– Сказала, что нигде и что там, где вы знаете, её точно не будет. Потом пожелала вам счастья.

– Что делать будешь? – спросил Николай.

– Не знаю. Искать!

– Ищи, ищи…

– Слышь, Колян, ты, наверное, в фирму съезди, – попросил Дмитрий.

– Да я-то съезжу… Я приеду вечером и, если ты её не найдешь, поговорим по делу… – под темными очками не видно было глаз Николая, угрозы в голосе уже не было.

– Ты оставишь всё себе. Мне уже ничего не нужно. Сейчас мне пора идти, – Дмитрий решительно направился к двери.

Ему действительно всё стало безразлично. Была только одна необходимость – найти Вику. Кажется, не осталось места, где бы он не побывал, разыскивая её. Её нигде не было. К десяти часам вечера он устал настолько, что с трудом соображал.

Дмитрий не удивился тому, что когда он вернулся домой, его ждали Николай и Людмила. Он бросил барсетку и устало опустился в кресло.

– Что скажешь? – спросил Николай.

– Не нашел, – выдохнул он. – Нет её ни у одной из подружек, которых я знаю, ни дома. На работе, естественно, тоже ничего никто не знает.

– Дома панику не подняли?

– По-моему, только мать расстроилась. Юрика дома не было, а отец только плечами пожал. Кстати, ты у матушки был? – Дмитрий посмотрел на брата.

– Не был. Позвонил и сослался на дела. О твоих неприятностях не сказал ничего. Сказал, что мы несколько дней будем очень заняты, а ты сегодня вообще уехал.

– Спасибо.

– Потом спасибо скажешь. Ты подумай, как матушке, вдруг что, говорить будешь.

– Да так и скажу… – Дмитрий откинулся в кресле и прикрыл глаза. – Порадую, что сынок оказался полным идиотом, хорошо, что батя, царство ему небесное, не дожил.

– Дима, сильно устал? – участливо спросила Людмила.

– Сильно, – не открывая глаз, ответил он.

– Ты хоть раз за день поел?

– Нет, не до того было.

– Дим, там ужин готов. Идите с Колей поешьте. А то братец от тебя решил не отставать – глаза подбитые, оба голодные.

– Спасибо, Люсенька, только что-то есть мне не хочется. А за глаз ты извини, я вчера пьяный до беспамятства был, вот Коляна и покалечил. Кажется, никогда в жизни так не напивался, – Дмитрий, наконец, открыл глаза.

– Он у тебя в долгу решил не оставаться, – грустно улыбнулась Людмила.

– Не напивался, говоришь? – Николай прищурился, насколько позволял подбитый глаз. – Врешь, Димыч, напивался. Один раз. Напомнить, когда ты ничего вспомнить не мог, и чем это для тебя закончилось? До сих пор, как видишь, заканчивается.

– Колян, знаю я тебя почти сорок лет, а вот никак не пойму, в кого ты у нас такой удаленький получился? – Дмитрий поморщился. – Так вовремя любишь всё сказать, что слов нет! То ты мне ультиматумы начинаешь выставлять, то напоминаешь, где я в дерьмо по самые уши влез!

– Вот какой получился, – едко заметил Николай. – Сам в себя.

– Так, мужики, не ссорьтесь! – Людмила стала между ними. – А то сейчас снова драться полезете.

– Не волнуйся, Люсенька, не трону я твоё счастье, – успокоил её Дмитрий.

– А я б тебе, Дима, с таким удовольствием второй глаз подправил бы! – Николай достал сигарету.

– Попробуй. Я ж, как сегодня утром, безнаказно граблями махать не дам.

– Коля, Дима! – в голосе Людмилы появился упрек.

– Ладно, не будем, – сдался Николай. – Пойдем поедим, а там, может, что-нибудь и придумаем.

Дмитрий нехотя согласился. Людмила ушла накрывать на стол, а братья так и просидели, не проронив ни слова. За ужином они тоже молчали. Николай ел нехотя, Дмитрий вообще не притронулся к еде, только выпил кофе.

– Дима, поел бы ты всё-таки, – Людмила с тревогой взглянула на него.

– Спасибо, Люсенька, не хочется, – он покачал головой.

Через час брат и невестка уехали домой, оставив Дмитрия в одиночестве. Он долго сидел и курил, мучительно пытаясь вспомнить, что ещё говорила ему Вика и что отвечал ей. Никогда в жизни ему не было так плохо, как сейчас.

В начале четвертого Дмитрий решил, что нужно попробовать поспать. Предстоящий день легким быть не обещал. Он лег и на удивление быстро уснул. Проснулся Дмитрий через час, подушка была мокрой от слез. Во сне он увидел себя в каком-то подвале, выхода не было, свет был неяркий, но очень неприятный, на стене четко вырисовывалась чья-то гигантская тень. Дмитрий сидел, прислонившись спиной к сырой холодной стене. Тень, или тот, кто её отбрасывал, монотонным голосом произносил одну и ту же фразу. Голос, был негромкий, но, как и свет, очень неприятный, скорей, какой-то механический.

– Ты никогда её больше не увидишь! Виноват в этом только ты! – звучало, как стук молотка, забивающего гвозди в крышку гроба. – Ты никогда её больше не увидишь! Виноват в этом только ты!

– Я буду её искать, – возразил Дмитрий.

– Не поможет! Ты никогда её больше не увидишь! Виноват в этом только ты! – твердил голос.

Голос нагонял тоску. С каждым словом тоска становилась всё сильнее и сильнее, она поглотила всё. В конце концов, он заплакал от этой тоски и страха, что действительно никогда не увидит Вику, и проснулся. До утра он больше не спал…

Сегодня Дмитрий приехал в офис. Если бы всё было хорошо, завтра он и Вика должны были пожениться. А теперь… Теперь его ничего не радовало: ни наступившая весна, ни хорошо идущие в фирме дела, ничего.

Николай вошел в кабинет к Дмитрию. Он стоял у окна и рассматривал улицу перед офисом. За последние два дня Дмитрий заметно осунулся. Эти два дня он пытался найти Вику, но ничего не получалось. Всё, что ему удалось узнать, это что Вика звонила матери и сказала, что с ней всё в порядке. Ни адреса, ни телефона она не оставила. Предупредила мать, что появится, когда найдет нужным.

– Дима, что скажешь? – спросил Николай.

– Ничего. Через час поеду, скажу матушке, что свадьба отменяется, позвоню тем, кого пригласили и всё… – Дмитрий даже не повернулся.

– Что «всё»? – Николай подошел к нему.

– Ничего. Всё – это всё. Подготовь приказ и документы. Как я и говорил, тебе остается фирма. Ты – Матюхин, я – Амерханов.

– Димыч, прекращай блажить!

– Я не блажу, я просто исполняю свои обещания, – устало ответил Дмитрий.

– Извини, брат, погорячился я, – Николай нахмурился. – В запале сказал лишнее. Не цепляйся к словам.

– Я не цепляюсь. Мне просто больше нечего здесь делать.

– Что, закроешься в четырех стенах и снова напьешься для разрядки?

– Нет, напиваться для разрядки я больше не собираюсь. Скорей всего, я просто уеду.

– Куда?

– В Крым.

– А потом что?

– Не знаю. Ещё не решил.

– Я не собираюсь крутиться здесь один! Мне одному эта фирма… Кстати, не забывай, что семьдесят процентов твоих, – Николай бросил на стол папку, которую держал. – О матери подумай! Да, если она узнает, что ты сделал, второй инфаркт ей гарантирован! Дай Бог, чтобы сегодняшнюю новость без сердечного приступа пережила!

– Коля, я хочу хотя бы в отпуск, – Дмитрий снова отвернулся к окну. – Я хочу побыть один хотя бы несколько дней.

– Хорошо, Димыч, давай ты поедешь в отпуск, – примирительно сказал Николай. – Хочешь – в Крым, хочешь ещё куда-нибудь. Только давай обойдемся без крайних мер.

– Давай, – он достал сигарету, но так и не закурил. – Знаешь, мне всё время кажется, что Вика где-то рядом. Наверное, у меня что-то не в порядке с головой. Мне кажется, что я на улице в толпе её вижу.

– Не удивительно, ты её ищешь.

– Да…

– Дим, по делу можно? – осторожно спросил Николай.

– Угу, – Дмитрий закурил.

– Там Галина приходила, сказала, что ты уволил Мишкину. За что?

– Я понимаю, что последнее дело подслушивать чужие разговоры, но так вышло. Я шел по коридору, она шла с Амалией на шаг впереди и меня не видела. Амалия спросила, правда ли то, что я женюсь. Мишкина сказала, что правда, нашел я себе ресторанную шлюшку вдвое моложе, которая, по всей видимости, очень хорошо ноги раздвигать научилась, – у Дмитрия по лицу пробежала тень. – А мне седина в бороду – бес в ребро. Я дошел до своего кабинета, пригласил её к себе и объяснил, что в её услугах фирма больше не нуждается. Может быть, я похож на старого болвана, но каждого, кто допустит подобные высказывания о Вике, с землей сравняю. И мне плевать, кто это будет…