Пульс стучал в висках, Хэзер схватила подлокотники кресла ЛаРусса и развернула его лицом к себе.

— Слушай сюда, — сказала она. — Если с ним что-нибудь случится, ответственным за это будешь ты.

ЛаРусс встретил ее взгляд, на его лице отразилось крайнее недовольство. Через секунду он отвернулся, сомкнув губы в тонкую плотную линию.

Хэзер отпустила кресло и повернулась спиной к детективу. Коллинз встретился с ней взглядом, изогнув брови, морщинка на лбу разгладилась. Предупреждение мелькнуло в его глазах. Осторожно. Очень тонкий лед.

— Я знаю, — пробормотала Хэзер. — Мне нужно, чтобы ты связался с Прейжонами и Спарреллами в Лафайетте, посмотри, имеют ли семьи какие-либо связи.

— Будет сделано. Куда ты направляешься?

— Искать Прейжона.

Блондинка с длинными завитыми волосами открыла дверь.

— Oüi? — спросила она, осматривая темный двор позади Хэзер, прежде чем сосредоточиться на ее лице. Едва заметная улыбка скользнула по ее губам.

— Я должна поговорить с Данте, — сказала Хэзер.

Девушка покачала головой, и Уоллес уловила слабый запах цветов — роз, возможно, магнолий.

— Данте нет дома, — ответила она, начиная закрывать дверь.

Хэзер остановила дверь рукой.

— Я хотела бы подождать, — сказала она, держа свой значок на уровне лица.

Блондинка рассмотрела его внимательными карими глазами, затем отступила на шаг и распахнула дверь.

— S’il te plaît[20], — произнесла она, изящным движением руки приглашая Уоллес внутрь.

— Спасибо.

Блондинка провела Хэзер в гостиную.

— Чувствуйте себя как дома, — сказала она, остановившись около дивана.

Хэзер села на край, все ее мышцы были напряжены. Ей нужен сон и еда. Она взглянула на руки, которые немного дрожали. И сжала их в кулаки. Последние двадцать четыре часа — не без помощи гребаного кофе — давали о себе знать.

— С вами все хорошо, M’selle Уоллес?

Хэзер посмотрела вверх. Блондинка изучала ее с нейтральным выражением лица, но ее карий взгляд был пронизывающим.

— Простите, — Хэзер улыбнулась. — Вы знаете мое имя, но я не знаю ваше.

— Симона, — ответила она. — Вы выглядите уставшей. Может быть, кофе?

— О да, было бы прекрасно.

Хэзер разжала руки и прижала пальцы к слаксам. Кивнув, Симона прошла через комнату. Она остановилась в проходе в виде арки и обернулась так, что длинные светлые волосы качнулись около обтянутых в джинсы бедер.

— Я скоро вернусь, — предупредила она.

Хэзер улыбнулась в ответ на заявление, которое подразумевало под собой: никуда не уходи.

После того как Симона покинула комнату, Уоллес откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Последнее, что ей сейчас было нужно, так это еще больше кофе, но она боялась, что просто уснет без него. Трудно защищать кого-то, засыпая на диване.

Перед глазами поплыло, и Хэзер потрясла головой. Она не связывалась со Стёрнсом... ох… со вчерашнего дня, одиннадцати часов, а сейчас уже… Открыв глаза, она взглянула на часы и вздохнула. Восемь сорок вечера. Воскресенье.

Что ж, отказаться от сна — это ее решение, хотелось вручить Данте ордер в самый неподходящий момент.

Но интуиция подсказывала, что человек, убивший Джину, был тем, кого она преследовала на протяжении последних трех лет.

Первое убийство, о котором стало известно, произошло в Сиэтле. Серийные убийцы всегда начинают в своей зоне комфорта, которую расширяют, когда становятся уверенней.

Разве Данте как-то связан с Сиэтлом?

— Не совсем, — раздался низкий голос. — Только парой концертов.

— Что? — Хэзер резко посмотрела вверх и выпрямилась. Ее взгляд остановился на говорившем — подростке, который пил вино в клубе. Она что произнесла мысли вслух?

Он прислонился к стене внутри арки, его волосы с фиолетовым оттенком были растрёпаны в стиле рок-звезды. Поразительные серебристые глаза, казалось, светились изнутри, а лицо за счет того, что он прикусил нижнюю губу, выглядело задумчивым. На вид ему было не больше шестнадцати.

— Прости... — произнесла она. — Но что ты сказал?

На нём были джинсы в металлических заклёпках и цепочках. Широкий, низко посаженный ремень опоясывал узкие бёдра, а потрёпанная и полинялая черная футболка с надписью «ДВИГАТЕЛЬ ПОРОКА T» настолько обтягивала худой торс, что казалась нарисованной.

Симона шагнула в комнату. Она мгновение смотрела на мальчика, затем перевела взгляд на Хэзер.

— Это Сильвер, — сказала она, сжимая его плечо. — Сильвер, это агент Уоллес.

Хэзер отметила акцент на слове «агент». Сильвера только что предупредили или, возможно, напомнили, кто она. Почему?

— Кофе будет готов через пару минут, — сказала Симона, выпустив плечо Сильвера. — Вы не хотели бы освежиться?

Не оглядываясь, мальчик вышел из комнаты.

Хэзер встретила взгляд Симоны и улыбнулась.

— Хотела бы, спасибо.

Симона привела ее в узкий зал с выстроенными в линию произведениями искусства и старомодными подсвечниками. Вдоль всего зала лежал темно- коричневый ковер с вышитыми листьями в золотом и алом цвете. Хэзер мельком увидела лестницу, возвышающуюся в противоположном конце. Слабый голубоватый свет пробивался через приоткрытые двери около лестницы.

Симона показала на ванную и собралась уходить, когда Хэзер задала вопрос:

— Вы знали Джину?

Блондинка остановилась.

— Oüi, она была подругой Данте.

— Вы знаете кого-нибудь, кто мог бы причинить ей вред? — спросила Хэзер. — Может, вы что-нибудь слышали?

Симона покачала головой.

— Нет.

— Что насчет Этьена? — поинтересовалась Хэзер. — Он был довольно зол на Данте прошлой ночью в клубе. Как вы думаете, он мог бы?

— Убить Джину? — закончила Симона. — Оüi.

Ее взгляд скользнул мимо Хэзер вверх.

— Что ты думаешь, llygad?

Хэзер напряглась, так как поняла, что кто-то стоял за ней. Хуже того, у нее было чувство, что он там уже какое-то время. Поворачиваясь, она отступила к стене и посмотрела направо.

Вышибала стоял внизу лестницы, одетый в потертые джинсы и черную рубашку на пуговицах, его темно-каштановые волосы касались плеч. Зеленые глаза, больше не скрытые за очками, казалось, смотрели сквозь Хэзер. Он задумчиво погладил свои усы и, наконец, ответил:

— Нет, это не в стиле Этьена. Он причинил бы вред Данте, без сомнения. Но не через смертного, или хотя бы заставил Данте смотреть на это.

Хэзер перевела взгляд от Вона к Симоне. Они смотрели друг на друга дольше одного удара сердца, затем Симона опустила глаза с улыбкой на губах.

С волчьей усмешкой показав клыки, Вон двинулся по залу широкими уверенными шагами. Он подмигнул Хэзер, проходя рядом. От него исходил свежий морозный запах, как от первого холодного дыхания осени. Поравнявшись с Симоной, он коснулся пальцами ее бледной щеки, а затем ушел.

— Вот опять, — заметила Хэзер, — это слово. Смертные. Данте верит, что он вампир. У Вона есть клыки. Что насчет тебя?

Симона долгое время ее рассматривала, все веселье исчезло из темных глаз.

— Что вам нужно запомнить, m’selle, так это то, что Данте никогда не говорит и не прощает ложь. — Развернувшись, Симона ушла, покачивая бедрами. — Я принесу ваш кофе.

— Все лгут, — прошептала Хэзер.

 Это главное правило в работе детектива, которое ей вбили, когда она была в Академии. Все лгут. Виновные лгут. Невиновные лгут. Копы лгут. Плохие парни определенно лгут. Отличаются только причины — скрыть, защитить или прикрыть кого-то, но все лгут.

Хэзер зашла в ванную и закрыла дверь. Она рассмотрела свое утомленное отражение в зеркале. Завитки волос прилипли к лицу и шее. Под глазами были темные мешки. Повернув кран, она плеснула холодной водой в лицо.

Так... У Данте репутация человека, который никогда не врет.