И вот к дому этого-то странного человека пришли дрожащие от волнения жеводанцы — но увидели, что дом пуст: окна и двери были наглухо заколочены крепкими дубовыми досками. Взломать двери и войти вовнутрь никто не решился.

А слухи о новых зверствах оборотня-людоеда достигли меж тем Парижа, и Людовик ХV самолично повелел найти отважного мужа, способного уничтожить Убийцу из Жеводана.

Выбор двора пал на знаменитого во всей Франции охотника Филиппа Доневаля, который несколько лет назад истребил в Нормандии больше тысячи волков. Получив приказ короля, Доневаль немедленно начал готовиться в дорогу. С ним в Жеводан должны были отправиться его сын, тоже опытный охотник, лучшие помощники и самые сильные и отважные гончие собаки.

А люди тем временем продолжали погибать. За месяц — с конца февраля до конца марта — были загрызены четырнадцать человек…

Доневаль прибыл и начал действовать. В оборотней он не верил и, будучи трезвым реалистом и практиком до мозга костей, организовал охоту по всем правилам этого искусства. Прочесывая шаг за шагом жеводанские леса, он и его подручные за две недели убили двадцать волков, но черного великана среди них не было. Трагедия меж тем продолжалась: в то время как Доневаль находился в одном месте, чудовище наносило удар совсем в другом. А уж когда, точно в ознаменование годовщины своего первого нападения на человека, оно в начале июня зарезало неподалеку от деревушки Аморнь девушку, всем стало ясно, что миссия Доневаля провалилась.

Следующим ставленником короля в Жеводане явился опытный офицер гвардии лейтенант Антуан де Ботер. Он попросил у вельмож их лучших охотничьих собак и с отрядом загонщиков и сворой прекрасных гончих в начале августа 1765 года сменил Доневаля и его людей.

Однако, точно издеваясь над новым, преисполненым самых героических мечтаний врагом, черный зверь немедленно нанес очередной удар — загрыз старуху, сидевшую за прялкой в собственном доме (как он туда пробрался и как потом ушел, осталось непостижимой загадкой). А за несколько последующих недель он с чудовищной жестокостью зарезал пятерых детей и молодую женщину. Естественно, что эти случаи, как и выговоры из Парижа, самочувствия де Ботеру не улучшали. А тут еще по деревням поползли слухи, будто кто-то видел на рассвете выходящего из лесу колдуна. И жеводанцами овладел уже воистину панический ужас…

Однако в конце сентября все воспряли духом — де Ботер и его охотники застрелили просто-таки гигантского волка темной, почти совершенно черной масти. И — нападения на людей прекратились! Король поздравил и щедро наградил лейтенанта де Ботера и его помощников, и, гордые и довольные собой, они отправились на отдых в Париж. Крестьяне же были счастливы — впервые за почти полтора года, казалось, можно наконец уснуть спокойно…

Увы — начался декабрь, и жеводанцы поняли, что неуловимый и безжалостный враг по-прежнему здесь, совсем рядом…

Сначала зверь напал на молодого человека, которому, правда, удалось спастись. Следом, одну за другой, он загрыз двух девочек. Почти обезумевшие от отчаяния жители, под предводительством священника, опять попытались было сами бороться с монстром — но безрезультатно. А весной следующего, 1766 года чудовище осмелело настолько, что в поисках добычи разгуливало уже возле домов. И самое поразительное — казалось, что с каждой новой жертвой зверь становится все сильнее и сильнее.

Затем наступило затишье, но в середине июля нападения возобновились: Убийца из Жеводана разорвал на куски двух пастушков, смотревших за овцами, и кровавый список его жертв регулярно пополнялся до осени — кошмарное порожденье сумрачных жеводанских лесов продолжало брать с жителей свою дьявольскую дань, и в конце концов даже самые закоренелые скептики вынуждены были признать, что это не обычный волк, а злобное сверхъестественное существо. Оборотень.

И все же развязка была близка. Потеряв надежду на помощь короля, местный аристократ маркиз д" Апше устроил девятнадцатого сентября облаву, на которую собралось более трехсот человек. В церквах отслужили молебны, и охота началась. Но об одном весьма примечательном факте следует сказать особо: в стволах ружей у многих загонщиков и охотников были уже не простые, а с е р е б р я н ы е пули…

Среди таких охотников был и некий Жан Шастель. Он сидел в засаде вблизи упоминавшейся уже деревушки Сон д" Овер, неподалеку от "Дома колдуна". Вокруг было тихо, по-летнему жарко светило солнце. Шастеля разморило, веки его начали слипаться… и вдруг, совсем неподалеку, раздались зычные крики загонщиков, потом послышался громкий треск — и из непролазных кустов на поляну выскочил огромный волк.

Шастель моментально протер глаза, вскинул ружье и нажал на курок…

Зверь рухнул как подкошенный, с жутким воем забился и, несколько раз судорожно дернув лапами, вытянулся. Шастель, трепеща, приблизился и… едва не задохнулся от радости — по всем приметам, он застрелил ужасного оборотня!..

Через несколько минут вокруг Убийцы из Жеводана собралась громадная толпа. Люди прыгали, кричали, вопили и плакали от счастья — с Черной Смертью, терзавшей больше двух лет целый край и унесшей около семидесяти жизней, наконец-то покончено! Чудище действительно было черным как смоль, а когда ему вспороли брюхо, то в желудке нашли осколки костей и обрывки платья погибшей накануне маленькой девочки.

Не дожидаясь королевской милости, жители собрали значительную сумму денег и с великой благодарностью передали Шастелю. Из шкуры же зверя сделали чучело и отправили королю Людовику, чтобы и тот достойно вознаградил охотника.

Однако король только посмеялся и велел выбросить чучело. Говорят, что когда возчики принялись грузить его обратно на телегу, к ним подошел странного облика худой и бледный, одетый во все черное человек и предложил десять золотых, если они перебросят чучело на его повозку и будут держать о том язык за зубами…"

— Прочли?

Я поднял голову — передо мной стояла Каролина. Медленно кивнул:

— Да, почти… Полагаю, главное уже прочел.

Ее глаза впились в мои:

— И что скажете?

Я уклончиво пожал плечами:

— Что скажу?.. Что-нибудь я вам, конечно, скажу, обязательно, но… чуть позже. Потому что я — ради бога, не обижайтесь, — ехал не к вам и не с вами должен был состояться у меня разговор. Поэтому для начала я сам хотел бы задать несколько вопросов. Однако же если желание это для вас оскорбительно — только прикажите: я тотчас замолчу, но… с вами, извините, разговаривать ни о чем т а к о м — не буду.

Она медленно присела на краешек стула, посмотрела на книгу, которую я отложил в сторону.

— Спрашивайте.

Поскольку в рукописи покойного приятеля М. ни о какой Каролине не было ни полслова…

— Кто вы? — Надеюсь, что вопрос прозвучал не слишком жандармски, но тем не менее девушка принялась нервно теребить юбку.

Вспомнив последние страницы, я решил немножко помочь ей (не в смысле юбки).

Я спросил:

— Вы — жена… то есть, простите, вдова графа? Он, кажется, писал с полгода назад одному своему товарищу, что женится.

Каролина побледнела.

— Да, писал… — еле слышно проговорила она. — Он даже разослал несколько приглашений на помолвку, но… Тогда-то все и началось… — Голос ее задрожал, и я решил вклиниться в паузу.

— Что началось?

Она дернула плечом:

— Однажды в поле за рекой нашли истерзанный труп какого-то крестьянина, а еще через день обезглавленное тело другого выловили в реке.

Когда об этом узнал граф, он страшно разволновался — так, будто оба погибших были очень близкими ему людьми либо же…

Я насторожился:

— Либо?

— Либо он был связан с ними общей опасностью или… бедой. В тот самый вечер он позвал садовника, деревенского кузнеца и гайдуков в свой кабинет, и они просидели там почти всю ночь. А утром граф сказал мне, что свадьбу придется отложить.

— И вы согласились?!

Ее губы тронула слабая, вымученная улыбка: