В девять я вернулась в отель. Остин лежал на кровати лицом вниз, в одежде. Я громко прикрыла за собой дверь. Он даже не шелохнулся.

Приняв душ, я переоделась, упаковала вещи и, сев рядом с Остином на кровать, прошептала ему на ухо:

— Вставай, герой-любовник. Есть для тебя работа. Остин застонал и накрыл голову еще одной подушкой.

— Оставь меня здесь. Я до Мэдисона автобусом доеду.

— Ни за что. — Теперь я уже трясла его за плечо. — Пошли. Я тут нашла одну чудную вещь и хочу ее купить до того, как кто-то другой ее отхватит.

Остин стонал и отмахивался, но комбинация уговоров и угроз в конце концов подействовала. Пока он принимал душ, я спустилась вниз, оплатила счет и заказала ему кофе.

Мы подъехали к магазину как раз в тот момент, когда молодая женщина его открывала.

Я выпрыгнула и подошла к ней.

— Стол в витрине, — сказала я, забыв о правильной тактике деланного безразличия.

У девушки были короткие темные волосы, майка без рукавов и впечатляющая татуировка на левом плече. Еще на ней были укороченные линялые джинсы и черные хип-хоповские кроссовки.

Девушка открыла магазин, и маленький черный котенок бросился ей в ноги.

— Бидермайер, где ты был всю ночь, негодник!

— Похоже, он такой не один в Саванне. Девушка отпустила котенка и кивнула:

— Все из-за влажности. Люди с ума сходят.

— Я насчет стола, — принялась я за свое. Девушка уже зажигала свет.

— Шестьсот, — решительно заявила она. — Мы его только на той неделе привезли, поэтому я не могу снижать цену — времени прошло мало.

— Отлично, — сказала я, доставая бумажник.