— То есть если в шоу персонажи переносятся в прошлое и там встречают исторических личностей, то это и для зрителей прошлое. А если не встречают, то для зрителей это настоящее, — глубокомысленно заключила Дюваль.

— Более или менее, — согласился Дженкинс.

— Хорошо, конечно, понимать, как работает телешоу, — возразила Майя, — но какой нам с того прок?

— Если мы отправимся в современность телешоу, то сможем отыскать способ его остановить! — воскликнул Даль.

Дженкинс улыбнулся, подняв палец.

Дюваль посмотрела на них растерянно.

— Энди, объясни мне, пожалуйста, — попросила она. — Сейчас все выглядит так, будто вы с Дженкинсом чокнулись одновременно.

— Все очень разумно! — воскликнул тот. — Мы знаем время, когда делается наше шоу. Его «современность». Знаем, как отправиться в это время. Значит, можем прибыть в него и остановить людей, делающих сериал.

— Если шоу прекратится, прекратимся и все мы! — возразил Хестер.

— Нет, — опроверг его догадку Даль. — Мы ведь продолжаем существовать, даже когда не нужны для Сюжета? И эта временная линия существовала до того, как в нее вторгся Сюжет.

Он замолчал и посмотрел на Дженкинса.

— Я ведь прав?

— Возможно, — ответил тот.

— Возможно? — завопил Хестер, вдруг чрезвычайно разволновавшийся.

— Проблема существования нашей временной линии с философской точки зрения весьма интересна и нетривиальна. Возможно, наша линия существовала и раньше, а Сюжет лишь использовал ее. Но Сюжет мог и создать ее в моментальном акте творения — заодно с ее историей. Потому нам, ее обитателям, прошлое кажется реальным, — изрек Дженкинс. — По сути, это следствие сильного антропного принципа…

— Дженкинс! — предупредил Даль.

— Хм, поговорим об этом в следующий раз, — заключил тот, уловив намек. — В общем, вывод такой: существовала наша линия до Сюжета или нет, сейчас она существует и устойчива, даже когда Сюжет не управляет ею.

— Ну ладно, — согласился Хестер.

— Возможно, — добавил Дженкинс.

— Мне очень хочется швырнуть в него чем-нибудь тяжелым, — пожаловался Хестер Далю.

— Лично я за то, что мы существуем и будем существовать и без шоу, — поспешил заверить тот. — Потому что в противном случае мы все равно обречены. Я прав?

Несогласных не отыскалось.

— Тогда я вернусь к своему предложению отправиться в прошлое, остановить шоу и вернуть «Интрепид» в состояние обычного корабля. Он больше не будет фокусом Сюжета, а мы не будем пешками с биографией.

— И мы не умрем, — заключила Дюваль.

— Все умрут, — поправил ее Дженкинс.

— Вот так новость! Спасибо! — фыркнула она. — Я имела в виду, мы не умрем ради выдоха аудитории.

— Наверное, нет, — согласился Дженкинс.

— Но если мы и в самом деле в телесериале, остановить его будет непросто, — сообщил Хэнсон, глянув на Даля. — Энди, любое успешное шоу стоит немалых денег — как и хорошая театральная постановка в наши дни. Речь идет не только о самом шоу, но и о смежных продуктах, включая сувениры, символику и прочее.

— Они продают пластмассовые статуэтки в виде твоего любовника, — поведал Хестер Майе.

— Да, а в виде тебя никто продавать не станет, — огрызнулась Дюваль. — Потому что в нашей Вселенной их никто не купит.

— То есть если мы отправимся назад во времени и отыщем людей, производящих сериал, то, возможно, и не сумеем остановить их, — гнул свое Хэнсон. — Наверняка там замешаны большие деньги.

— А у нас есть альтернатива? — возразил Даль. — Если останемся здесь, придется покорно ожидать своей смерти по Сюжету. Шансы на отмену шоу невелики, но они все же не равны нулю. Даже такие шансы лучше, чем неминуемая зрелищная гибель.

— Зачем вообще останавливать шоу? — спросил Хестер. — Смотрите, если мы и вправду пешки, так мы, по большому счету, и не нужны здесь. Вернемся во времени да и останемся там.

— Ты в самом деле хочешь жить в начале двадцать первого столетия? — удивилась Дюваль. — Не самое веселое время. Тогда и лекарства от рака не было.

— Да ладно вам, — буркнул Хестер.

— И от облысения, — добавила Майя.

— У меня свои волосы!

— В прошлом остаться нельзя, — сообщил Дженкинс. — Если останетесь — растворитесь и исчезнете.

— Что???

— Сохранение массы и энергии, — пояснил Дженкинс. — Атомы, составляющее твое тело, уже были где-то в прошлом. Если останешься там, значит твои атомы — в двух местах одновременно. Создается неравновесная ситуация, атомам приходится, грубо говоря, решать, где им находиться. И они в конце концов перейдут назад, в будущее, в стабильную конфигурацию, поскольку ты из будущего, а значит, практически, и не существуешь еще.

— Конец концов — это сколько? — осведомился Даль.

— Дней шесть.

— Да это полный идиотизм! — взорвался Хестер.

— Не я придумываю правила, — указал Дженкинс. — Так оно работало в прошлый раз. В рамках Сюжета правило «шести дней» целиком осмысленно, оно обусловило для Абернати, К'рооля и Хартнелла необходимость завершить миссию в очень сжатые, драматично короткие сроки.

— Эта временная линия — полное дерьмо, — снова заключил Хестер.

— Если атомы из прошлого притащить сюда, случится то же самое, — продолжил Дженкинс. — Всякий объект из прошлого просто растворится со временем. Проблема та еще. И не единственная для вас.

— А что еще? — встревожился Даль.

— Нужно ведь добыть шаттл. А это не так уж просто. Вряд ли вам его одолжат прогулки ради. Но и это не самое трудное.

— Что же тогда самое? — спросила Дюваль.

— Придется захватить с собой одну из пяти звезд нашего шоу. Выбирайте: Абернати, К'рооль, Вест, Хартнелл или Керенский.

— Да зачем они? — поинтересовался Хестер.

— Ты же сам сказал: вы — пешки. Статисты. Если вы сами по себе направите шаттл в черную дыру, знаете, что случится? Гравитация раздерет шаттл в клочки, вы превратитесь в длиннющие макаронины из атомов, летящих к сингулярности. Короче, вы умрете. Причем, конечно же, задолго до макаронизации. Она произойдет как раз в самом конце. В общем, ты меня понял.

— Но этого не случится, если с нами будет одно из главных действующих лиц, — завершил мысль Даль.

— Нет, конечно, они ведь нужны Сюжету. Поэтому, отправившись к черной дыре с ними, вы переключитесь на сюжетную физику.

— И конечно, главные герои не гибнут никогда, — пробормотал Хестер.

— Нет, почему же, гибнут, — заверил Дженкинс, и Хестер снова посмотрел на него так, будто захотел швырнуть чем-то тяжелым. — Но по-другому. Смерть главного героя — большое событие. Вряд ли персонаж такого калибра преставится во время экспедиции в прошлое, целью которой является закрытие того самого сериала, где и выступает этот персонаж. Не думаю, что такое укладывается в любую мыслимую конструкцию Сюжета.

— Как здорово, когда хоть что-то невозможно, — вздохнул с облегчением Хестер.

— В общем, нам нужно, — подытожил Даль, — похитить старшего офицера, угнать шаттл, пролететь в опасной близости от черной дыры, найти создателей шоу, заставить их прекратить свою работу и успеть домой до того, как наши собственные атомы начнут удирать, а мы — распадаться.

— Да, это я и имел в виду, — подтвердил Дженкинс.

— Звучит несколько безумно, — определил Даль.

— Я же сразу предупредил, — напомнил Дженкинс.

— И не разочаровал.

— И что делаем теперь? — спросила Дюваль.

— Думаю, надо решать проблемы шаг за шагом, — предложил Даль. — Первый шаг: раздобыть шаттл.

Телефон Даля зазвонил. Вызывал энсина старший офицер по науке К'рооль; он приказал явиться в комнату для совещаний старших офицеров.

— Религиозная война на Форшане становится все ожесточеннее, — поведал К'рооль, капитан же кивнул. — Вселенский союз пытается договориться о перемирии, но делу очень вредит нехватка синхронных переводчиков. Разумеется, наша дипломатическая миссия снабжена компьютерными переводчиками, но они способны переводить лишь с первого диалекта, и не очень удачно, — не умеют адекватно передавать идиомы. Мы рискуем ненамеренно оскорбить форшанскую сторону в самое неподходящее время.