Часть души… Андрей задумался. Он вспомнил слова Командора: "Я ближе, чем ты думаешь". Копаться в мыслях Командора сейчас не хотелось совершенно, до ужаса не хотелось, да и не получилось бы, наверное. Захотелось пить. Он сунул ноги в ботинки, нагнувшись, с кряхтением зашнуровал их, отчего кровь прилила к голове и в глазах поплыли нежно-фиолетовые круги, и достал фляжку.

– Полдень? – спросил он, напившись.

– Да, выходим. Давай, держись, – сказала Кея и взяла его за руку, то ли предлагая опереться, то ли призывая не терять присутствие духа.

Она ободряюще улыбнулась, хоть и довольно искусственно, а ее собственная тревога из глаз не ушла, и Андрей впервые остро почувствовал, что Кея тоже волнуется и для нее все это тоже главная ставка в жизни. Со вздохом расставшись с ее рукой, он проводил Кею взглядом и стал собираться. Сложил одеяло, убрал все в рюкзак, потом вспомнил, что так и не посмотрел ноги и, проклиная злосчастную разбитую кружку, на осколки которой он наступил тысячу лет назад, снова сбросил ботинки и принялся за свои порезы. По-хорошему, надо бы вообще отлежаться денек кверху ногами, да что уж сейчас думать о том, что надо по-хорошему. И быстро закончив с лечением, Андрей покинул комнату, скользнув на прощание взглядом по стулу, на котором сидел Командор.

Последним сойдя со скрипнувшего крыльца, чуть прищурившись от дневного света, он поспешил к топтавшимся у забора проводникам. Пристроившись в хвост, Андрей начал привыкать к заданному темпу ходьбы, отгоняя неприятные мысли об опасности и смерти, хотя и лежал перед ним в парной дымке мертвый Восток.

Раздраженно задребезжали остатки стекол в окнах пустых домов, равнодушно наблюдавших, как серые низкие облака над окраиной города прожгло прозрачно-синее пламя из дюз тормозных двигателей приземляющегося звездолета. Черную от испепеленной травы землю продавили выдвинувшиеся из корабля гигантские лапы, сервоприводы нивелировали уровень корабля, и наступила тишина, лишь гудели остывающие двигатели да потрескивали раскаленные керамические плиты обшивки.

Пошел дождь. Редкие крупные капли сначала с шипением исчезали дымком на разогретой поверхности, а затем, когда ливень усилился, корабль скрыло облако пара. Но вот корпус стал остывать, и на технических люках капли уже не испарялись, а свободно подпрыгивали, дробясь на мелкие ртутные шарики.

Из отверстия в нижней части звездолета резво вылетел и плюхнулся в лужу маленький робот-разведчик. Бодро крутя всеми шестью дутыми колесиками, он сначала объехал вокруг корабля, вращая окулярами и мелко подрагивая антеннами, затем взобрался на кучу мусора, замер так на несколько секунд, и устремился к центру города, вскоре исчезнув за очередным осевшим домом.

Дрэйд же разглядывал через иллюминатор искаженный толщиной керамокристалла пейзаж.

– Возможно, придется их встретить, – пробормотал полковник. – Сарус, какая есть информация об этой местности? Честно говоря, когда ты сказал про пустынный край, мне представлялась несколько другая картина.

– Типичная зона отчуждения. Люди были, но давно ушли. На самом деле более удобное место для посадки трудно себе представить.

– Здесь совсем нет людей?

– Теоретически можно натолкнуться на так называемых проводников, изредка промышляющих на этой территории и подбирающих, что плохо лежит. Но они вне закона. Что же до представителей власти, то их здесь, как правило, не бывает.

– То есть никакой опасности не существует и идти навстречу Командору нет необходимости?

– На этом корабле нет даже легкого транспорта, и смысла их встречать я не вижу. Наш выход не ускорит попадание Командора на звездолет. Кроме того, я не знаю точно, какой дорогой они воспользуются. Координаты нашей посадки отправлены Кее, и появятся они, скорее всего, с запада.

– А не далековато мы сели?

– Зону окружает периметр, охраняемый правительственными войсками. И если наш корабль заметят, это может привести к нежелательному вниманию к этой части периметра и помешать группе Командора спокойно до нас добраться.

– А как он преодолеет периметр? – озабоченно спросил Дрэйд.

– Полагаю, они его уже преодолели и сейчас двигаются по направлению к нам. У Кеи было время все подготовить должным образом. К тому же, ей помогали. Кроме того, по моим сведениям периметр охраняется вяло. Явной опасности нет.

– Тогда будем ждать, – подытожил Дрэйд. – А почему Кунц так и не вышел в рубку после посадки? Мне казалось, он более любознателен.

Сарус раздраженно пожал плечами, как бы говоря: "Откуда я-то знаю?", но сдержался и ответил:

– Он сразу поспешил к себе в каюту. И помощник за ним. Готовятся.

Дрэйд подошел к сидящему в кресле пилота Ор-Красу, немного постоял, глядя на передаваемые роботом-разведчиком картинки, и направился к доктору.

Кунц сидел в своей каюте, загроможденной аппаратурой, и что-то подключал. Огромный Тико казался уже совсем лишним в этом тесном пространстве, но и он был чем-то занят, хотя из-за его широкой спины и нельзя было разглядеть, чем именно.

– Наконец представился случай все опробовать, – Кунц обернулся к Дрэйду, услышав, как створки двери каюты со свистом разъехались. – А то ведь все было только в теории. До сих пор ведь никто не задействовал проект "Родственные души". По крайней мере, никто из тех, кого бы я знал.

– Для чего это сейчас нужно? – спросил Дрэйд.

– Возможно, Командору понадобится своего рода реабилитация. Сами понимаете… процедура переселения очень тяжела. Он может быть даже не совсем адекватен. А кроме того, не исключено проявление привычек донора.

– Уж если он дойдет до корабля, ничего не случится и до посадки на Кроне.

– Тико, будь добр, сходи в складской отсек, – обратился Кунц к помощнику. – В каком-то из контейнеров кореллятор. Захвати его.

Тико молча вышел, и когда за ним сомкнулись створки, Кунц продолжил:

– Мы хотим знать, насколько новый Командор похож на старого.

– Думаете, это может быть самозваный дружок Кеи? – улыбнулся Дрэйд. – В таком случае, я смогу это определить безо всяких приборов. Я слишком давно служу под его командованием и слишком хорошо его знаю, чтобы Кея рискнула привести кого-то другого. Есть вещи, которые не знает никто кроме нас. Мне достаточно лишь немного пообщаться, несколько наводящих вопросов…

– Ах, полковник, если бы все было так просто… – пробормотал Кунц, тщетно пытаясь включить какой-то аппарат. – И все-таки надо точно знать, в чьи руки попадет Разрушитель. Для этого есть соответствующие приборы, они ответят на вопросы, связанные с переселением души точнее, ведь именно для этого мы потратили на их изобретение столько время и средств.

– Вы даже знаете название Оружия? – опешил Дрэйд. – Я смотрю, уже все в курсе. Может, даже и Коменданты?

– Почему бы и нет, – Кунц включил наконец свой прибор и выпрямился перед полковником. – Почему бы и нет, я вас спрашиваю? Пусть не все, но кто-то из Комендантов, полагаю, непременно должен быть в курсе. Вы хоть представляете себе Разрушитель? И как можно создать такое в абсолютной тайне?

– Вздор! Коменданты никогда бы не подписали капитуляцию на условиях Великого Адранта, знай они о существовании такого оружия, – сказал Дрэйд.

– Вздор, говорите? Это как сказать. Разрушитель – один, а Комендантов – девять. Одного Разрушителя на всех не хватит. Куда как лучше попытаться завладеть им втайне от остальных и стать Императором. Как вы считаете? Игра рискованная, но того стоит. И я не исключаю, что некий амбициозный Комендант параллельно с нами разыгрывает свою комбинацию. И кто придет сюда под видом Командора – лично для меня большой вопрос. Ведь Командор – это и есть самый быстрый доступ к Разрушителю Планет. Тут могут быть задействованы такие хитрости, которые мы с вами и представить не можем, не то что предвидеть.

– Постойте, какая связь между Командором и Разрушителем? По сути, он лишь главнокомандующий орбитальной крепостью, которой у нас больше нет. Да – он стратег, да – тактик, но сейчас уже не более того.