После долгого размышления Эриксон пришел к выводу, что Серов вполне годился в Чаминги.

— Ничего не понимаю, капитан… Биком, по идее, должен работать. Ладно… Мы сделаем новую «закваску» с ускоренной программой роста биокомпьютера.

Назар позвал своих ассистенток. Ими оказались сестры-близняшки — подружки Сюзи, которых Эриксон видел на пляже в модуле отдыха. Тогда на девушках кроме трусиков не было больше ничего. Сейчас стройные тела скрывала униформа генетиков — голубые с красным комбинезоны. Ассистентки выслушали указания шефа и, о чем-то тихо переговариваясь друг с другом, поглядывая на Эриксона, вышли в соседнее помещение.

— На «закваску» нужно время, — сказал Серов. — После прививки придется пожить без связи еще с недельку. Быстрее никак. Пока биком вырастет, пока организует все необходимые связи… Старый, думаю, можно оставить… Не резать же тебя, в самом деле.

Генетик Серов внезапно повеселел.

— Может быть, у тебя была травма? Несчастный случай на охоте? Это все бы объяснило.

— Никакого несчастного случая! — отрезал Эриксон. Пол вынужден быть соврать. Назар, так же как и он, был заядлым охотником. Его интересовала традиционная спортивная охота с использованием в качестве оружия лука, стрел с обычными наконечниками и самого простого ножа. Между ними шло негласное соревнование — кто кого. Эриксон, может быть, и признался бы в том, что на него напала пантера и ему пришлось воспользоваться современным оружием — излучателем, чтобы спасти себе жизнь. Но именно в тот день Назар одолел саблезубого тигра с помощью обыкновенного ножа.

— Тогда очень, очень странно, — опять пробормотал Назар. — Но на твоем месте я послал бы этот бикомпьютер подальше. Лично меня блага нашей цивилизации, затерявшейся непонятно где, просто доконали. Вот! — Назар показал ладони. — На них мозоли. Самые обычные мозоли. Я построил себе в лесу избушку, пользуясь обычным ножом и — не смейся — каменным топором, который нашел в пещере на берегу океана. И представляешь, чувствовал себя вполне счастливым — валил деревья, снимал с них кору, обтесывал, накатывал друг на друга бревна… Даже появилась мысль: а что, если…

В этот момент в помещение вошла Сюзанна.

— Капитан, — сказала она даже не поздоровавшись, — через третьих лиц я узнаю, что четыре дня назад вы были ранены на охоте. У вас была кровь на рукаве! Вы делали прививку?

— Никакого ранения не было…

— Как главный эпидемиолог, я требую, чтобы ты… вы немедленно явились в изолятор и… и…

— Сю, перестань, — устало сказал Эриксон, а про себя отругал как следует зоолога Надюшу за длинный язык и сестер-близняшек, предупредивших Сюзи, что капитан у них в гостях. — Еще раз повторяю: не было никакого ранения. Кровь была, но это кровь пантеры…

Сюзи не смогла больше говорить. Она, еле сдерживая слезы, развернулась и выскочила из комнаты.

— Боже мой, — пожаловался Пол, — как я устал за эти несколько дней. Если бы кто знал.

— Не надо было назначать ее главным эпидемиологом, — покачал головой Назар. — Сейчас это похоже на откуп. А ей не надо было использовать свое служебное положение в личных целях. Но я ее понимаю, Пол. Если бы мне довелось оказаться на ее месте, без обид, я бы тебя давно прирезал своим любимым охотничьим ножом. Пообещать девушке жениться и не исполнить обещанного.

Назар осекся и даже смутился. Прокашлявшись, он продолжил говорить на ту же тему, но уже в другом ключе:

— Кстати, капитан, насчет женитьбы… Если, например, взять меня, то я на Алдане оставил жену и двоих детей… Дай Бог, чтобы с ними все было хорошо. Но мне-то что делать прикажешь — молодому, здоровому мужику? Раз уж мы здесь навсегда, я бы хотел обзавестись семьей… Новой семьей. Или двумя! А законы Содружества, по которым мы продолжаем жить, запрещают мне это сделать. И не я один нахожусь в таком дурацком положении. Здесь нужно мудрое решение… Подсказываю: все браки, подобные моему, должны быть признаны недействительными. Должны быть расторгнуты. Иначе они все равно будут расторгнуты, но уже стихийно.

— Насчет двух семей это ты слишком круто загнул, — сказал Эриксон, сразу определив, откуда ветер дует: сестры-ассистентки для генетика Серова были больше чем просто товарищи по работе! — Но по существу ты прав.

Капитан поднялся со стула и направился к выходу.

— Ты куда, Пол? — остановил его Назар. — А прививку кому я буду делать?

Эриксон вернулся на место, а генетик Серов начал колдовать над своими приборами.

— Тебе нужно собраться, — говорил Назар. — У тебя слишком серьезное отношение к женщинам. Это я тебе как охотник охотнику заявляю. Женщина, по большому счету, та же дичь. А к дичи не должно испытывать ни любви, ни ненависти. Охотник любит процесс, а не то, что получается в результате этого процесса.

«Речь, достойная Чаминга», — подумал капитан.

— Довольно цинично, — сказал он вслух.

— Цинично не значит ошибочно. На то и бессмертные, чтобы отнимать жизнь у смертных. Высшая справедливость в праве сильного быть сильным. Не так ли?

Эриксон ничего не ответил. Появились сестры-близняшки.

— Ну вот, капитан, «закваска» готова, — сказал Назар и зарядил инъектор. — Подставляй-ка руку, капитан!

Эриксон послушно засучил рукав.

— Все! С днем рождения, Пол!

Эриксон кивнул в знак благодарности и направился к выходу. На пороге он остановился:

— Вот жизнь! Назар, не в службу, а в дружбу: передай Вуху, что все остается в силе:

Эриксон вышел из небольшого дома с портиком, завершенным фронтоном, и направился к берегу океана, где он оставил свою капсулу номер семнадцать. Капитан проходил мимо многочисленных зданий-лабораторий, похожих на дворцы древних аттиков, живших на Алдане много веков назад. Когда крейсер «Гея» отправлялся в экспедицию, аттический стиль был снова в моде… Вполне логично было строить все здания на Земле в этом же стиле: как будто на родной планете! Эриксон ничего не имел против этого. Его дом тоже был похож на дом какого-нибудь богатого купца, сколотившего состояние на спекуляции зерном. Капитана наводило на грустные мысли само наличие городков-спутников!

Народ разбегается по острову, размышлял он, и этот процесс нельзя остановить. Пока еще власть в его руках. Но через лет пятьдесят — сто появятся коренные земляне — дети геян. Им станет тесно на Атлантее. Они покинут остров — свою родину — и пойдут дальше, покоряя все новые и новые пространства Земли, избавляясь от бикомов, чтобы обрести независимость. Лишенные связи, отрезанные от источников информации, они неизбежно сделают шаг назад в своем развитии. Просто деградируют: превратятся в дикарей и сами не заметят этого. Воспоминания о «Гее», Алдане, Содружестве превратятся в легенды, которые будут лишь отчасти совпадать с событиями, имевшими место…

Хотя, впрочем, все может сложиться и по-другому…

Эриксон дошел до своей капсулы, по дороге перекинувшись парой слов с несколькими медиками, повстречавшимися на пути. Он уже готов был занять место первого пилота, но что-то его удержало.

Солнце стояло в зените. Было жарко. От океана веяло прохладой. Волны, дразня, добегали до его ног и убегали прочь.

«Искупаться бы», — подумал Пол и посмотрел по сторонам.

Неподалеку он увидел женщину. Она шла к нему по кромке прибоя. Ветер трепал ее легкое платье, играл ее длинными волосами…

«Белла! — узнал Эриксон и тут же застонал. — О Боже, да какая же это Белла?…»

Капитан быстро запрыгнул в капсулу.

— Пол! — услышал он такой знакомый голос. — Пол!

Эриксон резко взмыл вверх.

Вмиг женщина превратилась в маленькую точку. Потом в точку превратился остров… Капсула преодолела земное притяжение и вырвалась в открытый космос. Несколько минут Пол летел вперед — в никуда, выжимая из двигателя все что можно.

Вот так бросить управление и лететь, лететь, лететь…

Звезды, навстречу которым он несся, оставались неподвижными, и от этого казалось, что капсула тоже неподвижна. Эриксон сделал то, о чем подумал: бросил управление и расслабился… Один в открытом космосе, без связи, без скафандра, без оружия и запаса пищи… это было похоже на попытку самоубийства…