Дороти-Энн высоко, поистине по-царски, вскинула голову.

— У меня забронирован номер, — важно объявила она.

Игра продолжалась почти час. Дороти-Энн «отметилась» у «регистрационной стойки», чью роль выполнял обеденный стол в холле. Элизабет-Энн подкатила туда свое кресло и сыграла роль клерка. Потом воображаемый посыльный отвел Дороти-Энн к воображаемым лифтам. Она поднялась наверх, в свой номер, который на самом деле оставался все на том же первом этаже, а потом съела свой ленч во внутреннем дворике.

Пока Элизабет-Энн следила за этой фантастической игрой, что-то медленно начало шевелиться у нее в мозгу.

Маленький вестибюль со стойкой регистрации, именно там, где стоит обеденный стол.

Картинка отчетливо возникла у нее в воображении, и она прикрыла глаза.

Вокруг нее строения, казалось, ожили. Она почти слышала звон посуды во внутреннем дворике, рокот приглушенных разговоров, всплески серебристого звонкого смеха. Элизабет-Энн даже ощущала, как люди выглядывают из-за колоннады на террасе над ней.

Спокойные, приглушенные шаги посыльных.

Звон колокольчика на столе администратора.

Шум опускаемых на пол чемоданов.

Зачарованная Элизабет-Энн открыла глаза и оглянулась. Легкие, танцующие мурашки забегали вверх и вниз по позвоночнику. Мощная волна возбуждения подхватила ее, глаза заблестели горячим огнем.

— Прабабушка! — настойчиво окликнула ее Дороти-Энн. — Что случилось? Что-то не так? Ты не принесла мне выпить!

Но Элизабет-Энн не слышала правнучку. Ее захватили мысли. Она перенеслась в другой мир. В тот самый мир, который Дороти-Энн только что ей описала.

Все, что ты представишь, будет существовать на самом деле.

Да! Так и будет!

Медленно Элизабет-Энн развернула инвалидное кресло и посмотрела вверх на огромное, построенное без плана здание. Чем больше она о нем думала, тем лучше понимала, что этот дом может стать чем-то большим, чем вилла. На самом деле может! Он может стать…

Гостиницей.

Маленьким, уединенным, шикарным отелем в самом сердце Прованса. Судя по тому, что ей говорили слуги, наверху бесчисленное количество спален.

Жилой дом на соседнем участке пустовал. Галерея свяжет два здания.

Во внутреннем дворике разместится ресторан.

Элизабет-Энн посмотрела на колоннаду первого этажа. Здесь разместится еще один ресторанчик.

В здании установят лифт.

Надо будет найти персонал.

Устроить побольше ванных комнат.

Но кухня достаточно большая. Она ее видела.

Мысли пробегали одна за другой.

Неожиданно Элизабет-Энн потянулась и притянула к себе Дороти-Энн.

— Дорогая! — Ее шепот был торжественным и напористым, лицо сияло. — Как тебе нравится идея превратить этот дом в отель? Настоящий отель?

Дороти-Энн в изумлении смотрела на нее.

— Ох! Прабабушка! — наконец выдохнула она. — Да!

— Но это будет секретом, — предупредила Элизабет-Энн. — Никто не должен знать.

— Я умею хранить секреты. Я обещаю.

Пожилая женщина с удовлетворением вскинула подбородок. Она нашла себе занятие.

А теперь надо составить план.

Купить это владение и соседнее тоже. Если они продаются.

Потом финансовое обеспечение — ведь ее банки расположены за три тысячи миль отсюда. Придется перевести крупные суммы на счет местного банка. Она не сможет воспользоваться деньгами корпорации «Отели Хейл», иначе Генри сразу же обо всем узнает, Но у нее есть собственные миллионы, вложенные в другие предприятия.

Нанять подрядчика. И отличный персонал.

И, раз уж все это затевается, ей следует удостовериться в том, что мисс Хеппл об этом не пронюхает. С сегодняшнего дня она переведет ее в ночную смену. Есть кое-что еще, что не ускользнуло от ее пристального взгляда. Элизабет-Энн заметила, что ее суровая сиделка поглядывает на молодого садовника, живущего в доме. Конечно, она деловая женщина, а не сводница. Но как бы там ни было, кто лучше, чем она сама, знает, что особые обстоятельства требуют неординарных решений.

Тысяча франков возымела свое действие. Садовник начал разговаривать с мисс Хеппл. Та была холодна, говорила оскорбительные вещи, но происходящее ее заинтриговало.

Агент по продаже недвижимости, сдавший Элизабет-Энн дом, отправился по ее поручению в Париж и успешно провел переговоры о продаже имения.

Два миллиона долларов были переведены из Нью-Йорка в местный банк.

Пустовавший дом по соседству тоже скоро стал ее собственностью.

Садовник получил еще тысячу франков. Мисс Хеппл растаяла, и вскоре он уже возил ее на длительные прогулки по окрестностям. Молодой человек получил особые инструкции: держать сиделку подальше от дома настолько долго, насколько это в человеческих силах. Мисс Хеппл быстро стала знатоком красот окружающего района и местных обычаев.

Вскоре подошло время решительных действий. Элизабет-Энн вручила садовнику двадцать тысяч франков и пообещала ему, что он ни в коем случае не потеряет работу. Тогда мужчина заманил мисс Хеппл в спальню наверху, где его и ничего не подозревающую сиделку «случайно застали», когда они занимались любовью. Садовника немедленно «уволили», а мисс Хеппл с позором отправили домой. Элизабет-Энн позвонила Генри и заверила его, что двух сиделок и одного врача вполне достаточно. Кроме того, не преминула она вкрадчиво заметить, после случившегося ей трудно в будущем полагаться на суждение Генри в выборе сиделок. Молодого садовника немедленно снова приняли на службу.

Деньги сделали свое дело. И продолжали делать.

Ремонт виллы шел полным ходом. Элизабет-Энн с головой ушла в работу, ее жизнь стала чудесной. Никогда еще она так хорошо себя не чувствовала и так хорошо не выглядела, Пожилая женщина лично следила за каждым шагом в переделке особняка. Это была игра — игра, стоившая миллионы, но даже Ильзе Ланг согласилась, что для Элизабет-Энн подобное развлечение самое лучшее лечение.

Миссис Хейл строила еще один отель, но настолько отличающийся по замыслу от всех прочих, что это стало истинным новаторством. К тому же все делалось за спиной Генри и Вартана Дадуряна. Элизабет-Энн получала удовольствие просто от того, что выигрывает и доказывает самой себе раз и навсегда, что прикованная к инвалидному креслу старая женщина вовсе не должна отказываться от жизни и от работы. Но ключом к успеху стало то, что все принимавшие участие в превращении виллы «Вьюнок» в отель отдавались этому занятию с любовью.

Никогда еще Элизабет-Энн не была знакома с таким количеством людей, работающих рука об руку. Строители быстро превратились в ее друзей. Особенно двое из них — Бертран Делакруа и Франсуа Брикте, ставшие не только ее опорой, но и такими же заговорщиками, как и она. Однажды утром они подняли Элизабет-Энн вместе с креслом на свой грузовик, привязали как следует коляску, а потом подняли и Дороти-Энн к ее прабабушке. И грузовик отправился в путь с восседающей, словно на троне, Элизабет-Энн, держащей в руках зонтик от солнца, и Дороти-Энн, выглядывавшей из-за борта. Эта картина сделала миссис Хейл знаменитой по всему Провансу.

Но необыкновенный выезд вовсе не был лишь тренировкой для эксцентричной старой женщины. У Элизабет-Энн было дело. Бертран и Франсуа провезли ее по всему Провансу и соседним провинциям, Дофине и Лангедоку, прочесав всю округу в поисках чего-нибудь, что могло бы украсить ее похожий на драгоценность маленький отель.

Их частые вылазки в поисках антиквариата всегда окупались. Каждый раз они возвращались на виллу ночью, но натруженные ценными находками. В частности, в одном замке пятнадцатого века, подлежавшем сносу, они выторговали огромный баронский камин высотой в пятнадцать футов. В поисках каминов пришлось ездить очень далеко, ведь они требовались в каждую комнату. Они купили старинные провансальские кровати и кресла, а потом их порадовала великолепная, совершенно неожиданная находка — огромный мраморный саркофаг дохристианской эпохи. Ему предстояло превратиться в стойку бара во внутреннем дворике. Когда они привезли саркофаг на виллу, выяснилось, что тот слишком велик и не проходит в ворота. Неустрашимая Элизабет-Энн приказала снять часть стены, и саркофаг занял свое место.