И я хочу вам сказать, что была в шоке, в шоке, когда женщина в обувном магазине на Четвертой Улице в Беркли, который считается самым превосходным магазином, может быть, на всей земле, разоралась из-за того, что Микки понюхал ее лодыжку, Микки, маленький спасенный мной папиллом, который и мухи не обидит. Презентабельно выглядевшая женщина обвинила его в том, что он лизался. «Имейте, пожалуйста, в виду, что не всем нравится, когда их лижет собака! Вы бы могли лучше следить за своими животными», — сказала она, с шумом выбираясь из неудобных туфель.

В другой раз я гуляла со своими собаками в парке, который, как мне показалось, был специальным местом для выгула собак без поводков, в Беркли Марина. Но мужчина в злом расположении духа сообщил мне, что я была неправа.

«Зона для собак без поводков затем холмом!» — заорал он. Я согласилась. Ему этого оказалось мало.

«Эй, посадите своих собак на привязь, привяжите их сейчас же! Вы нарушаете правила! Неужели так трудно следовать правилам?» — все кричал и кричал он.

Мне это надоело. Я подошла к нему и встала в дюйме от его лица. «Я не знала, что я не в том парке, — прошипела я грубо, — я бы никогда не нарушила ни одного из ваших правил специально».

Я сделала шаг вперед. Он отступил. Я наступала. Он отступал. Я собиралась сбить его с ног. Он знал, что я собью его с ног.

«Уберись от меня, ты… ты… сука!» — заорал он и убежал. Мне здесь нравится, правда, нравится. И я так рада, что уехала из Нью-Йорка.

НА САМОМ ДЕЛЕ МОЖНО БЫЛО НАЗВАТЬ СВАДЬБУ «милой». Хорошенькая невеста и симпатичный жених были одеты с ненавязчивой элегантностью. Они тепло поприветствовали своих друзей в обустроенном со вкусом доме на западе Лос-Анджелеса. Все сверкало в слегка приглушенном свете.

Приехала компания загорелых молодых гостей в своей самой лучшей и модной одежде. Они принесли цветы и подарки, бутылки хорошего вина и шампанского. Они были очень дружелюбными, шутили, теплые поздравления сопровождались крепкими объятиями и поцелуями. В действительности эта вечеринка была довольно незатейливой, никакой музыкальной группы и шумихи, только мягкая музыка, душевная беседа и, ах да, рев МТУ. Потому что вскоре, всего через пару минут, все гости должны были собраться вокруг телевизора и смотреть, как эта милая пара женится в купальниках на MTV в шоу-игре «Мы поженились во время весенних каникул». Совершать богослужение должен был единственный в Лас-Вегасе посвященный в сан двойник Элвиса.

Все винят родителей, но я клянусь, что была против этого. «Вы уверены, что хотите, чтобы ваша свадьба стала развлечением для посторонних людей?» — спросила я своего сына Бруди перед свадьбой — незадолго до свадьбы меня предупредили об этом только за три дня.

«Нас все устраивает, — сказал Бруди, — мы с Адрианой любим друг друга, какая разница, как мы поженимся? К тому же, если мы выиграем, то получим бесплатный медовый месяц в Канкуне!»

Дети. Что вы творите?

Я упомянула последнюю пару, которая поженилась по телевидению, эту ужасную ненормальную пару миллионеров. Это не подействовало. Я заметила, что эта процедура будет далека от романтики. Никакого эффекта. Я выражала шумное волнение по поводу того, что MTV будет их унижать — естественно, шоу-игра в купальниках!

«Мы знаем рамки», — сказал Бруди, — и они не могут заставить нас выйти за них». Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха.

По компании гостей пробежало волнение. Бруди включил видеокамеру, чтобы у него была запись того, как его друзья смотрят запись свадьбы. Все взяли с собой свои напитки и собрались вокруг телевизора. Невеста сидела в центре дивана, ее подруги по бокам, и все уставились на экран. Время пришло.

Нет, подождите! Неожиданно нам пришлось смотреть на Джерри Спрингера, скачушего по берегу, пока какой-то парень писал губной помадой на голой заднице девушки. Потом время действительно пришло.

Было четыре обрученных пары. Бруди и Адриана были желтой парой, он в желтых плавках, она в скромном низком бикини с небольшой желтой сеточкой, свисаюшей с волос.

Сначала жених должен был вслепую отличить поцелуй своей невесты от поцелуев двойниц Барби. Все угадали правильно.

Потом женихи должны были шарить в бассейне, полном шариков различной величины, и искать шарик, который бы примерно соответствовал размеру груди их будущей жены. Все промокли — уоохуу! Показали, как Адриана держит в руках шарики и тщательно изучает свою грудь. «Они заставили меня это делать!» — закричала она под свист гостей.

Пары выбивали в произвольном порядке.

В довершение всего одного из каждой оставшейся пары мазали тортом с кремом, а второй это все слизывал. Вы, наверное, думаете, что это выглядело непристойно? Вот и я так думаю. Бруди измазали, Адриана лизала. Гости громко возмущались. Я оглянулась на Адриану, но она исчезла. А, вот она, смущенная, униженная девушка спряталась на диване за своими защитницами-подружками.

Когда они победили, их, все еще измазанных кремом, подвели к пародисту Элвиса. Мой сын с виду сильно напоминал мумию. Адриана была похожа на Одри Хепберн, освещенную фарами. Возможно, жениться с ног до головы в торте не так легко, как вам кажется.

Назовем ли мы эту свадьбу пародией?

Мы могли бы, но посмотрите на традиционные обычаи женитьбы. «Выдавание невесты» все еще широко практикуется. Обычай переносить невесту через порог уходит корнями к изнасилованиям женщин-сабинянок. Тысячи долларов, потраченные родителями невесты на свадебный прием, — это современная версия приданого. Это не таинство, это базар.

Сегодня если где и можно найти таинственность и возвышенность обрядов, так это на непретенциозных, простых церемониях в Сити Холл. Особенно потому, что они никогда, никогда не проводятся Джерри Спрингером.

Дорогая Решающая проблемы!

Моя подруга, точнее, она что-то типа подруги, ну, я думаю, что она моя подруга, короче, она в больнице. И у меня живет ее собака.

Прошло уже три месяца. Сьюзи, просидевшая в инвалидном кресле семнадцать лет, неожиданно проснулась совершенно больной. Следующее, что мы о ней узнали, — она в больнице с инфекцией кости и никто не может забрать ее собаку.

У всех их слишком много, а у меня только одна, поэтому я согласилась ее взять.

Этот пес Баркли — просто стихийное бедствие. Он прыгает на диваны, роет ямы в саду, он даже научился открывать холодильник и несколько раз крал мой обед. Я всегда сразу догадываюсь, что он это сделал, потому что он прячется под столом в столовой, как будто я его не вижу.

Как бы то ни было, моя собака Саша привыкла быть в центре внимания. Каждый раз, когда Баркли подходит ко мне, Саша отталкивает его всторону. Саша спит на кровати, так что Баркли думает, что ему тоже можно.

Тем временем мне позвонила Сьюзи. Она в панике, потому что доктор сказал, что ей, возможно, придется ампутировать ногу. Она, наверное, навсегда останется в этой больнице.

Знаю, что покажусь бесчувственной, но я устала заботиться о Баркли. У Сьюзи все плохо, но она ведь взрослый человек, разве нет? Она ответственна за свою собственную жизнь, даже если в жизни все дерьмо. Ни один взрослый человек не может ждать, что кто-то другой будет вечно нести на себе его груз.

Как ты думаешь, хоть это и выглядит немного грубо, но я ведь вправе позвонить Сьюзи и попросить се договориться с кем-нибудь другим?

Бет

Дорогая Бет!

Никто не является взрослым человеком. Тем более тот, кто серьезно болен и лежит в больнице. Никогда не пытайся переложить свою вину на кого-то другого.

Люди больше не живут в семьях. Разве можно их винить, если отец предстает в образе смутно-отдаленного воспоминания, мать — алкоголичка, а дядя Эл — педофил? Так что все мы изолированы, если, конечно, не живем в Новой Гвинее или в какой-нибудь первобытной общине, занимающейся охотой и собирательством, где семьи, глазом не моргнув, берут на себя заботы друг друга и никто не вступает в общества анонимных алкоголиков.