Мазарин хранила молчание. Внезапно Кадис вспомнил ее слова: "Твоя?.. С чего ты так уверен?" — и вновь почувствовал укол ревности. Он бережно взял девушку за руку, заглянул ей в глаза и спросил, борясь с дрожью в голосе:

— Малышка, у тебя кто-нибудь есть?

В последнее время Мазарин все чаще отменяла свидания, под вполне благовидными, но явно фальшивыми предлогами.

Паскаль умирал от желания увидеть подругу, но решил не докучать ей и посвятить освободившееся время изучению ее случая.

Составленная им психологическая карта никуда не годилась. В ней было слишком много лакун, непроверенных фактов и белых пятен. Для диагноза явно не хватало фактов.

Вот что у него получилось.

Имя: Мазарин.

Фамилия: ?

Возраст: 23 года

Родители Живы: ?

Братья и сестры: да. Сестра-близнец.

Имя сестры: ?

Кто родился первым, она или сестра: ?

Детство: ?

Тип отношений с отцом: ? Предположительно, тоска по отцу.

Тип отношений с матерью: предположительно, взаимонепонимание.

Образование: изобразительное искусство (проявляет явные художественные способности).

Род занятий: ?

Место жительства: ? Латинский квартал?

Ничего, ничего и еще раз ничего. Он решительно ничего не знал об этой девушке и тем не менее любил ее до помрачения рассудка. Но любовь Паскаля не была слепой, и профессиональный инстинкт его не обманывал. Чем больше он узнавал Мазарин, тем сильнее убеждался, что у его подруги есть не одна, а целый мешок тайн. Девушка хранила непроницаемое молчание обо всем, что касалось ее личной жизни, семьи и друзей. Казалось, что у нее не было ни памяти, ни прошлого, что она возникла из ниоткуда снежным вечером на Елисейских Полях.

Паскаля тревожили болезненная замкнутость и задумчивость Мазарин, ее привычка уходить в себя и внезапно возвращаться к неожиданно прерванному разговору. Она чрезвычайно мало ценила сегодняшний день, не верила в будущее, не видела в жизни смысла, совершала необдуманные поступки и часто с каким-то непонятным вожделением говорила о смерти. Была ли она ненормальной? А кто осмелится провести границу между нормой и безумием? Паскаль не знал, что делать. Он целыми днями рылся в книгах по психиатрии, психологии, неврологии... Открывал и закрывал энциклопедии. Копался в своих записях, надеясь найти подсказку в старых конспектах.

Молодой человек понятия не имел, что ищет; в глубине души он понимал, что ни одна книга не развеет его сомнений. Знал, что поиски почти безнадежны... И нее равно продолжал искать, главным образом, чтобы спастись от одиночества.

Как-то вечером в руки Паскалю попал "Диагностический и статистический справочник в области ментальных расстройств". Недуги, травмы, отклонения, препараты, расставленные по алфавиту. А: агорафобия, амнезия, анорексия, абулия, алкоголизм... Б: боиполярность, булимия... На Д: деменция, делириум, депрессия, дезинтеграция... Или, например, К: каталепсия, клептомания, кокаин, каннабис, конвульсии... Десятки недугов, у большинства которых всегда находились внешние причины. Подумать только, как легко человеку заблудиться в самом себе. Увязнуть в темной топи, из которой он пытался вытаскивать своих пациентов, в топи, которая наводила ужас на него самого и одновременно бросала вызов, заставляла бороться. Листая справочник, Паскаль набрел на раздел "Социальные расстройства", или, другими словами, "нарушения поведения, не позволяющие человеку адаптироваться к существующим общественным нормам". Каким из подобных расстройств могла страдать Мазарин? Социопатией? Навязчивым депрессивным состоянием? Истерией?..

Паскаль резко захлопнул книгу. Какого черта он делает?

А что, если беда вовсе не в Мазарин, а в нем самом?

Он слишком сильно хотел сблизиться с девушкой, проявлял нетерпение, пытался навязать ей свою волю.

Кто он такой, чтобы судить о психическом здоровье Мазарин? Окажись Паскаль одним из своих пациентов, какой диагноз он поставил бы сам себе? Или ему хватает наглости думать, что у него нет никаких отклонений? Что он идеален?

Ругая себя последними словами, Паскаль водрузил справочник на полку и проверил мобильник. От Мазарин не было ни одного звонка. Она никогда не разыскивала его, не посылала сообщений. Если бы не Паскаль, их отношения давно прекратились. Девушка просто исчезла бы из его жизни, растворившись в метели. Иногда Паскалю казалось, что она лишь позволяет ему себя любить.

С этим нужно было что-то делать. Паскаль набрал номер Мазарин.

Когда зазвонил телефон, Мазарин шагала по улице Галанд под руку с Кадисом.

— Ответь, — сказал он, заметив, что девушка не хочет отвечать на звонок.

— Какая-нибудь ерунда.

— Ответь, пожалуйста, — попросил художник. — Или ты не хочешь говорить при мне?

Надо же ей было забыть выключить телефон.

— Алло?

— Прости, что звоню так поздно. Просто хотел узнать, как у тебя дела.

Кадис отпустил руку Мазарин.

— Поговорим в другой раз, — нервно ответила девушка.

— Ты занята?

— Да, послушай... Я тебе перезвоню. Ладно?

Паскаль догадался, что Мазарин не одна.

— С тобой сейчас кто-то есть?

— Пока.

Мазарин дала отбой.

У нее кто-то был. Точно кто-то был. И с чего это он взял, что такого не может быть? Но почему она не сказала ему сразу? Почему позволила тешить себя иллюзиями? Она замужем? Нет, не может быть. Слишком молода. А что, если у нее двойная жизнь? Паскаль изнывал от ревности.

У нее кто-то был. Совершенно точно. Кадис заметил, какой нервной стала Мазарин после этого звонка.

— Кто это был?

— Одна подруга.

— Не лги мне, малышка. Я слышал в трубке мужской голос.

— Это была подруга, и точка. Я же не расспрашиваю тебя о твоей жене. И на твои вопросы отвечать не стану.

— Какой он? Молодой, наверное?

— Я же сказала, у меня никого нет. К несчастью, мое сердце похитил ты.

— А что в таком случае ты сделала с моим?

Мазарин глядела на учителя с торжеством.

— Я как раз хотела спросить: в честь чего ты пригласил меня на прогулку? Где Сара?

Услышав имя жены, Кадис поморщился.

— Почему нам непременно надо о ней говорить?

— Потому что она существует.

— Ты все испортила.

— Она в отъезде, правильно?

— Я не собираюсь обсуждать с тобой свою семейную жизнь.

— Отлично. Тогда и от меня не жди откровенности. Я точно так же, как ты, имею право на другую жизнь, в которой тебе нет места. По-моему, это блестящий пример дуализма... — Она изобразила задумчивость. — Дерзновенного, пожалуй?

Кадис не ответил. Разумеется, девочка была совершенно права, но признавать это он не собирался. Художник решил сменить тему.

— Так, значит, ты хочешь показать мне свое убежище.

— Нет, не убежище. — Мазарин подумала о старом шкафе. — Туда нет хода никому, кроме меня... Пока я не встречу человека, которому смогу полностью доверять. А как ты думал? У меня есть свои секреты. Я собираюсь показать тебе совсем другое место, совершенно особенное. Это "Гильотина", бар, где играют обалденный джаз. Правда, там можно умереть от клаустрофобии.

Кадис удивился:

— Так мы идем не к тебе домой?

— Нет, в паб недалеко от дома.

— Вернулись твои родители? Ты ведь говорила, что у тебя есть родители. Я видел свет в окнах.

Мазарин всегда оставляла в доме свет, даже днем. Как будто Сиенна ждет ее возвращения.

— Ты никогда мне о них не рассказывала.

— О ком? Ах да... Рассказывать, собственно, нечего. У родителей своя жизнь; сегодня они здесь, завтра уезжают не попрощавшись. Мы все ужасно независимые. Я не спрашиваю, где они пропадают, а мама с папой не лезут в мою жизнь. Полная свобода в отношениях. Такова жизнь, мой друг. Идем...