– Видите ли, мистер Мэйси, – продолжил Дэлиримпл, – мне кажется, что я теряю время. Мне бы только с чего-нибудь начать… Месяц назад у меня было несколько предложений, но они все… как бы это сказать… куда-то испарились…

– Ну-ка, ну-ка, давай-ка подумаем, – перебил его мистер Мэйси. – Что за предложения?

– Самое первое было от губернатора – он сказал, что у него в аппарате есть вакансия. Я какое-то время думал, что он меня возьмет, ну а он, как я слышал, взял Аллена Грега – знаете ведь, сын Дж. Пи Грега? Он вроде как забыл, что обещал мне, – видимо, сказал просто так, чтобы поддержать беседу.

– Да, такие вещи нужно проталкивать!

– Потом была одна изыскательская партия, но им был нужен человек, знающий гидравлику, так что я им не подошел, хотя они и предлагали ехать с ними – правда, за свой счет.

– Ты в университете всего год учился?

– Два. Но физику и математику я не изучал. Ну да ладно… Когда был парад батальона, мистер Питер Джордан мне сказал, что есть вакансия у него в магазине. Я сегодня к нему сходил, и выяснилось, что он говорил о должности какого-то администратора… И тут я вспомнил, что вы однажды говорили… – он умолк, надеясь, что его собеседник тут же подхватит мысль; заметив, что тот лишь слегка поморщился, он продолжил: —…о должности, так что я подумал и решил зайти к вам.

– Да, была должность, – с неохотой признал мистер Мэйси, – но мы уже успели нанять человека. – Он снова откашлялся. – Ты слишком долго думал!

– Да, полностью с вами согласен! Но все мне твердили, что спешить некуда, да и предложений ведь было несколько…

Мистер Мэйси произнес краткую речь о текущей ситуации на рынке труда, которую Дэлиримпл полностью пропустил мимо ушей.

– Ты раньше где-нибудь работал?

– Два лета подряд, пастухом на ранчо.

– Понятно. – Мистер Мэйси лаконично отмел эту претензию. – Как сам думаешь: ты чего-нибудь стоишь?

– Не знаю.

– Ладно, Брайан, вот что я тебе скажу: пожалуй, я пойду тебе навстречу и дам тебе шанс.

Дэлиримпл кивнул.

– Жалованье будет не очень большое. Начнешь с изучения товара. Затем какое-то время поработаешь в конторе. А потом уже станешь нашим разъездным агентом. Когда сможешь приступить?

– Готов хоть завтра.

– Хорошо. Тогда сразу явишься к мистеру Хэнсону, на склад. Он объяснит тебе, что и как.

Он умолк и продолжал все так же глядеть на Дэлиримпла, пока тот, почувствовав себя неловко, наконец не понял, что разговор окончен, и не встал:

– Мистер Мэйси, я вам так обязан…

– Да ничего… Рад был тебе помочь, Брайан.

Нерешительность покинула Дэлиримпла, едва он очутился в холле. И хотя там было совсем не жарко, на лбу у него все еще оставались капельки пота.

– И с какого рожна я решил благодарить этого сукина сына? – пробормотал он.

На следующее утро мистер Хэнсон холодно проинформировал Дэлиримпла о необходимости ежедневно ровно в семь утра пробивать табельную карточку и препроводил его для инструктажа в руки коллеги – некоего Чарли Мура.

Чарли было двадцать шесть, вокруг него постоянно витала мускусная аура уязвимости, которую нередко принимают за душок зла. Не требовалось быть психологом из медкомиссии, чтобы тут же решить, что он уже давно и незаметно для самого себя потихоньку скатился в ленивое самолюбование и потворство своим слабостям, ставшее для него таким же естественным процессом, как и дыхание. У него была бледная кожа, от одежды всегда воняло табаком; ему безумно нравились мюзиклы, бильярд и стихи Роберта Сервиса. Мысли его постоянно крутились вокруг текущих, прежних и будущих любовных интрижек. В юности его вкус развился вплоть до кричащих галстуков, но сейчас это стремление – как и его тяга к жизненным удовольствиям – несколько угасло и выражалось лишь в бледно-лиловых широких «самовязах» и неприметных серых воротничках. Чарли покорно участвовал в заведомо проигрышной борьбе с умственной, моральной и физической вялостью, которая свойственна всей нижней прослойке «среднего класса».

В то первое утро он растянулся на стоявших в ряд коробках с упаковками кукурузных хлопьев и старательно прошелся по недостаткам компании Терона Дж. Мэйси.

– Да это же просто сборище жуликов! Черт бы их побрал! Что я от них имею – шиш! Еще пара месяцев, и я увольняюсь. Черт побери! Да чтобы я тут остался? Горбатиться на эту банду?

Чарли Муры всегда собираются сменить работу через месяц. И раз или два за всю жизнь они ее действительно меняют, а после этого всегда долго сидят и сравнивают свою прошлую работу с нынешней, неизбежно выражая недовольство последней.

– Сколько тебе платят? – с любопытством спросил Дэлиримпл.

– Мне? Шестьдесят в неделю! – Это было сказано с неким вызовом.

– Ты сразу начал с шестидесяти?

– Я-то? Нет, пришел я на тридцать пять. Он пообещал мне, что отправит меня разъездным агентом, когда я изучу товар. Он всем это обещает.

– А сколько ты уже здесь? – спросил Дэлиримпл; и сердце его екнуло.

– Здесь? Четыре года! И это мой последний год здесь, помяни мое слово!

Примерно так же сильно, как и табельные карточки, которые нужно было пробивать в строго определенный час, Дэлиримпла раздражало присутствие на складе охранника, с которым он почти сразу же познакомился благодаря запрету на курение. Запрет этот был ему как заноза в пальце. У него была привычка выкуривать по утрам три-четыре сигареты, и спустя три дня воздержания он все же последовал за Чарли Муром кружным путем вверх по черной лестнице, на маленький балкончик, где можно было спокойно потакать вредной привычке. Но продолжалось это недолго. Уже через неделю на пути вниз по лестнице его подкараулил охранник и строго предупредил о том, что в следующий раз обо всем будет доложено мистеру Мэйси. Дэлиримпл почувствовал себя, будто провинившийся школьник.

Ему открылись неприглядные факты. В подвале, оказывается, обитали «дети подземелья», проработавшие там за шестьдесят долларов в месяц кто по десять, а кто и по пятнадцать лет; никому до них не было дела; с семи утра и до половины шестого вечера в гулкой полутьме сырых, покрытых цементом коридоров они перекатывали бочонки и перетаскивали ящики; несколько раз в месяц их, как и его, заставляли работать аж до девяти вечера.

В конце месяца он встал в очередь к кассе и получил сорок долларов. Заложив портсигар и бинокль, он кое-как выкрутился, то есть денег хватило на ночлег, еду и сигареты. Но он едва сводил концы с концами; поскольку методы и средства экономии были для него закрытой книгой, а второй месяц не принес повышения жалованья, он стал выражать свое беспокойство вслух.

– Ну если с Мэйси ты на короткой ноге, тогда, может, тебе и дадут прибавку. – Ответ Чарли заставил его приуныть. – Хотя мне вот повысили жалованье только через два года.

– А жить-то мне как? – просто сказал Дэлиримпл. – Я бы больше получал, если бы устроился рабочим на железную дорогу, но – черт побери! – мне все же хочется чувствовать, что я там, где есть шанс пробиться.

Чарли скептически покачал головой, и полученный на следующий день ответ мистера Мэйси был столь же неудовлетворителен.

Дэлиримпл зашел в контору под конец рабочего дня:

– Мистер Мэйси, мне нужно с вами поговорить.

– Ну, пожалуй… – На лице у него появилась отнюдь не веселая улыбка; в тоне послышалось легкое недовольство.

– Я бы хотел обсудить прибавку к жалованью.

Мистер Мэйси кивнул.

– Н-да, – с сомнением в голосе сказал он, – я не очень помню, чем вы у нас занимаетесь? Я переговорю с мистером Хэнсоном.

Он прекрасно знал, чем занимается Дэлиримпл, и Дэлиримпл тоже прекрасно знал, что он знает.

– Я работаю на складе… И вот еще что, сэр… Раз уж я здесь, хотел бы спросить: сколько мне там еще предстоит работать?

– Ну, я даже не знаю… Само собой, для изучения товара нужно определенное время…

– Когда я к вам нанимался, вы сказали: два месяца.

– Да. Что ж, я переговорю с мистером Хэнсоном.