— Эй, — сказал он несколько смущенно. — Ничего, что я воспользовался тут ванной? Не хотелось пачкать ничего в доме.

— Нормально, — сказала я. — Я думаю, что мне пора уезжать.

— Можно мне еще немного тут посмотреть? — спросил Эй-Джи.

— Почему нет? — сказала я. — Именно этого Уилл от тебя и ждет. Чтобы ты посмотрел и повосхищался. Ради этого он все устроил — всем показать, какой он богатый и успешный. И какой у Уилла Махони замечательный вкус.

Эй-Джи прошелся по бывшей котельной, заглянул в спальню, выглянул в окна. Он остановился возле кровати с несколько озадаченным выражением лица.

— Кажется, я видел эту вещь раньше.

— Да.

Эй-Джи потер между пальцами ткань стеганого одеяла.

— Я бы хотел когда-нибудь иметь такую большую старую кровать.

— Ты ее почти получил. Я ее покупала для нас. После того, как свадьба была отменена, она просто застряла в кладовой. Для моей квартиры она слишком большая, а Уиллу срочно нужна была мебель для этого дома, вот я ему ее и продала.

Эй-Джи проверил пружины матраса.

— В этом есть некоторая метафора, но я бы не хотела поднимать эту тему прямо сейчас.

Я пошла в гостиную, Эй-Джи за мной. Дом ему по-настоящему понравился. Я думаю, всем мужчинам нравится солидность и весомость толстых потолочных балок и толстых кирпичных стен. Эй-Джи ходил туда и обратно, восхищаясь камином, картинами на стенах, рекламами, рисунками и черно-белыми фотографиями.

Он постучал по стеклу фотографии с королевами красоты.

— Это ведь твоя тетя Глория, верно? Мой папа всегда говорил, что она одна из самых красивых женщин, которых ему доводилось встречать. — Эй-Джи грустно рассмеялся. — Принимая во внимание источник, это весьма высокая оценка.

— Уверена.

Он продолжал смотреть на фотографию. Потом на меня. Потом снова на фотографию.

— Это?..

— Да, это моя мама.

— Если не ошибаюсь, это первая фотография твоей матери, которую я видел? — сказал он. — У твоего отца в доме их нет.

— Нет, он их не выставляет. Для него это болезненно.

— Она была красивая, — сказал Эй-Джи, — как и ее дочь.

— Спасибо. — Я колебалась, стоит ли говорить. — Пару дней назад я встречалась с маминой двоюродной сестрой, Соней. Она переехала из Мэдисона в Северную Каролину после первой волны увольнений на фабрике. Она говорит, что я вылитая мать.

Эй-Джи подошел совсем близко и внимательно всмотрелся в черты моего лица.

— Нет, — сказал он. — В тебе много от отца. И, наверное, кое-что от нее. Ты не чья-то углеродная копия. Ты уникальное создание, Кили Мердок.

Эй-Джи наклонился и поцеловал мой лоб нежнейшим, легчайшим поцелуем.

Снаружи доносился гул голосов, смеялись и визжали дети. Музыканты играли что-то в стиле кантри, затем раздался усиленный техникой голос Уилла.

— Добро пожаловать на корпоративный пикник «Лавинг кап», — загудел он. — А теперь прошу всех присесть. У меня для вас новости.

— Пошли, — сказала я. — У меня разболелась голова.