И каждый «портрет» — будь то всем известный писатель, художник или композитор (а может быть — издатель, ученый, артист или врач); или человек, проживающий исключительно в судьбе у самого Мити (Дмитрия, Дмитрия Геннадиевича), — живет как отдельное художественное сочинение. И тоже — со своим названием. Портрет Василия Жуковского называется «Ангел пролетел», а этюд об иеромонахе Петре (Василенко) — «Физика света». Алексей Саврасов, вестимо, «Грач»; а вот великий педагог Симон Соловейчик — неожиданно и точно — существует здесь как «Паганель».

Не знаю, какими границами обозначено исчезнувшее явление «семейного чтения». Но если бы у меня достало надежды на его возрождение, то, кажется, лучшей книги, охватывающей любые «уровни подготовленности», любые возрасты и предпочтения, не найти. Так и передайте, что я знаю книгу, к которой более чем применимо нечастое ныне определение «наш друг».

ВЛАДИМИР ГУБАЙЛОВСКИЙ: НАУКА БУДУЩЕГО

О РАЦИОНАЛЬНОМ ПРОГНОЗИРОВАНИИ

Я попробую описать несколько методов прогнозирования будущего, которые если и не все являются строго научными, но являются рациональными (в отличие от разглядывания кофейной гущи или астрологии — насколько подобные методы надежны, я судить не берусь).

Методы, о которых пойдет речь в этой колонке, можно достаточно условно разделить на два широких класса — объективные и субъективные.

Объективные методы формируют предсказание на основе закономерностей, которые существуют независимо от субъекта. Субъективные методы зависят от субъекта, формирующего предсказание. В качестве этого «субъекта» в большинстве случаев я буду рассматривать не отдельного человека, а все человечество или большую группу людей, действующих не обязательно целенаправленно.

Объективным предсказанием является, например, предсказание солнечного или лунного затмения; или утверждение, что после лета наступает осень, а за ней следует зима. Выполнение такого предсказания основано на законе всемирного тяготения и тех поправках, которые в него вносит общая теория относительности.

То, что за осенью последует зима, не является абсолютной неизбежностью. Это требует некоторого пояснения. Если бы Земля вращалась вокруг Солнца и никаких других небесных тел не существовало, то вероятность выполнения прогноза была бы действительно с хорошей точностью равна ста процентам. Но есть еще Луна, и есть другие планеты, которые воздействуют на Землю, Солнце и Луну и вносят в их движение малые возмущения. Эти возмущения малы только на небольших (по астрономическим масштабам) отрезках времени. При анализе движения в течение миллиардов лет малые возмущения могут накапливаться и в конце концов привести к тому, что однажды зима действительно не наступит. Например, произойдет изменение ориентации оси вращения Земли и в умеренных широтах установится вечная осень. То, что Земля скорее всего не сорвется со своей орбиты, доказали математики, разработавшие теорию КАМ, названную по первым буквам имен ее создателей — Колмогорова, Арнольда и Мозера. Им удалось показать, что Солнечная система является устойчивой. Впрочем, наклон земной оси к плоскости эклиптики (той плоскости, в которой вращается большинство небесных тел в  Солнечной системе) скорее всего периодически меняется, и это имеет серьезные последствия для глобального климата на Земле. Я так подробно остановился на этом примере, чтобы продемонстрировать, что долгосрочное прогнозирование, дающее точный результат с вероятностью, близкой к 1, дело очень трудное, даже если мы имеем дело с такими устойчивыми явлениями, как движение небесных тел. Что же говорить о других прогнозах, имеющих дело с быстроменяющимися условиями нашего земного существования и тем более связанными с социальными явлениями?

Прогноз, связанный с движением Земли, календарный прогноз, — это прогноз  объективный. Никакие физики на пари не «раскрутят шарик наоборот», как это случилось в песне Галича: вся энергия, производимая человечеством, совершенно ничтожна по сравнению с энергией инерции Земли.

Попытки закономерного предсказания развития человечества предпринимались неоднократно, но все они в конце концов не выдерживали критики. Так, Маркс попытался описать развитие человечества, применив к процессам общественной эволюции законы гегелевской диалектики, — это так называемый «исторический материализм». Впрочем, у самого Маркса нет формулировок, которые заучивали студенты в СССР на протяжении почти 70 лет, и такая отсылка не вполне корректна. И хотя некоторые моменты, описанные Марксом, небезосновательны, в целом его теоретические построения не подтверждаются. Маркс предложил рассматривать общественную эволюцию как систему с обратной связью: одно глобальное направление человеческой деятельности, получившее название «базис» — а именно развитие средств производства, — определяет структуры другого направления, именуемого «надстройкой», к которой, в частности, относятся наука и культура. Или, как говорится, человек есть то, что он ест. В свою очередь, «надстройка», достигнув определенного уровня развития, перестраивает «базис» согласно со своими изменившимися целями. И это описание, возможно, и было бы небессмысленным, если бы мы смогли отделить «базис» от «надстройки» и указать временные границы периода, когда одно переопределяет другое. По-видимому, оба процесса развиваются параллельно, и отделить их друг от друга невозможно. Это «слияние» особенно отчетливо проявилось в сегодняшнем постиндустриальном, информационном мире.

Но оставим Маркса и его глобальные амбиции. Были попытки и других объективных предсказаний.

Одним из главных параметров, описывающих развитие человечества, является количество людей, населяющих Землю. На это одним из первых обратил внимание Томас Роберт Мальтус (1766 — 1834) — английский священник и демограф, которого я уже упоминал в своей колонке [28] .

В 1798 году он опубликовал книгу «Essay on the Principle of Population» («Опыт о законе народонаселения»). Мальтус пришел к следующим выводам: чтобы население росло, оно должно постоянно потреблять некоторый ресурс, то есть, чтобы плодиться и размножаться, люди должны в поте лица добывать свой хлеб. Утверждение не сказать чтобы особенно новое, даже во времена Мальтуса. Но он, анализируя демографическую статистику, вывел закон роста народонаселения и закон роста средств существования: население растет в геометрической прогрессии, а средства существования — в арифметической. Иными словами, если у двоих родителей рождается четверо детей, то прокормить они смогут только троих. А это значит, что человечеству угрожает катастрофа — кризис перенаселенности. Описанное Мальтусом положение дел весьма похоже на ситуацию, которая сложилась во многих европейских странах в XVII — XVIII веках. В конце XVII века Шарль Перро опубликовал среди прочих сказку «Мальчик с пальчик». Я напомню ее начало. У дровосека было семеро детей. В стране случился неурожай, и наступил страшный голод. Трезво оценив обстановку, дровосек отвел всех своих детей в лес, чтобы они там померли и глаза не мозолили — все равно кормить нечем.

Но заслуга Мальтуса была, конечно, не в том, что он предсказал кризис перенаселения, и даже не в том, что он заметил диспропорцию между ростом ресурсов и ростом их потенциальных потребителей (а он пришел к довольно радикальным выводам о необходимости жестокого контроля над рождаемостью методами, не слишком отличными от тех, что применял дровосек в сказке Перро). Безусловным достижением Мальтуса было то, что он практически первым использовал формально-математический аппарат для описания динамики популяции. Он предложил для прогнозирования роста популяции использовать простейшее линейное дифференциальное уравнение: