Лето только началось, а температура в тени уже достигла отметки в тридцать пять по Цельсию. Поэтому раньше девяти часов вечера Крот на улицу старался не выходить.

Однако и это не сильно помогало. Время было уже за полночь, а жара стояла практически как днем. Спасало лишь холодное пиво.

Крот сделал большой глоток, поставил бутылку на асфальт и закурил. Он сидел на корточках в сквере, который был в нескольких кварталах от дома. Рядом сидел кореш Толян и рассказывал, как прошлой ночью развёл одного лошару на четыре косаря, крутую трубу и понтовые очки.

— Потом, мне как патриоту, стало стыдно за то, что нашу великую страну населяют такие петухи, и я выписал лошаре в ухо.

— Красава. — Усмехнулся Крот. — Так их бля, пусть знают своё место.

— Ну, бля.

— А чо там за тема с Ритухой?

Толик смачно плюнул под ноги, сделал затяжку и ответил:

— Ну, бля, с-сука она и в Африке бля, с-сука.

— Пресанул?

— Ну, бля.

— А комерса?

— Комерсу популярно объяснил, бля, если еще раз увижу у нас на районе, он, бля, ни хуя не жилец.

— Красава. — После очередного глотка, Крот заметил, что пиво уже выдохлось. Он крайний раз затянулся "Kent"-ом, утопил бычок в бутылке и, встав с корточек, произнес:

— Братулёк, пошли еще пивандрия возьмём?

— Бля, ды не вопрос.

Круглосуточный ларёк был буквально в десяти шагах от сквера. Этой ночью в нем работала красатуля Таня. Крот давно положил на неё глаз и регулярно подкатывал. Пока не дала но, он как следует и не просил.

— Привет Танюш. — Поздоровался Толян.

— Привет ребят. — Донёсся из окошка сонный голос.

— Скучаешь, красатуля? — Крот облокотился на не большой подоконник. — Пойдем с нами на лавочке посидим.

— Я ж работаю. — Ответила девушка и натянуто улыбнулась.

— Один хер ночь на дворе, все спят и никто ничего не покупает. — Продолжал наседать Крот.

— Танюш, ну, бля, ну чо ты таких пацанов обламываешь? — Присоединился к диалогу Толян.

— Ребятки, давайте как-нибудь в другой раз.

Крот не хотел, чтобы девушка подумала о нем плохо, так что решил на неё не давить. Они взяли, пиво, сигареты, семечки и направились обратно в сквер.

— Херово что седня Танюха работает, а не терпила. — Крот открыл пивас и припал к бутылке. — А-а-а. — Довольно протянул он. — Хорошо. Ниче, мы на следующей неделе с терпилы вдвое вычтем.

— Ну, бля.

Из сквера им на встречу вышла стройная, высокая, фигура. Приметив спадающие на плечи волосы, Крот шепнул:

— О, гля баба.

— Ну, бля и идет нам на встречу.

— Наверно… — Крот запнулся на полуслове, а Толян поперхнулся пивом и закашлял.

На свет фонаря вышел высокий, длинноволосый блондин в черном, кожаном плаще. На вид ему было лет тридцать, ну уж точно не больше тридцати двух.

— Слышь, пидорас, ты что смертник? — Поинтересовался у странного прохожего Толян.

— Не, он походу дела этот. Как ж его? А, во, вспомнил: мазохист. Жара какая стоит, а он в плаще.

— Доброй вам ночи, милостивые господа.

Толян и Крот переглянулись. "Ебанутый наверно." — Подумал Крот.

— Не будете ли вы так любезны, сказать мне который сейчас час?

"Точно, ебанутый." — Решил Крот и поделился этим выводом с братом: — Слышь Толян, он по моему ебанутый.

— Не, бля, он клоуна включил. Просек что пиздец ему, а дурачка мы типа не тронем. Я прав? Клоун бля, я к тебе обращаюсь.

— Глубокоуважаемый незнакомец, я вижу вас не много смутила моя манера изъясняться. Позвольте мне все вам объяснить. Дело в том, что я исследователь третьей категории…

— Бля, ты что русского языка не понимаешь? — Перебил блондина Толян и сделал выпад правой, целясь ему в челюсть. К его удивлению, у человека в плаще оказалась хорошая реакция, и он легко уклонился от удара.

— Ах тыж, сука, бля! — Выкрикнул Толян.

— Наверное, я вас чем то обидел? Приношу свои искренние, глубочайшие извинения. Надеюсь, мы сможем найти с вами точки соприкосновения для дальнейшего конструктивного диалога.

Толян предпринял еще несколько попыток попасть по лицу человека в плаще но, все они оказались тщетными. Блондин ловко, а местами элегантно уворачивался от выпадов. Сопровождая каждое свое движение учтивыми фразами. Тем временем, Крот допил пиво и решил помочь брату наказать вертлявого пидора. Он зашел со спины и замахнулся на него бутылкой, метя в голову. Бутылка со свистом рассекла пустоту, так и не попав в цель.

— Господа, хочу заметить что это уже, по крайней мере, не честно. Вас теперь двое и у вас орудие. В последний раз прошу вас прекратить свои выпады, иначе я буду вынужден защищаться.

В ответ на это предупреждение Толян вновь попытался ударить блондина. На сей раз тот не стал уворачиваться, а блокировав выпад взял его руку в замок. Быстрая подсечка и вот Толян уже на асфальте. Миг спустя, раздался хруст и по округе пронесся дикий, наполненный болью крик. При виде торчащей из руки брата кости, Крот на мгновение замялся. Оцепенение было не долгим, выйдя из ступора, он разбил о забор клумбы бутылку и с получившейся "розочкой" бросился на незнакомца. Выпад, взмах, снова выпад и все в пустоту. Блондин играючи уходил от острых краев разбитой бутылки. Что-то сверкнуло в свете фонаря. В ту же секунду грудь Крота пронзила острая, ни с чем несравнимая боль. Он хотел закричать, но не смог. Незнакомец резким движением вытащил из его груди длинный, металлический прут и Крот упал. Последнее что он увидел за миг до своей смерти, это вышедшая из темноты собака, бульдог. У него в детстве был такой.

Бульдог подошел к окровавленному телу и, понюхав, скорбным тоном сказал:

— Умер.

— Но, Всеволод, право слова я, же не виноват. — Начал оправдываться блондин. — Я же просил их.

— Просил, — согласился бульдог. Подойдя к Толяну и обнюхав его, констатировал: — этот жив.

— Конечно жив, он же был безоружен.

— Он видел нас.

— И что? — Усмехнулся блондин. — На рассвете нас здесь уже не будет. Пусть живет.

— Что за херня? — Простонал пришедший в сознание Толян.

— Я, сломал вам руку, а вашего друга убил. Примите мои искренние соболезнования.

— Крот… братишка…

— Я же всего на всего, хотел узнать который час.

— Ладно, Сифилис, пошли. Нам пора. — Сказал бульдог и направился к скверу.

— Желаю вам скорейшего выздоровления. Прощайте.

Сказав это, блондин зашагал прочь от распластавшегося на асфальте Толяна и вслед за псом, скрылся во мраке ночи.

В комнате стояла гробовая тишина. Почти гробовая. Из шкафа, который Всеволод приспособил под системник, доносился равномерный стук сердца. Еще, время от времени, раздавались быстрые щелчки компьютерной мышки. Вот уже минут двадцать Сифилис лежал на диване и изучал отчет.

"Не понимаю, почему?" — Размышлял он. — "Ведь она не подходит минимум, по трем пунктам. Любому, замшелому кандидату второгоднику известно: для исключения образца достаточно одного пункта не соответствующего требованиям. Но три, это просто не вероятно. И все же, Всеволод выбрал именно её. Почему?"

— Я не понимаю. — Сказал Сифилис, решив оставить попытки самостоятельно разобраться в затеи своего наставника.

— Что тебе не понятно? — Спросил бульдог, не отводя взгляда от монитора и продолжая щелкать мышкой.

— Пункт номер три. Ей почти пять циклов, даже по местным меркам она долгожитель.

— Верно.

Это "верно" просто обескуражило Сифилиса. Получается, он действительно что-то упустил, и понять что именно без помощи Всеволода ему не по силам.

— Пункт номер восемь. — Продолжал он. — Прямое следствие её возраста, тахикардия.