— Добрый день, мистер Юнг. Как поживаете?

Саймон замер в дверях; вокруг него клубился пар.

Мэт не мог понять, почему отец не заходит, потом услышал, как отец сказал:

— Ли Лутан.

Когда Саймон шагнул вперед, Мэт увидел, что человек, сидевший в парильне, — китаец лет пятидесяти, высокий и очень худой: кожа да кости. Его необычное лицо поразило Мэта. Подбородок острый, слегка вздернутый, квадратная челюсть выдается вперед и плохо сочетается с тонкой шеей. Лицо удлиненное, рот расположен близко к подбородку, нижняя губа полукруглая, верхняя — прямая. Орлиный нос, скулы хорошо очерчены, но щеки ввалились. Не слишком приятное лицо, подумал Мэт.

— Входите, входите! — говорил Ли, одной рукой поддерживая на бедрах полотенце, а другую протягивая Саймону.

У любого человека этот жест показался бы смешным, но Ли Лутану удавалось выглядеть величественным. Мэт не мог припомнить, чтобы отец когда-либо оказывался в такой невыгодной для себя ситуации.

— Но… но это же невероятно! Я только что сказал сыну, что никто не знает о моем приезде. Кстати, это мой сын, Мэт Юнг, мистер Ли Лутан.

Китаец улыбнулся Мэту, но руки не протянул.

— В таком случае мы будем говорить по-английски. Пожалуйста, давайте присядем.

Только позднее Мэта поразила мысль: китаец откуда-то знал, что он не может бегло говорить на «мандаринском».

— На самом деле, — спокойно произнес Ли, — пара человек знала, что вы здесь. Я, например.

Саймон явно встревожился.

— Могу я узнать, каким образом?

Ли усмехнулся.

— Такова профессия — все знать. Иначе я не мог бы работать.

У Мэта рвался с языка вопрос «а что это за работа?», но он почувствовал, что отец подозрительно смотрит на него, и вспыхнул. Надо надеяться, что отец не думает, будто это он, Мэт, проболтался. Просто смешно, ведь он даже не слышал никогда о Ли… нет, не совсем так: Саймон упоминал о нем в Гонконге, но, Господи помилуй!..

— Честно говоря, — продолжал Ли, — мое присутствие здесь не совсем случайно. Я надеялся встретиться с вами.

— Каким же образом?

— Вы зарегистрировались в отеле и попросили секретаршу забронировать вам место в «Клубе здоровья». Сами знаете, как люди болтливы.

В глазах Ли, наблюдавшего за реакцией англичанина, мелькнуло удовлетворение.

— Значит, времена не изменились, — проворчал Саймон. — И чем вы теперь занимаетесь, Ли Лутан? По-прежнему в Бюро информации и статистики?

— О нет, дорогой мой Саймон. Это было много лет назад. Могу я, как и раньше, называть вас Саймоном?

— Конечно.

— Нет, я давно ушел оттуда. Теперь работаю на управление юань.

— Но продолжаете собирать информацию?

Ли улыбнулся, и Мэт заметил, что всякий раз, когда он улыбался, его глаза на секунду закрывались.

— Сопоставляю статистические данные.

Ли холодно посмотрел на Мэта, потом перевел взгляд на Саймона. Несколько мгновений все молчали, и Мэт почувствовал, что дольше невозможно игнорировать столь очевидно продемонстрированное пожелание.

— Извините, — отрывисто сказал Мэт. — Здесь для меня слишком жарко.

Он быстро принял душ, наслаждаясь контрастом температур, и вышел в раздевалку, столкнувшись по пути с А-Фанем. К своему удивлению, Мэт увидел около одного из шкафчиков Рода Хэйнса, который держал в руке пиджак.

— Привет, — сказал Мэт. — Ты сегодня рано ушел.

— Это выговор? — спросил Хэйнс, неуверенно улыбаясь.

— Извини. — Мэт накинул на плечи полотенце и тяжело вздохнул. — Сегодня паршивый день, вот и все.

Потом он вспомнил: никто не должен знать, что отец здесь.

— Слушай, — быстро проговорил Мэт, — почему бы нам не пойти выпить? Мне нужно поговорить с тобой.

— Но я только что пришел.

— Да ладно тебе!

Хэйнс испытующе оглядел Мэта.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Если это так срочно…

Тем временем в парильне Ли Лутан, сидя с ногами на скамейке в позе Будды, в упор смотрел на Саймона Юнга.

— Я знаю, почему вы приехали, — сказал он отрывисто.

— В самом деле?

— Вам нужно избавиться от судебного преследования, возобновить работу в Синьчу. Давайте пройдем в кабинет, там мы сможем поговорить более свободно. Кроме того, я хочу кое-что показать вам.

— Что?

— Фотографии. — Ли указал подбородком на дверь. — Ваш сын — озорной мальчик.

— В каком смысле?

— Его часто видят в обществе актрисы и певицы по имени Мэйхуа, которая пользуется дурной славой.

— Что же имеет против нее правительство?

— Она пользуется наркотиками. Кокаин.

Саймон ничего не ответил. Ли подождал, пока Саймон переварит эту новость и продолжал:

— Думаю, вы понимаете, какие ограничения существуют в Республике Китай? Слегка перебрать с выпивкой, немножко поразвлечься с женщинами определенного сорта — с этим мы еще миримся. Но наркотики — нет.

— Вы хотите сказать, что Мэт принимает наркотики?

— Нет, мы не обвиняем в этом вашего сына. Но он очень откровенно, чересчур откровенно демонстрирует свою страсть к этой девице. А вы знаете, что портфель одного из пресс-агентств в Гонконге набит фотографиями Мэта Юнга? Мистер Юнг в ночном клубе «Вечерний аромат», мистер Юнг в гриль-баре «Коммерсант», мистер Юнг обнимает прелестные плечи, а его голова покоится на еще более прелестной груди… — Ли презрительно сморщился. — Не этого мы ждем от иностранных предпринимателей, Саймон. Не помню, чтобы вы вели себя так в былые дни.

— Я поговорю с сыном.

— Спасибо.

— Но… в конце концов, это Тайбэй, и времена меняются. Не можем же мы жить в прошлом, как динозавры.

— Да. Но мы не можем все топтать и уничтожать… как динозавры. По-моему, здесь чересчур жарко. Вы пойдете со мной в бассейн?

Они погрузились в холодную воду, а затем поспешили перебраться через стенку, отделяющую бассейн от теплой ванны.

— Думаю, вам следует взглянуть на эти фотографии, — сказал Ли Лутан. — Но я приглашаю вас к себе в офис еще по одной причине. Мы должны поговорить о компьютере «Апогей».

Саймону показалось, что он ослышался, и он ощутил искушение попросить Ли, чтобы тот повторил свои слова.

— Это, — произнес он наконец внезапно охрипшим голосом, — сверхсекретная информация. И я не буду обсуждать ее ни с вами, ни с кем-либо другим. — Саймон вдруг почувствовал себя беспомощным, и в нем закипел гнев. — Как, черт побери, вы узнали об «Апогее»?

— Вы сами сказали несколько минут назад, что времена меняются. Постарайтесь представить теперь, что я сижу на высокой горе, с которой мне видно все происходящее в свободной Республике Китай и во многих других местах тоже. Перехожу к делу: мое правительство хочет получить «Апогей», который послужит делу борьбы с китайскими бандитами, недавно захватившими власть в большинстве провинций Серединной Империи.

— Я отказываюсь.

— А я советую вам не делать этого. У моего департамента есть связи с людьми, работающими в «Дьюкэнон Юнг электроникс лимитед». В настоящее время мы пришли к вам как покупатели, с чековой книжкой в руках.

— Впервые слышу об этом.

— Значит, ваши служащие плохо вас информируют. Недавно некий влиятельный тайваньский бизнесмен обратился к Люку, вашему ученому, с предложением. Люк обошелся с ним чрезвычайно грубо.

— Я рад это слышать.

— И напрасно. Не упускайте возможность… Извините мою прямоту, но это непростительно; мы ведь можем и присвоить то, что пока готовы купить.

— Присвоить? Вы хотите сказать, украсть?

Ли плеснул воды себе на голову.

— Присвоить, — повторил он, не меняя интонации.

Саймон выкарабкался из бассейна и потянулся за полотенцем.

— Да-а, — протянул он. — Действительно пора отправляться к вам в офис. Я хочу кое о чем заявить, но здесь для этого не место.

— Уже поздно. Скоро здесь соберутся бизнесмены, будут пить и… заключать сделки. — Ли, словно выплюнул последнее слово. — Я тоже считаю, что это неподходящая обстановка.

— Я скажу сыну, что мы уходим.