— Да, мама, расскажи.

— Пожалуйста, мама, — дружно умоляли дети, и мама великодушно согласилась.

Когда история закончилась, они опять попросили:

— А теперь, мама, расскажи, пожалуйста, о том случае, когда ты хотела пойти со школьницами за земляникой, а дедушка не разрешил.

— Мне тогда очень хотелось пойти, и я сильно плакала, — ответила мама. — Не желала слушаться папу. — Она задумалась, вспоминая, и на ее губах появилась нежная улыбка. Элси вновь услышала голос отца, почувствовала, как он сажает ее к себе на колени и спрашивает: «В чем сомневается моя доченька — в папиной мудрости или в его любви?»

Но тут вмешалась маленькая Элси: она обняла мать за шею, расцеловала:

— Плакала, мама, ну и что? Ты просто не смогла сдержать слез, потому что была огорчена, вот и все. Ты ведь не сказала ни одного плохого слова. И за земляникой не пошла. Дедушка говорит, что ты была самой лучшей девочкой в целом мире.

— И папа говорит то же самое, — добавил приятный мужской голос.

В комнату вошел мистер Травилла. Три голоска слились в радостном хоре:

— Папа! Папа! Доброе утро, папочка!

— Доброе утро, папины дети, сокровища мои, — сказал мистер Травилла и обнял сразу всех малышей, которые, мешая друг другу, пытались обнять его в ответ.

— Значит, вы с утра пораньше надоедаете бедной маме просьбами о разных историях?

— Мы тебе надоедаем мама? — огорченно спросила Элси, выбираясь из общей кучи и подходя к маме.

— Нет, дорогая. Я всегда рада моим любимым деткам. К тому же, папа, они ведут себя очень хорошо.

— Приятно слышать.

— Мама, папа, можно нам пойти поиграть у ручья после завтрака? — спросила Элси.

— И побродить по воде, как мама, когда была маленькой? — добавил Эдди.

— Да, только с дядюшкой Джо и тетушкой Хлоей, если мама не возражает, — ответил мистер Травилла.

Мама не возражала, и дети пришли в полный восторг. Они опять подбежали к окну и вдруг радостно закричали:

— Дедушка! Дедушка идет по дорожке!

— Мама, можно я приведу его к нам? — спросила Элси.

— Нет, дорогая, мы сами спустимся к дедушке. Тетя Аделаида хочет увидеться с ним не меньше нас.

— Мама права, — сказал мистер Травилла, беря Элси-младшую и Эдди за руки. Жена пошла впереди с Виолеттой.

Мистер Динсмор стоял в нижнем холле, держа в объятиях рыдающую Аделаиду.

— Хорас, братик мой дорогой, один ты у меня остался, — всхлипывала она. — Бедный Уолтер, несчастный Артур! Будь проклята эта война!

Мистер Динсмор, как мог, утешал Аделаиду:

— Сестра, милая моя сестренка, я с тобой. У нас есть отец, и мы будем вместе покоить его старость. И муж твой, слава Богу, не погиб. И давай не будем забывать о Господе, Который всегда с нами.

— О, я не забываю! Если бы не Он, я бы сошла с ума! Но Хорас, же как мне не плакать об ушедших...

— И плачь, плачь. Господь Сам плакал о Лазаре вместе с Марфой и Марией.

Дети примолкли. Но когда Аделаида, наконец, выплакалась в объятиях брата, маленькая Элси приблизилась к ней и, нежно сжав руку тети Ади, заплакала от сочувствия.

— Дорогая моя! — сказала Аделаида, наклоняясь, чтобы обнять девочку. Затем, разглядывая племянницу, добавила: — Элси, какое удивительное сходство! Мне кажется, что это ты вернулась к нам из детства.

После обмена приветствиями Аделаида провела гостей в уютную гостиную.

— Есть какие-нибудь свежие новости с Юга, Аделаида? — спросил мистер Динсмор с явным беспокойством. — За последние месяцы я не получил оттуда ни одной весточки.

— Вчера пришло длинное письмо от Лоры, — ответила Аделаида, — первое после окончания войны. Ее старший сын Нэд погиб в сражении у Бентонвилля*. Там же погиб второй муж Анны. Лорин муж, мистер Ховард, остался без руки, а один из его братьев — без ноги. Все остальные мужчины со стороны Ховардов погибли. У Каррингтонов не вернулись с войны и отец, и сын, так что Софи овдовела... Сейчас

___________________________________________

* Бентонвилль — деревня в штате Северная Каролина. Весной 1865 года близ нее состоялось несколько сражений, в которых войска сепаратистов под командованием генерала Дж. Джон-стона были разбиты союзными войсками под предводительством генерала Шермана. — Прим. ред.

она с детьми здесь, в Элмгроуве. Миссис Каррингтон, свекровь Софи, приедет к нам на следующей неделе на свадьбу Мэй и Гарри Дункана. Приедут и дочь миссис Каррингтон, Люси Росс с мужем, Филиппом, который прошел всю войну без единой царапины. Хорас, а наш отец и овдовевшие сестры, Луиза и Анна, живут в Оаксе, потому что Розлэнд разрушен. Йон, по словам Лоры, тоже сильно пострадал.

— Значит, Оакс уцелел?

— Да, Оакс не тронули — он расположен так укромно, что его не заметили. Папа передает всем привет. Написать он не смог, плохо себя чувствует. Он очень хочет увидеться с тобой, Хорас, с единственным уцелевшим сыном, — голос Аделаиды задрожал. — Но он просит тебя пожить в Элмгроуве до сентября, чтобы не ехать с маленькими детьми в самое жаркое время. Он сам позаботится о плантации и наймет работников. Он надеется, ты не будешь возражать, что он живет в твоем доме.

— Бедный отец! — взволнованно воскликнул мистер Динсмор. — Как я могу возражать? Да я отдам ему последний глоток воды!

— Пока мы живы, у старого Динсмора всегда будет крыша над головой, — сказал мистер Аллизон.

— И кусок хлеба, — добавил мистер Травилла. Аделаида и Элси были слишком растроганы, чтобы говорить, но посмотрели на мужей с глубокой благодарностью.

— Я очень признателен вам, мои родные, — сказал мистер Динсмор. — Ади, я сегодня же напишу отцу. Лора не сообщает, как он себя чувствует?

Миссис Аллизон едва могла говорить из-за подступивших слез.

— Он не болен, но сильно постарел и пребывает в глубокой печали. Ты потом сам прочитаешь Лорино письмо. Оставайся у нас, позавтракаем, и я тебе его дам.

— Спасибо, но меня ждут к завтраку в старом доме.

— Оставайся, а я пошлю предупредить, что мы тебя задержали.

Собравшиеся за обильным столом люди пытались быть веселыми, но слишком много грустных мыслей и горьких воспоминаний теснилось в душах старших членов семьи. И только дети, предвкушавшие прогулку по ручью, были понастоящему счастливы.

Эдвард Аллизон похудел, осунулся: тяготы войны сказались и на нем. Элси с печалью и заботой спросила, как он себя чувствует. Эдвард улыбнулся ей неожиданно весело и светло:

— У меня нет причин жаловаться: я жив, здоровье мое восстанавливается. Я не устаю благодарить Бога за свою судьбу. И молюсь о бедном Гарольде — рядом с ним мне становится стыдно, что я здоров и крепок.

Когда Эдвард заговорил о младшем брате, улыбка погасла, на лицо его легла тень глубокой печали. Элси поняла, в чем дело, час спустя, когда в гостиную, где они беседовали с Аделаидой, вошли старший мистер Аллизон и Гарольд, тяжело опиравшийся на руку отца. Они поздоровались с Элси, и пожилой джентльмен сказал:

— Моя дорогая, как я рад, что ты опять среди нас.

Гарольд молчал, однако его взгляд был полон такой тоски, что из глаз Элси потекли слезы. С помощью отца и Аделаиды Гарольд сел в мягкое кресло. Пока он, тяжело дыша, устраивался на подушках, Элси, не в силах смотреть на эту немощную, истощенную фигуру и бледное, исхудавшее лицо, тихо выскользнула из комнаты. Встревоженная Аделаида вышла вслед за ней.

— Ах, тетя Ади, — всхлипывала Элси, — он умирает!

— Да, — коротко ответила Аделаида, и по ее щекам тоже побежали слезы. Женщины обнялись и долго плакали вместе. Когда слезы иссякли, Аделаида сказала:

— Мы все знаем, что скоро расстанемся с Гарольдом. Только мать и отец не теряют надежды. Бедная Мэй! Невеселая у нее будет свадьба. Она хотела обвенчаться позже, но Гарольд упросил ее не откладывать. Он сказал, что хочет присутствовать на торжестве и, главное, поздравить Дункана, своего названного брата. Гарри его спас. Иначе Гарольд умер бы в Андерсонвилле. Ты слышала об этом?