Одобрительный шум наполнил зал, и после одного-двух несущественных объявлений мэр закрыл собрание. Шэйн отошел в сторону перекинуться словами с приятелями, а Касси осталась одна.

— Думаю, тебе лучше продать землю, а, мисси? — Свистящий голос Джекоба Робертсона прозвучал над плечом Касси, и она решительно повернулась к нему лицом.

Собрав всю свою храбрость и выпрямившись в полный рост, она ответила:

— Я так не думаю, мистер Робертсон.

— Тогда как следует подумай.

Касси едва не вздрогнула, увидев неприкрытую ненависть, исказившую его лицо.

— Не хотел бы, чтобы и с тобой случился несчастный случай, как с дядюшкой, — ядовито заметил он. Прежде чем она успела ответить, он повернулся и ушел.

— Развлекаешь лучшего парня в городе? — поинтересовался Шэйн, появляясь рядом с нею.

Касси пыталась прийти в себя. Шэйн часто смущал ее тем, что умудрялся читать ее сокровенные мысли в самые неподходящие моменты. Она сделала вид, будто роется в сумочке, затем спросила:

— Он и вправду среди ваших лучших?

Шэйн презрительно рассмеялся.

— Думаю, каждый город вынужден иметь кого-то вроде Робертсона, хотя бы чтоб попылить.

— Он опасен? — Касси старалась говорить безразличным тоном, но Шэйн среагировал мгновенно и точно.

— К чему все эти вопросы?

— Так, просто… — невнятно пробормотала Касси.

Шэйн припер ее в угол, не давая возможности для отступления.

— Не прячься в кусты, Касси. Я хочу знать, почему он тревожит тебя.

— Просто кое-какие подозрения, ничего реального.

— Про что?

— Про дядюшку Люка.

— А что про него? — Лицо Шэйна напряглось, как случалось всякий раз, когда он слышал упоминание или сам говорил о ее дяде.

Касси проговорила тихо и откровенно. Может быть, пришло время открыто сказать о ее чувствах.

— О том, как он умер.

— Он упал — мне это кажется совершенно простым и ясным.

— Неужели? Как ты объяснишь, почему опытный наездник срывается с обрыва на своей собственной земле; на земле, каждую пядь которой он знает, как свои пять пальцев? А как насчет его собаки? Не жуткое ли это совпадение, что пастушья собака, чувствующая себя уверенно на горных кручах, поскользнулась в тот же самый момент? Даже я не верю, что собачья преданность столь сильна, что заставила пса ринуться вниз следом за хозяином.

Касси судорожно сглотнула, закусив нижнюю губу.

— Я много размышляла об этом, — добавила она.

— Не буду даже пытаться втолковать что-то в твою упрямую голову. — Голос его сделался резким. — Множество людей ненавидели Люка Дэлтона настолько, что вполне могли убить его, но факт остается фактом — то был несчастный случай. И нет никакой пользы ворошить прошлое. У тебя полно своих собственных проблем.

Она начала протестовать, но он перебил ее.

— А сейчас мы уходим отсюда.

Шэйн взял ее за руку и повел прочь из все еще наполненного людьми зала собрания.

Касси старалась не задумываться над тем, почему с такой готовностью отогнала она прочь тревожные мысли. Не потому ли, что у него имелось больше причин скрывать смерть ее дядюшки, чем у кого бы то ни было?

По мере того как он тянул ее за собой, тревоги постепенно оставляли ее. Нерешительная улыбка играла на губах Касси, когда она не мешала Шэйну прокладывать дорогу к двери. Сегодня у нее решительно не было настроения воевать с ним. Ее расписание военных действий на следующую неделю было полностью готово. Оказавшись на улице, он крепко прижал ее к себе.

— Надеюсь, Милисент сумеет сама найти дорогу домой, — начал Шэйн.

— Но…

— К тому же, мне кажется, Ринго будет только признателен, если мы не будем ему мешать.

Сознавая его правоту, Касси расслабилась, шагая рядом. Поскольку независимость была завоевана в тяжелых битвах, то проигранная сейчас стычка казалась мелкой в сравнении с тем, что, она чувствовала, ее ожидает, шагая рядом с ним по широкому тротуару. Касси знала, что ведет себя как дура, но, даже сознавая это, чувствовала, как прикосновение его руки вызывало в ней поток струящегося пламени.

Они остановились под сенью нескольких деревьев, затем вышли под чернильную неподвижность небес. Когда они двинулись дальше, звезды, казалось, устремились навстречу, сияя ярче, чем прежде.

— Вон твоя звезда, — прошептал Шэйн, когда показалась звезда Касси.

У Касси было такое ощущение, будто она медленно тает.

— Да, это она. Но мне кажется, мы кое о чем забыли.

— О чем же, Касси, девочка?

У нее перехватило дыхание от этого нежного обращения. Чтобы восстановить равновесие, она немного отстранилась.

— Мы не отыскали звезду тебе.

Глаза Шэйна смягчились, и он привлек ее в свои объятия.

— Да. Так какая станет моей?

Однако вместо того, чтобы посмотреть на небо, он нежно прикоснулся губами к ее ресницам, затем к щекам и наконец приник к губам. От его волшебного прикосновения кости в ногах у Касси словно исчезли. Она вспомнила о взглядах, которые он бросал на нее на собрании, и подумала, не вспоминает ли он об их последних ласках. В груди сладостно вспыхнул огонь, он начал спускаться все ниже, ниже… она чувствовала, как медленно слабеет.

— Как вон та? — прошептал Шэйн.

Мозг Касси отключился, он бездействовал, как сырое полено. О чем это он говорит? Она проследила за направлением его руки, указывающей в небо. Звезда! Она начала приходить в себя, контролировать свои чувства, попыталась высвободиться из его объятий.

— И как вот эта, — продолжил Шэйн, нежно прикасаясь к ее губам.

Мысли в голове Касси завертелись, как листья, сорванные бурей, чувства не хотели подчиняться ее контролю, ей и не хотелось их контролировать. Поцелуй Шэйна затягивался, становился все более страстным, и так же все более подвластным ему становилось ее сердце. Вопреки всему, из-за чего, по ее мнению, он не мог принадлежать ей, она все же страстно его желала. Внезапно ей захотелось, чтобы все барьеры, разделявшие их, исчезли.

Упругая линия его тела влекла ее все ближе к нему, ей захотелось раствориться в нем, хотелось, чтобы он унес ее…

Когда его тело стало понемногу отстраняться от ее, Касси почувствовала сильное разочарование.

— Мы с тобой, похоже, все время находим самые неподходящие места, — прошептал он ей в ухо, показывая на парочку, переходившую в этот момент улицу.

Касси мгновенно выпрямилась, поправила шляпку и расправила измявшееся платье.

— Вероятно, уже поздно, — рассмеялся он, увидев ее испуганное выражение. — Не волнуйся, тут слишком темно.

Тем не менее Касси смотрела на него скептически.

Разочарование Шэйна можно было сравнить разве что с ее скепсисом.

— Полагаю, мне следует отвезти тебя домой.

— Я тоже так думаю, — прошептала она, также разочарованно.

— Но не раньше, чем ты пообещаешь, что отправишься со мной в церковь в воскресенье.

— В церковь?

— Ты же любишь ходить в церковь, верно?

— Разумеется, да.

Она не была в церкви с того самого дня, как они с Милисент попали в засаду. Милисент всегда приглашала ее, когда за ней заезжал Ринго, но Касси отказывалась.

— Мне просто очень некогда…

— Даже Господь Бог отдыхал по субботам, поэтому никаких оправданий. Заеду за тобой рано утром в воскресенье.

Касси почувствовала, как в сердце разлилось тепло. Мужчина редко сопровождал женщину в церковь, если не испытывал гордости от того, что его видели вместе с нею. Внезапно церковь показалась ей самым подходящим местом; ей придется усиленно молиться, чтобы выиграть это самое важное сражение.

Воскресное утро выдалось солнечным и безоблачным. Глядя в удивительно чистую синеву неба, Касси не отыскала ничего, что могло бы омрачить этот, как она надеялась, отличный день. В сотый раз за это утро она расправила безукоризненно отглаженную юбку, но сегодня ей хотелось выглядеть, как никогда, привлекательной.

Накидка выгодно подчеркивала цвет ее глаз, поэтому она надевала ее исключительно по особым случаям. Таким, как сегодня. При мысли о Шэйне глаза смягчились. Она отогнала мрачные мысли, пришедшие в голову вчера вечером. Тот факт, что Шэйн страстно стремился завладеть ее землей, вовсе не означал, что он мог пойти ради этого на убийство дядюшки. Однако, напоминал внутренний голос, кто-то все-таки пошел.