— Зачем? — спросила Долорес.

— Мама! — упрекнула ее дочь. — Не будь такой. Люди проехали долгий путь.

— Я их не знаю, а они не знают меня, — проворчала старуха, но позволила дочери провести ее в полусумрак прихожей. Белла Эйкерс усадила нас на зеленый металлический диван-качалку, а мать в кресло-качалку. Сама она села на единственный оставшийся стул. Кондиционер натужно гудел, но проку от него было мало.

— Хотите пепси? — спросила Белла.

— Я бы выпила, — сказала Долорес, но мы с Остином вежливо отказались.

Белла вышла за пепси, а Долорес пристально на нас уставилась, покачиваясь в кресле.

— Мой братик какое-то время жил в Джорджии, — начала она. — У него был хороший дом и ковер во весь пол.

— Он работал на моего отца, — сказала я. — Продавал автомобили. В Мэдисоне. Двадцать пять лет назад.

— Надо думать, — сказала Долорес.

Белла принесла матери пепси и та жадно начала пить. Потом качаться.

Остин незаметно мне кивнул.

— Я хочу узнать про вашего брата потому, — начала было я и запнулась. А зачем мне нужен Дарвис Кейн?

Остин еще раз мне кивнул, но я сидела и молчала, словно воды в рот набрала.

— Ваш брат Дарвис имел… роман с матерью Кили, когда он жил в Мэдисоне, — начал Остин, и я благодарно на него посмотрела. — Мать Кили звали Джаннин Марри Мердок. Она исчезла в 1979-м. И мы подумали, что она, может быть, уехала с Дарвисом.

— Исчезла? — спросила Белла, переводя взгляд с меня на Остина и обратно. — Вы хотите сказать, исчезла и все? Может, ее украли?

— Ну, нет. Мы не думаем, что Джаннин уехала не по своей воле, — ответил Остин. — Мы думаем, что они сбежали. Вместе.

— Похоже на Дарвиса, — сказала Долорес, поднимая глаза от стакана. — Ему всегда нравились женщины. Особенно те, которые были замужем за другими.

— Вы когда-нибудь встречались с моей матерью? — с напряженным вниманием спросила я, подавшись вперед. — Они сюда приезжали?

— Сюда? Зачем им было сюда приезжать? — спросила Долорес.

— Мы подумали, что они из Мэдисона поехали в Алабаму, — объяснил Остин. — Они ехали на машине Джаннин. На красном «малибу». И мы знаем, что машина была продана в Бирмингеме вскоре после того, как они исчезли из Мэдисона. Но это все, что мы знаем.

Долорес продолжала посасывать пепси и качаться.

— Мама, — сказала Белла, нажав на подножку, чтобы кресло перестало качаться. — Расскажи им про Дарвиса. Он привозил сюда женщину? В 1979-м?

Долорес надула губы.

— Он привозил сюда женщину, которую называл своей женой. С ней было двое детей. Но было это очень давно.

— Ее звали Лиза? — спросила я. — Дарвис был женат на женщине по имени Лиза. И у них были дети.

— У меня есть двоюродные братья и сестры? — спросила Белла, пораженная этим открытием. Она толкнула мать. — Ты мне никогда об этом не говорила.

— О, черт! — взвизгнула Долорес.

— Дарвис был женат на женщине по имени Лиза Франклин. Она развелась с ним после того, как он бросил ее с детьми, — сказал Остин. — Лиза живет во Флориде. И ваши двоюродные брат и сестра Кортни и Уитни тоже там живут, — сказал он, обращаясь к Белле.

— Кортни и Уитни, — повторила Белла. — Красивые имена. — Она еще раз толкнула мать. — Вот тебе за то, что ты мне не сказала.

Старая дама закачалась с удвоенной скоростью.

— Когда именно вы получали от Дарвиса последние вести? — спросил Остин.

Белла еще раз толкнула мать.

— Скажи им, мама. Прямо сейчас. А то я пну так, что ты окажешься в другом штате.

Долорес отъехала вместе с креслом подальше от дочери. Но качаться перестала. Минуту спустя она тихо сказала:

— Я знала, что они неважно живут. Дарвис всегда плохо поступал. Но он был у матери любимчиком, и она ни разу пальцем его не тронула. Вот и испортила парня. Гнилой плод — вот кто такой Дарвис.

— Что он делал, когда вы видели его в последний раз? — осторожно спросила я.

— Ехал продавать ту машину, о которой вы говорили, — запальчиво сказала Долорес. — Большую старую сияющую «малибу». Он явился сюда на ней, как с неба свалился. Хотел, чтобы я поехала с ним в Бирмингем на своей машине, чтобы он мог продать эту красную. Сказал, что заплатит мне за бензин, если я соглашусь. Вот я и согласилась.

— А как насчет моей мамы? — прошептала я. — Моя мать была с ним?

Долорес решительно покачала головой:

— С ним не было никакой женщины. Он был один — сам по себе. И он очень торопился.

— Он сказал, почему торопится? — спросил Остин.

— Я не спрашивала, — ответила Долорес. — Правду он мне все равно не сказал бы. Мы поехали в Бирмингем, и там ему дали за машину пачку зеленых. После этого он велел мне отвезти его на автобусную станцию в Аннистон. Потом он отдал мне мои деньги, и я уехала.

— Вы видели, куда он поехал? Он покупал билет на автобус? — спросила я.

— Нет, мэм, — уверенно сказала Долорес. — Не мое это дело. Я вернулась домой и с тех пор ни разу не видела моего братца. — Она закрыла глаза и принялась раскачиваться.

Белла проводила нас до машины.

— А вы? — спросила я. — Вы знаете что-нибудь о местонахождении вашего дяди?

— Нет, мэм, — серьезно сказала Белла. С этого расстояния она не выглядела такой старой, как показалась вначале. Может, ей было сорок с небольшим. Лицо ее было задумчивым. — Я даже не знала, что у меня есть сестра и брат. Уитни и Кортни. Во Флориде. Как вы думаете, они отведут меня в «Дисней-Уорлд»?