Бойо все понял.

— Как же так?!

— Мне удалось вытащить тебя только потому, что ты оказался сильнее. Физически сильнее. Если бы я попытался помочь и Хашвили, мы бы потеряли вас обоих, — тихо произнес стоявший неподалеку Лорри. — Я не мог себе этого позволить, — лицо капитана оставалось непробиваемо-серым, но было видно, что он еле удерживается на ногах от перегрузки.

— Ладно, спасибо тебе и за это, — Бойо пристально посмотрел на командора. — Получается, что ты уже второй раз спасаешь всех нас. Перезагрузись. Что дальше делать будем?

— Надо улетать. Нас и так осталось только трое.

— ???

— Парнишкин с Беляевым сбежали. Пока я тебя вытаскивал, Сергей оставался на охране возле палаты. Не знаю, что там произошло, но он освободил медика и они вместе покинули «Ассоциативный». Задержать их я не смог. Сейчас Парнишкин находится на том самом поле, а вот местоположение Беляева даже не определяется…

— …Потому что это единственное разумное объяснение происходящего. Несколько миллионов лет назад «Главные», как их называют здесь, побывали на Земле. Там они встретили прародителей нашей цивилизации — австралопитеков, которые на тот момент только-только встали на ноги и, может быть, с трудом могли использовать простейшие подручные средства в качестве орудий труда. Сколько-то особей пришельцы взяли с собой. Сначала, может быть, как диковинку, а затем начали применять их не дюжую силу в своем хозяйстве. Практически, в качестве рабов.

Они находились в кают-компании корабля. Айсберг потянулся к графину, стоявшему в середине стола, налил себе стакан сока и сделал несколько глотков. Остальные ждали. Погасив сухость в горле, физик продолжил.

— Конечно, наши предки обладали достаточно примитивным разумом, но, вполне вероятно, это как раз и было на руку тем самым «Главным». В примитивную голову легко заложить простейшую операцию, которую потом австралопитек будет повторять до бесконечности. А при желании можно «перепрограммировать» исполнителя для выполнения другой работы. Именно так «Главные» и поступали, когда им надо было сделать, хотя бы, вот этот космодром. Просто переучили несколько особей из аграриев на строителей. Потом — обратно. И, обратите внимание, когда мыслительные процессы исполнителей приближаются к нулю, для правящего класса уже нет необходимости создавать систему сдержек на случай бунта или чего-то подобного. Рабочие работают, просто получая удовлетворение от своего занятия, ну и от того, что их сытно кормят.

— То есть ты хочешь сказать, что все, кого мы здесь встретили, являются потомками наших предков и все они — рабы? — поле минутной паузы проговорил Бойо.

— Именно так.

— Когда-то на уроке истории наш преподаватель объяснял нам закономерность смены социальных строев. Так вот феодализм сменил рабовладельчество из-за того, что труд раба менее производителен по сравнению с крестьянским. Ведь раб практически не заинтересован в результатах своего труда и, чтобы заставить его работать, требуется куча погонщиков. Что-то не встречал я здесь ничего подобного.

— А они и не нужны. Исполнителям на подсознательном уровне внушается, что чем лучше они работают, тем вернее для них наступление некого рая — возможности к «возрождению». Вот тебе и стимуляция. А, учитывая низкие возможности к мышлению, никто из них не способен даже обратить внимание на то, что все это — сущий блеф. Хотя это и очевидно.

— Думаешь, никто из них не получит «возрождения»?

— Почти уверен. Считаю, что «Главные» далеко не дураки, чтобы рисковать, выбирая лучших. Они выбирают тех, кто сильнее, а это, согласись, не совсем одно и тоже. А вообще при таком раскладе самое рациональное — это поддерживать популяцию на одном и том же уровне интеллекта, замораживая их умственное развитие. Удобно, дешево, сердито. Однажды изобретенные принципы управления продолжают работать веками, можно сконцентрироваться на чем-то ином.

— И «Главные» восприняли нас, прилетевших с Земли, как новую партию дармовой рабочей силы?

— А вот это вряд ли, — Альберт вновь отхлебнул сока. — Не стоит недооценивать соперника — проиграешь.

— Как же тогда Парнишкин с Беляевым?

— Не знаю… Очень похоже на некий эксперимент со стороны правящего здесь класса. Возможно, в нашем мозгу еще остались некие центры, воздействуя на которые «Главные» управляют своими подчиненными. Допустим, в качестве рудимента. У кого-то из нас они развиты более сильно и такие более предрасположены к влиянию «Главных», у кого-то — менее. Я, например, тоже испытываю постоянное влечение влиться в когорту местных рабочих, но справляюсь с этим. А если верить твоим словам, — тут Айсберг скептически посмотрел в глаза Бойо, — так ты и вовсе подобных чувств не ощущаешь.

— Не ощущаю, — спокойно выдержал взгляд Альберта Николай. — Только что из того? Что делать с Парнишкиным и Беляевым?

— А вот тут из всего вышеизложенного вытекает нижеследующее, — хитро подмигнул физик. — Надо лететь на Терра-один, в гости к «Главным».

— Опасно, — жестко обрезал Лорри, до этого просто сидевший в отдалении и никак не принимавший участия в разговоре.

— Тогда предложи что-то свое. Давай, говори: «Надо бросить Парнишкина с Беляевым».

— Надо… улетать… — еле вымолвил Лорри. — Парнишкину с Беляевым… мы уже ничем… помочь… не сможем, — капитан будто окаменел.

— Вот именно, — вдруг зло рассмеялся Айсберг. — Бросим товарищей, а сами будем спасаться бегством.

— Но если это всего лишь воздействие на наш мозг, — удивился реакции физика пилот, — то тогда почему бы нам просто не найти Беляева, выкрасть его вместе с Парнишкиным и уже потом всем вместе улетать? Не думаю, что на Земле облучение будет таким же интенсивным…

— В том-то и весь фокус. Никто не руководит работой австралопитеков постоянно. Этого и не требуется, потому что это нечто вроде зомбирования. Ну привезем мы наших зомби домой, а дальше что? Они и на Земле останутся такими же рабами, рвущимися на плантацию. И будут они до окончания своих дней привязанными к кроватям, только в одном очень интересном доме. И вряд ли у нас кто-то сумеет им помочь. Надо лететь на Терра-один, договариваться с «Главными», чтобы они вернули их в прежнее состояние.

— Неадекватно… — вновь подал голос Лорри.

— Заткнись, железка, — еще более ядовито осадил капитана Айсберг. — Колька, ты как думаешь?

— Как думаю… — Бойо чувствовал, что хочет что-то сказать, но мысли водоворотом крутились у него в голове, и он замолчал. Надолго. Прошло несколько минут тягостной тишины, пока пилот вновь заговорил. — Думаю, что Лорри прав. Надо улетать.

— Струсил? Поддался на уговоры этой железки? Забыл, кто нами здесь командует? Да нашему капитану хоть бы кого доставить на Землю да отчитаться о выполненной миссии. Прикинь, робот спас людей, какая реклама для него и ему подобных!

— И все же он где-то прав…

— Как же быстро ты меняешь свое мнение, когда речь идет о спасении своей собственной шкуры!

— Не в том дело…

— С кораблем что-то происходит, — вдруг резко оборвал спорящих Лорри.

— Что?

— Непонятно. Но начал работу пульт управления.

— Так там же никого нет!

Астронавты выскочили из кают-компании и бросились вниз.

«Внимание, осуществляется взлет, всей команде занять места согласно штатного расписания», — раздалось из громкоговорителей.

— А, черт!

— Это еще что такое?

На центральном посту управления никого не было, но вся аппаратура находилась во включенном состоянии, а на основном экране длинным пунктиром высвечивалась заданная траектория полета. «Ассоциативный» взлетал. И окончательной точкой значилась планета Терра-один.

— Как это возможно? — Бойо бросился к своему рабочему месту, попытался отменить задание. Пульт не реагировал. Он будто бы жил какой-то своей собственной жизнью. — Это сбой!

— Это не сбой, — усмехнулся Айсберг. — Это «Главные». И это очень хорошо. Значит, не только мы ищем с ними встречи, но и они сами хотят того же. Учитывая, как они посадили нас на Терра-два, можно надеяться, что и этот перелет пройдет не менее успешно.