Джек испуганно охнул.

— Как накажет?

— Скорее всего, сделает так, что монеты исчезнут. А может, и хуже. — Она погрозила пальцем, передавая конверт. — Так что не открывайте, пока не вернетесь.

Очень умно. Перекрыты все выходы.

— Не беспокойтесь, не буду.

Он положил конверт на колени и быстро переправил вместе с двадцатью пятью сотнями долларов в боковой карман пиджака.

— Да, слушайте, мне завтра быстренько надо по делам смотаться туда и обратно в Чикаго, так что только в четверг приду. Успеете управиться?

— Надеюсь, к тому времени футляр вернется.

Имеется в виду, с пустым серебром вместо золота.

Джек подвинул к ней футляр:

— Ну, поторопитесь. Будь здоров, дядя Мэтт, где в ты ни был. — Он встал, помахал мадам Помроль и направился к двери. — До четверга.

По пути через приемную, по коридору, с трудом сдерживал смех. Не стоит возбуждать подозрения. Спускался по лестнице, не дожидаясь лифта, поскольку в вентиляционном отверстии скопилась куча дерьма — не хочется, чтоб оно на голову свалилось.

— Закрой дверь, — сказал в наушнике голос мадам Помроль, — и взглянем на монеты.

В вестибюле Джек услыхал голос Фостера:

— Черт! С замком что-то не то...

— В чем дело?

— Похоже, заблокирован.

Верный диагноз, Карл. Джек махнул привратнику, вышел на улицу. В замочную скважину второго футляра он сунул сломанную булавку. Желая послушать, затоптался на тротуаре.

— Смотри, — сказал Фостер. — Как она туда попала? Ну ладно, уже вытащил. Теперь дай только пару секунд... Так... Ну, готовься полюбоваться. Ох, проклятье! Не может быть!..

— Дай-ка... — Мадам Помроль охнула. — В чем дело, мать твою? Ты же сказал, что футляр набит золотыми монетами! Ослеп, раздолбай?

— Был набит! Клянусь! Не знаю...

— А я знаю! Этот говнюк фокус выкинул. С самого начала нас дурачил. А ты его впустил!

— Я?

— Ты, ослиная задница! Ты должен проверять лопухов!

— Я проверял... Адрес, номер телефона...

— Ну, могу тебя заверить, дурак долбаный, что проживающий по тому адресу Роберт Батлер не наш лопух, а телефон стоит не в его квартире. Мать твою так-перетак!

— Ладно, взгляни на дело с другой стороны. Он думает, будто унес два с половиной куска, а получил обрывки газетной бумаги. У нас остались его пять сотен. Хотелось бы мне на него посмотреть, когда он откроет конверт. Не он нас наколол, а мы его.

— Плевать мне на это дерьмо. Я крысиного хвоста не дам за вонючие пять сотен. Главное, что он нас одурачил. Расплатился, конечно, наличными, но меня бесит, что верх одержал. Явился в дом и провел нас, как долбаных идиотов, — в нашем собственном доме! Как слабоумных новичков! Если об этом пойдет слух, как нам людям в глаза смотреть? Мы для всех станем трахнутыми кретинами!

Правильно, мысленно подтвердил Джек, вынимая наушник. Потом вы себя еще лучше почувствуете.

Будем надеяться, они не скоро опомнятся, не скоро осознают всю силу удара.

Он махнул кулаком, поплясал через дорогу. Отлично, а дальше будет больше.

Джиа проснулась, увидев во сне голубые глаза.

Зевнула, потянулась в просторном кожаном шезлонге, где они часто устраивались вместе с Джеком, глядя его любимые ужастики.

Она снова зевнула. Никогда раньше днем не дремала. Присела, закрыла глаза на секундочку и вдруг отключилась на сорок минут. Может быть, из-за беременности, может быть, оттого, что поздно засиделась вчера с Джеком. Помнится, как было тяжело носить Вики.

Сон, в любом случае, не освежил. В нем неотступно присутствовал образ вчерашней светловолосой девочки с тоскливым умоляющим одиноким взглядом...

Чего ей надо? Почему эта девочка из головы не выходит?

Снова дело в беременности. Конечно, во всем виноваты гормоны. Вдобавок она одна в доме летним днем, без перспективы увидеть Вики до конца недели.

Джиа встала с кресла, схватила сумочку. Не хочется сидеть дома. Выйдя на теплую влажную улицу, сообразила, куда идти.

Она никогда не любила подземку, нервничала в темном закрытом туннеле, а сейчас пошла. Быстро прошагала по Лексингтон-авеню до станции «Пятьдесят девятая улица», где пересекались две линии. Не зная линий в Бруклине и Куинсе, посмотрела на схему. У справочной будки, отыскала поезд, который шел в самое сердце Астории.

Близился час пик, вагон был почти полон, от качки голова закружилась, пока поезд не вырвался из туннеля на воздух. Джиа облегченно вздохнула, когда в исцарапанные стекла глянуло солнце.

Поезд шел поверху до ее остановки на Дитмарс-бульваре. Она вышла из вагона, спустилась на улицу. Отсюда легко найти Менелай-Мэнор. Надо только свернуть у...

— Джиа?

Она вздрогнула от неожиданности, оглянулась на усатого мужчину с длинными рыжими волосами. Не узнала с первого взгляда...

— Джек?

— Что ты тут делаешь?

Каблуки звонко цокали по платформе. Ковбойские сапоги?

Он потянулся поцеловать ее, она махнула рукой:

— Пожалуйста, без усов.

— Ладно, — улыбнулся Джек, сдернув усы.

Они поцеловались, он обнял ее за талию, заглянул в глаза:

— Никак не ожидал тебя здесь увидеть. В чем дело?

— Не знаю.

Джиа совсем растерялась. Что это она задумала? Постучать в дверь братьев Кентон, спросить, не разгуливают ли сегодня по дому какие-нибудь светловолосые девочки? Импульсивный поступок, совсем ей не свойственный.

— Собираешься разузнать насчет той самой девочки?

Она вытаращила глаза:

— Господи помилуй, откуда ты знаешь?

— Со вчерашнего дня ты о ней постоянно твердишь. Видно, она у тебя из головы никак не выходит.

— Правда. Я о ней почему-то постоянно думаю. Может, не думала бы, если б она не исчезла, если в мы поговорили. А так... остается загадка.

— Вряд ли мы ее разгадаем. Скорее всего, тебе нечего беспокоиться и ездить в Асторию. Я хочу сказать, ты же беременна и все такое.

— Всего десяток остановок от дома.

— Да, но в подземке полно народу, много больных, заразных. Мне не хочется, чтоб ты что-нибудь подцепила.

— Раньше ты об этом не думал.

— Думал, а теперь вдвойне думаю, если ты меня понимаешь.

Трогательная забота о ней и ребенке, хотя Джек немножко хватил через край.

— Просто, наверно, хотелось еще раз взглянуть, — вздохнула Джиа.

— Что ж, раз я сам хочу заглянуть к Лайлу и Чарли, — он с подчеркнутой куртуазностью взял ее под руку, — позвольте проводить вас туда.

Она, стрельнув глазами, вступила в игру.

— Очень мило с вашей стороны, сэр, но я страшно боюсь за свою репутацию рядом с мужчиной с подобной прической. Как же мне после этого показаться в приличном обществе?

— Хотите другую прическу? Скажите лишь слово, мадам.

Джек с удовольствием сдернул жуткий парик, сунул в карман не менее жуткого спортивного пиджака. Джиа пригладила его взлохмаченные волосы.

— Кстати, кто вас нынче одевал?

— Стиви Уандер.

— Так я и думала. — Она ему позволила взять себя под руку, они направились к лестнице. — Вижу, ты в хорошем расположении духа.

— Пока день довольно удачный.

По дороге он рассказывал, как околпачил двух жуликов в Верхнем Вестсайде. Джиа давно не видела его таким оживленным. Прекрасно, что прежний Джек вернулся.

У Менелай-Мэнор встретили пару выходивших рабочих, должно быть вставлявших разбитые окна. Чарли пригласил их в дом, не спрашивая, зачем пришла Джиа. Джек не стал вдаваться в объяснения. В любом случае Чарли слишком заинтересовался его нарядом. — Обалдеть! — с ухмылкой ткнул он пальцем в спортивный пиджак. — Ну и клевый прикид!

Вдоволь насмеявшись, он сообщил, что Лайл ждет наверху, а не в канале, где идет ремонт.

Джек оглянулся на Джиа:

— Ничего, если тут обождешь, пока я поднимусь? Деловой разговор. На минуточку.