Броган с улыбкой показал на два перевернутых пенька, которые притащил, пока Маталия возилась с горшками.

— Не окажете ли вы честь моему скромному жилищу и не согласитесь ли побеседовать со мной, миледи?

Маталия царственным движением склонила голову и взяла мужа под руку, будто перед церемониальным выходом, хотя в действительности они всего лишь взошли по трем ступеням, ведущим к пням. Броган дождался, когда она усядется, и только после этого сел сам.

— Меня снедает любопытство, прекрасная дева. — Маталия скромно покачала головой, и Броган уверенно продолжал: — Расскажите мне про себя что-нибудь такое, что дозволено знать только вашему мужу.

Маталия заморгала, взглянула на него с укором:

— Милорд, вы рыцарь и не должны задавать таких вопросов.

— Но я бы задал его в любом случае, если бы встретил тебя, потому что мне захотелось бы добиться твоего внимания. Именно поэтому я сейчас об этом и спрашиваю.

— Да ты уже и без того завоевал мое внимание, — возразила она.

Броган покачал головой:

— Так сложились обстоятельства. А познакомься мы на каком-нибудь приеме, ты непременно одарила бы меня ледяным взором, и мне не оставалось бы ничего другого, как проявить дерзость, чтобы сблизиться с тобой.

— Я не почитаю дерзких мужчин, — ответила Маталия, вспомнив тех немногих, кто пытался поцеловать ее в коридоре.

Броган прищурился:

— Это радует меня, миледи, но, все же, это не ответ на вопрос.

Маталия облизнула губы, быстро соображая, чем бы таким его ошарашить. Эта дразнящая игра будоражила ее, ей тоже хотелось в нее поиграть. Она провела пальцами по волосам, откинув с лица тяжелые локоны, и тут ее осенило. Она придвинулась к нему, как бы боясь, что их могут подслушать, и по секрету прошептала ему на ухо:

— Я решила познать плотские радости до замужества.

На что Броган ответил, склонив голову:

— Это чудовищно лишь в том случае, если не доставило вам удовольствия, леди Маталия.

Она охнула, отпрянув.

— Какая разница?!

— Ах, какие мы еще невинные! — И, заметив ее недоумение, он придвинулся ближе, загородив ее собой от воображаемых глаз и ушей. — Сегодня я послужу вам, прекрасная леди, — омою ваше тело, — послышался низкий голос опытного соблазнителя.

— Ты бы так не сказал! — Маталия была одновременно разгневана и возбуждена.

— Но я так сказал только что. А что скажете вы, прекрасная леди из Роузнита? Вы осмелились пожертвовать своей невинностью прежде, чем зазвонили венчальные колокола. Неужто теперь вы боитесь моих глаз и рук?

Маталия опустила глаза, боясь признаться, что она действительно нервничает. Просто их общение до сих пор носило чересчур эмоциональный характер, они еще ни разу не наслаждались покоем, поэтому столь интимное предложение вызывало у нее какое-то необъяснимое стеснение. Правильно растолковав ее замешательство, Броган поднялся и стал подливать в лохань горячей воды, пока из нее не повалил пар. После этого он властно посмотрел на Маталию, которая не смела двинуться, внутренне содрогаясь от чувственного желания.

— Сегодня я не буду груб с тобой, Маталия. Я же сказал, что хочу за тобой поухаживать.

Маталия нервно хихикнула:

— К таким ухаживаниям я не привыкла, Броган О’Бэннон. Должно быть, вы прибыли из о-о-очень дальних краев.

— Именно так. У викингов есть такая традиция — купать свою нареченную.

— Должна ли я принять на веру этот вымысел?

— Это отнюдь не вымысел, и викинги не оставляют сомнений относительно своих намерений. Ну же, прекрасная дева, порадуйте меня и позвольте поухаживать за вами так, как я сочту нужным.

Маталия медленно встала и с сомнением покачала головой, но Броган подошел к ней и взял за подбородок. Он внимательно посмотрел на ее зардевшиеся щеки и плясавшие у висков короткие локоны. Он заметил, что нижние ресницы у нее такие лее длинные и густые, как верхние, и что они служат великолепной оправой для ее необыкновенно ярких глаз.

— Даже не будь ваше лицо столь прекрасным, я бы нашел вас невероятно привлекательной, леди Маталия.

— Да? — выдохнула она.

— Этот ваш внутренний огонь... — Внезапно он отступил на шаг и прикрыл глаза. — Разденься.

У Маталии мурашки побежали по телу, однако она справилась с собой, сделав несколько глубоких вдохов.

— Посоветуй мне как, Броган. Первый раз я позорно провалилась, я была тебе даже неинтересна, — пожала плечами она.

— Неинтересна? Ты все это время была мне более чем интересна.

— Нет, — упрямо покачала головой она. — Ты сказал, что я для тебя недостаточно привлекательна и что...

— Маталия! Ты вспоминаешь то время, когда привязала меня к кровати? Ты же наверняка догадалась еще тогда, что я всего лишь хотел тебя позлить? Неужели мою реакцию на твои прелести можно как-то наверно истолковать?

Она задумчиво смотрела на него, а Броган, деловито усевшись на пень, с которого она только что поднялась, стал отдавать распоряжения:

— Подойди к камину и встань между ним и лоханью. Теперь расшнуруй...

Маталия склонила голову набок и, глубоко вздохнув, подняла грудь, чтобы видеть шнуровку на талии. У Брогана пересохло во рту, и он замолчал.

— Развяжи шнуровку, — прохрипел он наконец. — Медленно развяжи, чтобы платье сползло на пол.

— Зачем?

— Ты же хочешь узнать, сможешь ли привлечь мое внимание? Хочешь посмотреть, хватит ли у меня выдержки?

Маталия улыбнулась, наконец-то начиная понимать.

— Вот так?

— Да, — хрипло ответил он.

Она тоже понизила голос:

— А если мне не понравится то, что ты сейчас будешь делать?

— Что ж, значит, обоим не повезет, — угрюмо ответил он.

— Мне кажется странным, что такой грубиян, как ты, вдруг вознамерился продемонстрировать выдержку. — Маталия распустила шнуровку и уже обнажила плечо, как вдруг остановилась. Он промолчал, и она снова произнесла его имя, медленно, соблазнительно опустив ресницы. — Броган?

Он ответил на ее вопросительный взгляд, оторвав взор от ее обнаженного плеча. Маталия с удивлением заметила, как перекатываются мышцы у него на руках, хотя он сидел, не шевелясь, и почувствовала, как внутри у нее все непроизвольно сжалось. Однако она продолжала смотреть на него, дожидаясь ответа.

— Могущественные женщины, — процедил он наконец, — уделяют выдержке особое внимание, ибо они не только опасные враги, но и требовательные любовницы. Поэтому хотят, чтобы мужчина был не только опытен, но и выдержан.

Маталия с улыбкой приподняла бровь и отпустила ткань так, что платье соскользнуло с плеча.

— У меня есть к вам один вопрос, Броган О’Бэннон из Керколди.

— Этому я не удивлен, миледи. Удивляет то, что вы так долго оттягивали наступление.

Маталия поджала губы и тут же их облизнула, бросив укоризненный взгляд на упрямца мужа.

— Расскажите мне то, что может знать лишь жена.

— Это слишком легкий вопрос.

— Так ответь на него, — сказала Маталия, спуская платье с другого плеча. В хижине стало очень тихо, так что слышались лишь треск огня да бульканье закипавшей воды.

Броган задумался. Наконец он ответил, медленно и четко проговаривая слова, чтобы Маталия выслушала как можно внимательнее, хотя замедленный шотландский выдавал с головой все его подавленные эмоции.

— Я ни разу не целовал женщину, потому что никогда не был влюблен в женщину. — Его лицо слегка напряглось, и в глазах промелькнула настороженность.

Маталия кивнула и полностью сняла с себя платье. Она решила ничего не отвечать и просто осторожно шагнула в лохань. Она дала Брогану возможность прийти в себя от собственного признания, потому что интуитивно догадалась, что он открылся ей в том, в чем не открывался еще никому, и, если она бурно отреагирует, пожалеет об этом немедленно.

Пока Маталия с наслаждением погружалась в теплую воду, беспокойство Брогана улеглось, и он несколько раз глубоко вздохнул. Он с восхищением смотрел на ее обнаженную спину, на изгиб шеи и соблазнительные покатые плечи. Она немного подвинулась, одним движением откинула волосы на спину, открыв его взору другие восхитительные формы.