поступили бы на моем месте, случись такое?

– Ну… Примерно так же.

– Вот видите! Мы понимаем друг друга, а взаимопонимание, как известно, – залог успеха.

Открылась дверь, и Элла Арнольдовна внесла поднос с чаем.

На подносе стоял пузатый фарфоровый чайник, две чашки на блюдцах, сахарница, блюдечко с нарезанным лимоном и миниатюрный горшочек с медом.

Поставив поднос на столик, она снова сделала книксен, отчего мышцы на ее стройных ногах на мгновение рельефно напряглись, и вышла. Мужчины проводили ее взглядом, затем переглянулись и, не сказав ни слова, усмехнулись.

– Прошу вас, хозяйничайте, – сказал Вертяков и, подавая пример, налил себе ароматного чаю.

– Все-таки вы меня соблазнили, – сказал Знахарь и, дождавшись, когда Вертяков поставит чайник на место, взял его за толстую фарфоровую ручку и стал осторожно наливать в свою чашку горячий, коньячного оттенка, напиток.

Некоторое время тишина кабинета нарушалась лишь позвякиванием ложечек, предупредительными любезными репликами и одобрительными отзывами в адрес настоящего китайского чая и ароматного местного меда.

Наконец Вертяков, откинувшись на спинку кресла, спросил:

– Не возражаете, если я закурю?

– Конечно нет! – ответил Знахарь, доставая из кармана сигареты, – я и сам курящий.

– Эх, бросить бы… Пытался, да ничего не получается.

– Как я вас понимаю! – согласился с ним Знахарь, – та же история…

Вертяков кивнул и поднес Знахарю золотую настольную зажигалку «Ронсон»:

– Расскажите мне еще раз, что вы собираетесь делать на этом участке. В прошлый ваш визит я, честно говоря, был сильно озабочен и не был в должной мере внимателен. Прошу за это прощения, но, сами знаете, как иногда бывает…

Знахарь кивнул:

– Знаю. А что касается участка… Вы сами-то его видели?

– Нет, не приходилось. Только на той фотографии с воздуха.

– Понятно. Ну, скажу вам, место просто волшебное. Это и на снимке видно. Излучина реки, вокруг лес – и не просто лес, а тайга! Река широкая и спокойная, тайга густая, тишина и, главное, никого на десятки километров. Я, знаете ли, устал от этой американской суеты – бизнес, деньги, – да пропади оно все пропадом! Я все-таки русский человек, и в последнее время меня все сильнее тянет на родину. Причем не просто в какой-то российский город, а именно в глубинку, так сказать, в дикое место. И чтобы если лось или медведь, то пусть тоже русские будут. Примерно так.

– Русский лось… – Вертяков рассмеялся, – это вы хорошо сказали.

– Да… Не знаю, как там у меня в голове дальше повернется, но сейчас хочу именно этого. Деньги у меня есть, так что… Кстати, вы можете порекомендовать мне хороших строителей? Чтобы работали быстро, добросовестно и не были алкоголиками. Веселие Руси есть питие – это кажется, Петр Первый сказал, – но для непьющих от такого подхода один только геморрой.

– Совершенно с вами согласен, – Вертяков встал и подошел к столу.

Взяв визитницу, он долго перелистывал ее и наконец сказал:

– Вот он, голубчик! Даю вам человека, который выполнит любой строительный заказ в кратчайший срок и на высшем уровне. Берет, правда, дорого, но уж качество гарантировано на триста процентов, а сроки ни на минуту не превышают время реальной работы. Держите!

И он, подойдя к Знахарю, протянул ему скромную визитку, которая даже своим сереньким цветом подчеркивала презрение владельца к никчемным понтам вроде золотого обреза и рельефного шрифта, а также говорила о том, что он достаточно уверен в себе, чтобы пренебречь внешними эффектами.

Взяв визитку, Знахарь бегло взглянул на нее, затем сунул в нагрудный карман и встал.

– У вас отличный чай и прекрасная секретарша, – сказал он, – но мне не терпится поставить ногу на собственную землю.

– Я понимаю вас, – засмеялся Вертяков, – не смею задерживать.

Он сделал небольшую паузу и добавил:

– Там к вам подойдут. Вы помните?

– Конечно. Всего доброго.

– И вам того же. Не забудьте пригласить в гости, когда построитесь!

– Обязательно!

Последовало крепкое рукопожатие, и Знахарь вышел в приемную.

Элла Арнольдовна встала из-за стола и, как бы приводя себя в порядок, провела ладонями по обтягивающей блузке, от добротной груди до сильных бедер. Самец, пришедший к шефу, произвел на нее самое благоприятное впечатление, и она бессознательно продемонстрировала ему свои наиболее эффектные места.

В ту же секунду, поняв, что сделала, она смутилась, но лишь на миг.

Выйдя из-за секретарского стола, она заглянула к Вертякову в кабинет и спросила:

– Вы закончили?

– Да, – донеслось из кабинета.

– Прошу вас, – Элла Арнольдовна взяла Знахаря под руку и подвела его к своему столу.

При этом она коснулась грудью его плеча, и Знахарь почувствовал сквозь тонкую ткань костюма ее твердый сосок.

«Та-а-ак, – подумал он, – еще одна бешеная».

– Вот ваши документы, – ворковала тем временем Элла Арнольдовна, усаживая Знахаря на стул, – читайте внимательно.

Знахарь углубился в бумаги, а Элла Арнольдовна, зайдя за спину, перегнулась через его плечо и, скользя тугой шелковой грудью по его уху, указывала белым пальчиком на тот или иной пункт в тексте. Грудь ее была горяча, как грелка, и Знахарь почувствовал неуместное возбуждение.

Одновременно с возбуждением он ощутил и раздражение, граничащее со злостью, поэтому, повернувшись к секретарше, засунул руку под юбку и погладил то место, которым Элла Арнольдовна думала в этот момент. Она тихо ахнула, закрыла глаза и резко втянула воздух пухлыми губами. Потом слабо оттолкнула его руку и прошептала:

– Вы такой быстрый… А вдруг Борис Тимофеевич выйдет?

– Вот тогда и не суетитесь, – усмехнулся Знахарь, – закончу стройку – и добро пожаловать.

– Дурак, – прошептала Элла Арнольдовна и выпрямилась.

Она несколько раз глубоко вздохнула, села на свое место и официально выпрямила спину.

А Знахарь, вспомнив вдруг Риту, сказал:

– Совершенно верно – дурак и сволочь. Мне это часто говорят.

Элла Арнольдовна еще раз глубоко вздохнула, играя ноздрями, затем улыбнулась и тихо сказала:

– Ловлю вас на слове.

Потом кашлянула и громко произнесла совсем другим тоном:

– Ну вот, я думаю, теперь вам все ясно.

– Совершенно! – подтвердил Знахарь и встал.

Встала и Элла Арнольдовна.

Проводив Знахаря до двери, она предупредительно открыла перед ним тяжелую белую створку и, когда Знахарь, любезно попрощавшись с ней, повернулся и шагнул за порог, ущипнула его за ягодицу.

Знахарь ойкнул и быстро обернулся, но увидел перед своим носом только быстро закрывшуюся дверь.

– Ну, блин, дела… – пробормотал он и пошел к лестнице, держа под мышкой дорогой бювар с документами.

Спустившись вниз, он вышел на улицу и направился к своему «лендроверу», купленному только вчера, но тут увидел, как из стоявшего неподалеку черного «мерседеса» с тонированными стеклами вышел здоровый бугай в черных очках и черном, не по жаре, костюме.

Он уверенно взял курс прямо на Знахаря, тот все понял и достал из кармана пакет с деньгами. Когда бугай приблизился на расстояние удара, Знахарь протянул ему пакет. Бугай небрежно принял его, кивнул и, развернувшись, пошел обратно.

Знахарь посмотрел на его спину, распиравшую могучими мышцами черный пиджак, покачал головой и пошел к «лендроверу». Сев за руль, он достал из кармана визитку, которую дал ему Вертяков, посмотрел на нее и, вытащив мобильник, набрал номер.

Трубку сняли сразу.

– Строительная фирма «Терем» к вашим услугам, – произнес женский голос.

– Я могу поговорить с Павлом Кондратьевичем? – спросил Знахарь, глядя в визитку.

– По какому вопросу? – поинтересовалась секретарша.

– Я от Бориса Тимофеевича, – многозначительно ответил Знахарь.

– Одну минутку, – гораздо более любезно сказала секретарша, – сейчас соединю.