Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

„Но этимъ дѣло не кончилось. Успокоившись, жители начали хладнокровно обдумывать всѣ случившіеся факты во время этого тревожнаго времени и громко начинаютъ дѣлать выводы объ истинной причинѣ пожаровъ и объ истинномъ поджигателѣ. Я не могу назвать его, не могу передать того, что говорятъ почти всѣ въ городѣ, Я скажу только, что, по мысли одного горожанина, собирается капиталъ (собрано уже болѣе 300 руб.) тѣмъ свидѣтелямъ, которые не побоятся явиться куда слѣдуетъ и уличить настоящихъ поджигателей (настоящихъ подчеркнуто въ корреспонденціи). Замѣчательно еще и то, что самые исправные взносы въ губернское казначейство подушной подати поступали изъ уѣздовъ, наиболѣе пострадавшихъ отъ неурожая и голода. Какія у насъ на Руси бываютъ странности!“

Вотъ и все, что авторъ можетъ сказать о тревогахъ города лѣтомъ. Онъ можетъ только повторить съ корреспондентомъ: какія у насъ на Руси бываютъ странности!

Часть четвертая

Воздастся каждому по дѣламъ его

ГЛАВА I

Бѣдненькія швеи и модистки! — Судъ надъ приставомъ Ахневымъ и страданіе на судѣ и отъ суда князя Король-Кречетова. — Тріо за обѣдомъ

I.

Къ декабрю въ городъ съѣхались всѣ дѣйствующія лица романа и всѣ строители земской желѣзной дороги. Противъ всякаго ожиданія, противъ ожиданія даже самыхъ горячихъ оптимистовъ постройки желѣзной дороги земствомъ, — первый опытъ, постройка землянаго полотна дороги, былъ оконченъ весьма успѣшно. Несмотря на то, что не мало сдѣлано было промаховъ со стороны неопытныхъ дворянъ-подрядчиковъ, что они не имѣли возможности, благодаря экстренной постройкѣ, заблаговременно заготовить матеріалъ, продовольствіе и пріискать хорошо знающихъ свое дѣло конторщиковъ, табельщиковъ, десятскихъ, старостъ и тому подобныхъ; несмотря на то, что губернская земская управа не мало стѣсняла строителей частыми требованіями отчетовъ и разныхъ свѣдѣній о рабочихъ и о ходѣ работъ, а изъ Петербурга три раза пріѣзжали высокопоставленныя лица, встрѣчи, проводы и ревизіи которыхъ тоже отнимали не мало времени; несмотря на то, что рабочій кормился отлично и, положительно, не былъ обсчитанъ ни на одинъ грошъ, — дворяне-подрядчики всетаки заработали на первыхъ же порахъ довольно порядочныя деньги. Да, дворяне-помѣщики оказались очень и очень недурными подрядчиками, и они имѣли полное право быть довольными и веселыми, когда, подведя итоги, пріѣхали къ декабрю почти всѣ въ С-искъ.

Но не только строители земской желѣзной дороги и дѣйствующія лица этого романа, а и почти все дворянство губерніи пріѣхало къ этому времени въ городъ, такъ какъ въ декабрѣ должны были происходить, такъ называемые, дворянскіе выборы, т.-е. избраніе на новое трехлѣтіе губернскаго и уѣздныхъ предводителей дворянства. Городъ сильно оживился. Гостиницы были переполнены пріѣзжими; магазины и погреба торговали очень бойко; извощики на-расхватъ разъѣзжали по городу и появилось много красивыхъ троекъ, пріѣхавшихъ вмѣстѣ съ ихъ владѣльцами изъ помѣщичьихъ усадьбъ; въ театрахъ почти ежедневно давали представленія, устраивались концерты и маскарады при постоянно полномъ сборѣ публики, въ аптекѣ не успѣвали приготовляя зельтерскую и содовую воду, а модистки и швеи по цѣлыя днямъ и ночамъ слѣпили свои глаза надъ шитьемъ для барышень и барынь нарядныхъ платьевъ изъ самыхъ пестрыхъ и самыи убійственныхъ для глазъ матерій.

Всегда и вездѣ барышнямъ и барынямъ предстоитъ много работы ножками, язычками, глазками и улыбочками во время рождественскихъ праздниковъ; всегда и вездѣ барышни и барыни заказываютъ для себя много, очень много роскошныхъ нарядовъ передъ рождественскими праздниками; всегда и вездѣ предъ рождественскими праздниками для модистокъ и швей настаетъ нескончаемая «спѣшка». Но когда съ рождественскими праздниками совпадаютъ еще и празднества по случаю окончанія дворянскихъ выборовъ, когда съѣзжаются въ городъ всѣ женихи, всѣ невѣсты и вся аристократія губерніи, когда каждой барышнѣ и барынѣ приходится соперничать и выдерживать конкуренцію съ барышнями и барынями почти всей губерніи, когда каждая изъ нихъ старается показать себя во всемъ блескѣ ума, граціи, красоты, знанія свѣта и приличій его, такъ какъ каждая изъ нихъ льститъ себя надеждою и имѣетъ наиболѣе шансовъ именно въ это время пріобрѣсть мужа, друга дома, друга для души и сердца и т. д.,- о, тогда модистки и швеи должны безпощадно слѣпить свои глаза, чахнуть грудью, уродовать спину, ноги и руки надъ шитьемъ но цѣлымъ днямъ и ночамъ нарядныхъ платьевъ изъ самыхъ пестрыхъ и самыхъ убійственныхъ для глазъ матерій.

Работай, работай, работай,
Пока не сожметъ головы какъ въ тискахъ!
Работай, работай, работай,
Пока не померкнетъ въ глазахъ!
О, братья любимыхъ сестеръ,
Опора любимыхъ супругъ, матерей!
Не холстъ на рубахахъ вы носите, — нѣтъ,
А жизнь безотрадную швей!

Бѣдненькія швеи и модистки! Многіе великіе поэты и мыслители вдохновлялись вами, пѣли сжимающія душу скорбью пѣсни въ честь вашего терпѣнія и вашей безкорыстной любви, издавали обливающіе сердце кровью стоны при видѣ вашего бѣдственнаго житья, кричали помрачающія умъ проклятья при видѣ вашего убійственнаго труда, не оплачивающаго даже вашей скудной пищи и жалкой одежды и заставляющаго васъ впасть въ развратъ и умирать въ раннемъ возрастѣ отъ чахотки; но вы сами не поете этихъ пѣсенъ, вы не слыхали этихъ вздоховъ и проклятій. Нѣтъ, вы смотрите на себя какъ на необходимыхъ и вполнѣ законныхъ спутниковъ прогресса и цивилизаціи общества и, когда слѣпите ваши глаза надъ шитьемъ изъ самыхъ пестрыхъ и самыхъ убійственныхъ для глазъ матерій нарядныхъ платьевъ для барышень и барынь, вы не поете «Пѣсню о рубашкѣ» Томаса Гуда, какъ не поютъ барышни и барыни, щеголяющія въ изготовленныхъ вами нарядахъ, «Сонъ леди» того же Томаса Гуда! Нѣтъ, когда глаза ваши слѣпятъ всевозможные цвѣта нарядныхъ матерій, когда нагнутая надъ работой грудь ваша мучительно ноетъ, когда руки и ноги ваши деревенѣютъ отъ однообразнаго сидѣнья по цѣлымъ днямъ, — вы не поете «Пѣсню о рубашкѣ», а грезятся вамъ сладкіе сны: вотъ кончилась четырнадцати-часовая работа, вы, измученныя, встали изъ-за нея, лѣниво расправляете одеревенѣлые члены, испускаете тяжелый вздохъ больной груди и хотите поскорѣе лечь въ жесткую постель, чтобы забыться и заснуть; но вдругъ вы вспоминаете, что семи-рублевое жалованье давно уже забрано вами за мѣсяцъ впередъ, а прачка требуетъ денегъ, а башмаки скоро будутъ совершенно негодны, а скромненькое и хотя сколько-нибудь приличное воскресное платьице уже сильно обносилось, а въ театрѣ сегодня маскарадъ, такъ много наѣхало въ городъ красивыхъ и богатыхъ мужчинъ, а вы еще такъ молоды и недурны собой, такъ вамъ хочется поразнообразить вашу тоскливую и тяжелую жизнь, — и вы не ляжете послѣ работы спать, а поскорѣе умоетесь, одѣнетесь по-праздничному, кокетливо причешете волосы, приколите голубенькій бантикъ къ груди (она чахоточна, но еще молода и красива) и побѣжите въ маскарадъ. О, какъ тамъ будетъ весело! Васъ приглашаютъ танцевать, за вами ухаживаютъ, приглашаютъ ужинать, усиленно просятъ пить вино….

Бѣдненькія швеи и модистки! Вы и потомъ, послѣ такъ пріятно проведенной ночи, почти не спавши, сидя за работой съ болью въ головѣ, съ мучительной усталостью во всемъ тѣлѣ,- вы и тогда не запоете «Пѣсню о рубашкѣ», какъ не запоютъ «Сонъ леди» барышни и барыни, когда онѣ, снявъ роскошные наряды, оставшись въ ночныхъ блузахъ изъ тончайшаго голландскаго полотна, отдѣланныхъ кружевами и прошивками, торопятся лечь въ мягкую постель, чтобы тоже забыться и заснуть послѣ шума, блеска, шепота, таинственныхъ рукопожатій, поэтическаго кокетства, умныхъ шутокъ, блестящихъ побѣдъ и т. д. и т. п., что составляетъ жизнь баловъ и вечеровъ. Нѣтъ, вы и тогда… Но Богъ храни васъ, бѣдненькія швеи и модистки! Кто изъ насъ, пишущихъ и читающихъ мужчинъ, не былъ обязанъ вамъ многими веселыми часами въ свои молодые годы, во времена студенчества? Но кто станетъ читать романъ, исполненный вашимъ убійственно-однообразнымъ житьемъ, вашими подавленными стонами, вашими тихими слезами и вашими кроткими, всепрощающими молитвами при ранней смерти отъ чахотки?…

123
{"b":"314855","o":1}