Увидишь Аничкова4, скажи ему 1) мой любовный привет. 2) досадно, что никак не мог с ним увидеться в Париже (я сидел без штанов, а он чинился). 3) очень я был бы лестен прочитать его мою биографию, но не знаю, где достать, да и денег нет купить5.

Твоя Мажена6 — прелесть. Целуй ей от меня ручку и пришли мне ее фотографию.

Неужели Ты так-таки ни у кого не спросил — купят ли моего «Д<он> Карлоса»7 на русском или нет? На чешский его невозможно перевести окончательно. Эх, только русский поддается изумительной шиллеровской краткости и силе.

Твой Куприн.

Новый адрес мой. 1 bis, Brd Montmorency. Paris (XVI).

Приписка сбоку:

Да, послушай, прилагай каждый раз адрес, а то подумаешь, что ты <1 сл. нрзб.>, пишуща — в пространство!

Дневник. Praha. 1922. II. Вклеено между 36 и 37 страницами.

1Имеются в виду переговоры Куприна с издательством Nakladatelskбe družstvo Mбaje.

2«Венков» — вероятнее всего, владелец издательства.

3Фамилия прочитана предположительно.

4Аничков Евгений Васильевич (1866 — 1937) — критик, историк литературы, прозаик. В 1917 году был направлен в русский экспедиционный корпус во Францию, по окончании войны остался в Югославии. С 1920 года — профессор Белградского университета. Участвовал в деятельности Русского научного института в Праге.

5Берлинское собрание сочинений Куприна (1921) сопровождала вступительная статья Е. Аничкова.

6Знакомая Лазаревского в Праге. В сборнике Лазаревского «Голос родины» есть рассказ «Мажена».

7Речь идет о переводе с подстрочника пьесы Ф. Шиллера «Дон Карлос», которую Куприн готовил для Большого драматического театра в Петрограде. Этот перевод делался по инициативе Ф. И. Шаляпина. Его одобрил М. Горький. Но постановка пьесы в переводе Куприна не была осуществлена. Куприн предлагал свой перевод для печати в России (издателю В. С. Миролюбову), но он так и не был напечатан, что очень огорчало писателя, который много сил положил на столь необычный для него труд — перевод в стихах.

10

[Август 1922]

1 bis. B-rd de Montmorency (№ 1)

Милый Бориска,

Ну, и клять1 с ними. В крайнем случае я соглашусь и на 5 %. Чириков, правда, сказал, что я не Федоров2, но (между нами) я тоже и не Чириков, а нечто в другой плоскости. Однако крона — кроною. Франк — франком. Я беден ужасно. Поговорил ли с переводчиком и издателем. Напиши им, как мое доверенное лицо. [Ты мне остался должен 2 фр. 15 сант.] И… «бух каштан в воду!»3

Что им послать? Нельзя ли Соломона и Пегих лошадей4? И еще что-нибудь? Или детские рассказы пускай попросят?5 Или Яму?6 Или другие мелочи? Или сразу V томов7. Подумай.

Вепкову при случае скажи, что все мы, русские писатели за границей, хотим писать коллективный протест против наглых переводов без спроса и без денег. Напечатаем его во всех мировых газетах. Обратимся в Лигу Наций. Заведем черную доску для пиратов. Пощупай в этом смысле Чирикова, Сургучева, Амфитеатрова8. Да, моего письма не показывай. Ч<ириков> обидится, а я его обидеть не хотел. Только я другой — вот и все.

Скажи Мажене, что я тоже, как и ты, знаменитый писатель. Поэтому поцелуй у нее ручку и попроси для меня ее портрет.

Твой А. Куприн.

Дневник. Praha. 1922. II. Письмо вклеено между 54 и 55 страницами.

1Слово прочитано предположительно.

2Федоров Александр Михайлович (1868 — 1949) — русский писатель, находившийся под влиянием И. А. Бунина, с которым был творчески и лично связан. В эми­грации — с 1920 года (Болгария).

3Возможно, некое выражение, употребляемое в разговорах Куприна и Лазаревского.

4Куприн называет свои произведения «Звезда Соломона» (1917) и «Пегие лошади».

5«Рассказы для детей» А. И. Куприна вышли в Париже в 1921 году.

6«Яма» — роман Куприна. Вышел по-французски под названием «La fausse aux filles» («Яма с девками») в 1923 году.

7Возможно, речь идет об уже изданных к этому времени томах из берлинского 12-томного собрания сочинений (1921 — 1925).

8Амфитеатров Александр Валентинович (1862 — 1938) — русский писатель, весьма популярный у массового читателя. В Петербурге был предпринят выпуск его 37-томного собрания сочинений (вышло 34 книги). Бежал из России на лодке с семьей в Финляндию, потом оказался в Праге, впоследствии поселился в Италии.

11

[Август 1922]

Дорогой Борис,

Давно бы я Тебе написал. Но ты не давал даже летучих адресов. А только писал: «здесь я на минутку; установлюсь где-нибудь прочно — извещу».

Так прошло два месяца.

Мы живем все там же, в двух комнатах, перегруженных мебелью, тряпками, подушками, всякой рухлядью. Темнота. Ссоримся помаленьку. Миримся. Изредка хожу с Ксенией в кинема. Терпеть не могу. А за три с половиной часа сиденья так отсидишь жопу, что по пути домой ее никак не разомнешь. Кроме того, Ксенка склонна к пьесам комнатным, сильно драматическим, а я наоборот. Болеем понемногу, больше, конечно, от скуки и мнительности.

От Spirhansl’a1 я действительно получил письмо. Предлагает перевести и издать «Звезду» на условиях 5%. Это, думаю, маловато. Правда, если бы он решился на 3 книги, то я сделал бы ему скидку, (небольшую) с 71/ sub 2 /sub % (семи с половиной %%).

Кроме того, прося «Звезду», он прибавляет:

«Можно было бы выпустить и другие Ваши вещи, пока они не захвачены г. Вилимком».

Что это за Вилимек? Вероятно, какой-нибудь литературный пират?

NB. Кстати, какие условия в этих случаях у Сургучева? [Я читал «Реки Вавилонские»2. Чрезвычайно хорошо].

Знаешь ли, что в Праге был целый месяц Кибальчич3 с женою. Уехал недовольный Прагою.

Твои полицейские собаки вовсе не помесь фокса с гончей. Эта порода выведена в Германии. Ее название Добберман-пинчер. Помесь (как я помню) гладкой овчарки с типом малорослого дога. А что же ты не пишешь о женщинах поподробнее? Твоих писем у меня не читают.

Когда я переписывал вексель в «Credit au Trаv<ail>»4, мне вручили прилагаемую бумажку для Тебя. Делай что хочешь с нею и не сердись на меня: минутная слабость. Впрочем, я сказал им, что Твой адрес мне неизвестен и что, мол, наверно, Ты меня скоро известишь.

Е<лизавета>М<орицевна> Тебе гадает. Пишу последовательно 1) Что ему весело — знаю (это во время раскладки, с налету); 2) У него на сердце веселые хлопоты; 3) В голове же мрачные мысли. 4) Оч<ень> большие неприятности у его жены5. 5) Амурных дел у него по горло. 6) В каком-то ты семейном доме околачиваешься. 7) Должен получить большие деньги, но кто-то усиленно тормозит это дело. 8) Все.

P.S. Что это за Вилимек, из головы не выходит. М<ожет> б<ыть>, это Slovenske Naklad<atelstvo> Spalena 27?»6 Но там некто Georg Till7, что издал моего «Прапорщика Армейского и др<угие> рассказы»8. Кстати: шли ли эти книги? Да, если увидишь Шпирганзла, позондируй его и похвали меня.

А. К.

P.P.S. К Марье Самойловне9 у меня нет хода. Мне там давно напортила известная тебе дама10.

P.S. Целую Тебя.

Дневник. Praha. 1922. II. Письмо вклеено между 378 и 379 страницами. На конверте штемпель 21. [1 сл. нрзб.]. 1922. Приписка рукой Б. Лазаревского: Из Парижа 21 Авг<уста>. 1922.

1Шпирханзл-Дуриш Ярослав — чешский переводчик.

2«Реки Вавилонские» — пьеса И. Д. Сургучева. Сюжет навеян воспоминаниями о пребывании в эмигрантском бараке лагеря для беженцев вблизи Константинополя.

3Кибальчич Василий Федорович (1883 — 1981) — хормейстер, переехавший в Париж после Первой мировой войны. Ранее организовал Общество друзей русской музыки. В 1921 году создал Русский хор, исполнявший духовную и светскую музыку. 15 апреля 1923 года хор В. Ф. Кибальчича принял участие в литературно-артистическом вечере Куприна После 1923 года Кибальчич переехал в США, где организовал Русский симфонический хор.