«Как на старой акварели» * * * Как на старой акварели, Наши выцвели шары. Да дружок, мы постарели, Не щедры и не храбры. И не валко и не шатко Ходим-бродим взад-вперёд. Осень — рыжая лошадка Ухом преданным прядёт. Голосок поёт фальшиво, Намекая: мол, пора! То, что шили — не дошили, Отложили на вчера. Ах, вчера! Какое зелье, Сколько сладкого вранья! Бесшабашное веселье, Медовая полынья… Все разъехались куда-то, Нас забыв навеселе… Лишь огарочек косматый Догорает на столе. Ну, а мы с тобой, дружочек, У огарочка свечи Просидим до полуночи, Уминая куличи… 1984 г. Бьют часы Бьют часы, Ночь неслышно тает, Шорохи вплетая В волосы твои… Две руки, Или два смятенья Проплывут как тени У моей щеки. И тогда Вспыхнет все как будто, И замрут минуты, Бег свои нам отдав… Бьют часы. По ступенькам утлым Вниз сбежало утро, Звезды погасив… Трубач в Ялте Он играл на трубе, сыпал ноты как спелые вишни, Будто душу его вел по райскому саду Всевышний… Он играл на трубе, будто плакал навзрыд об умерших. Ну, а сам в забытьи посягал на бессмертье, не меньше. Он играл на трубе в захолустном приморском вертепе, Словно кони неслись, распластав свои гривы над степью… Он играл на трубе, будто губы его вспоминали, Как на Лысой горе мы его второпях распинали… Он играл на трубе, словно чуял страданья и гибель, — Но прощал нам свой крест и намеренья наши благие. Он играл на трубе, и глаза закрывал от восторга… Море билось о мол и заря поднималась с востока. 1983 г. Прощание с осенью
Эх, что-то Ночь сегодня заневестилась, — Фату надела снежную невесть с чего И на девичник собирает всех подружек, А те подружки — Метель да Стужа Там на столах дымится зелье, Блюда с яствами гуськом… А как пойдет у них веселье — Поглядеть одним глазком… А как пойдут плясать подруги, Станут Ночку провожать — Поведут ее под руки В белы платья наряжать. А женишок-то у нее — наверняка, наверняка! — Хмельной Декабрь, седой Декабрь Да ты уж, батюшка-Декабрь, К ней с добром, да к ней с добром, — Натерпелась эта Ночка, — ох! — С постылым Ноябрем Он все дождями, все дождями — Сколько дней, ах, сколько дней! — Как вожжами, как вожжами Бил по ней… Только Август-бедолага С нею голову терял, — Как ее на дне оврага Обнимал да целовал! Только зря, да только зря Он шаль из чистых звезд дарил: Пришли сваты от Сентября — Ее Сентябрь засентябрил А тебе-то, пареньку, Не удержать ее ни в жизнь: Хоть в кандалы ее закуй — Все равно она сбежит Да мне-то в том что за беда — Снег во дворе иль лебеда! Мне хоть полчасика поспать бы — Да нет, в соседском доме — свадьба, И там в углу, под образами Она — с зареванными глазами Эх, что-то Ночь сегодня заневестилась, Фату надела снежную невесть с чего Да мне-то в том что за беда — Снег во дворе иль лебеда Снег во дворе иль лебеда 1975 г. Из цикла «Разговоры» В те времена В те времена, тогда, вначале, Когда мы дней не замечали, Да что там дней — нас годы мчали И золотые имена В морозном воздухе звенели, Их вкус был краше карамели… И наши губы пламенели В те времена, в те времена. В те времена, тогда, крылаты, Мы презирали циферблаты И шли в Христосы и Пилаты, Не зная, какова цена Любви горячечной и гленью, Предательству и просветленью… Нас всех роднило Вдохновенье В те времена, в те времена. В те времена, тогда, о, Боже, Мы превращали травы в ложе И, злых кузнечиков тревожа, Мы пили лунный свет до дна… В июльских храмах медно-стенных Восторженно, самозабвенно Сводили счёты со Вселенной В те времена, в те времена. В те времена, тогда, казалось, Что прожита такая малость, Что уйма времени осталась, Что мы надышимся сполна Дождями, травами, лесами… Что никогда не станем сами Твердить глухими голосами: «В те времена, в те времена!..» |
