— Вот. — Альберих взял со стола газету, надел большие очки и начал читать:
«Профессор Румянцев — «Железная маска» 20-го века. Советский профессор Румянцев, имя которого в последнее время так часто упоминается в мировой прессе, строжайшим образом засекречен. Дело в том, что созданная им установка «Перехватчик ураганов» позволяет получать с помощью сравнительно небольшого по размерам устройства волны принципиально нового типа, названные «антиэнергией». Значение этого открытия трудно переоценить, оно, может быть, является.крупнейшим открытием нашего века после расщепления атомного ядра. Логично предположить, что тот, кто может укрощать ураганы, может и воздействовать на стихийные силы, направляя их по своему желанию в заданном направлении. Следовательно, эта установка может иметь не только мирное применение, если учесть, что в среднем урагане развивается энергия, равная энергии взрыва 300-400 тысяч атомных бомб, подобных той, какая была сброшена на Хиросиму. Следовательно, мы имеем дело с самым страшным и мощным оружием всех времен и народов».
Альберих впился глазами в собеседника.
— Что скажет об этом господин Кудояров, доктор географических и физико-математических наук?
— Что ему стало ясно, чем вызван ваш интерес к профессору Румянцеву.
Альберих засмеялся.
— Э-э-э… Вы неправильно думаете о нас, господин Кудояров. Мое любопытство оправдывается чисто научными интересами. Мы тоже занимаемся здесь научноисследовательской работой, и вопрос о борьбе с ураганами, которые являются истинным бичом божиим для этих краев, для нас небезразличен.
Снова наступила продолжительная пауза. На лице «доктора» Альбериха отражалась досада, что он так легко себя выдал.
На протяжении всего разговора начальник экспедиции изучал физиономию главаря «нибелунгов» и силился вспомнить — кто же этот человек, которого он прежде никогда не видел. Разговор, который требовал настороженности, отвлекал Кудоярова от чего-то очень важного, что могло быть ключом к замку «нибелунгов». Пауза дала ему возможность сосредоточить все силы памяти на одном и подарила внезапное озарение. Ожили в памяти неоднократно описанные события почти сорокалетней давности.
Кудояров больше не сомневался, кто перед ним. Он понимал, что теперь ему нужно удвоить, утроить бдительность, однако неожиданное открытие никак не отразилось на его лице.
— Вы не дочитали заметку до конца, — сказал он.
— Ах да! Простите, — Альберих опять взял газету: «По этой причине профессора Румянцева облачили в «железную маску». Этим объясняется недоступность ученого: как известно, до сих пор ни одному печатному органу не удалось опубликовать портрет профессора Румянцева и ни одному репортеру — встретиться с ним и взять интервью».
Альберих многозначительно поглядел на Кудоярова.
— Мало ли что пишут, когда не о чем писать, — сказал Кудояров. — По-моему, профессор Румянцев просто очень занятый человек. Могу заверить вас, что на борту «Академика» профессора Румянцева нет и не было.
— А установка «Перехватчик ураганов»?
— Разрешите мне не отвечать на этот вопрос. Мы не посягаем на вашу суверенность и ожидаем того же с вашей стороны. Поймите, господин Альберих, что все работы, связанные с этой установкой, находятся пока в стадии экспериментов. Результаты их будут опубликованы в свое время. Всякие ссылки на использование этого открытия в военных целях — чистая провокация.
— Так мы ни до чего не договоримся.
— А я не знаю, о чем нам с вами торговаться. Мы очень благодарны за помощь, оказанную нам в трудный момент. Если вы хотите быть последовательным, дайте распоряжение, чтобы нашу группу доставили в ближайший населенный пункт. Это все, чего мы хотим.
— К сожалению, в ближайшие дни по техническим причинам это невозможно. Спешить вам некуда. Вам и вашим коллегам нужно отдохнуть, придти в себя после пережитого. Вам будет оказано гостеприимство.
— Извините, господин Альберих, но пока что это довольно странное гостеприимство: в гости не ходят под конвоем.
— Без провожатых вы рисковали заблудиться. К тому же и вам следует понять: условия нашего существования в этих дебрях весьма нелегки, а порой и опасны. Мы вынуждены принимать меры предосторожности. Здесь, в этой трущобе, некогда существовала высокая цивилизация, ныне исчезнувшая и забытая. Джунгли поглотили ее. На многовековых развалинах в конце прошлого столетия монахи создали здесь католическую миссию, чтобы нести индейским племенам «свет веры». Но джунгли хорошо знают свое дело: даже имен этих добровольцев не сохранилось. Затем, как говорится в скобках, в бывшем монастыре была оборудована наша гостиница, в которой вас поместят со всеми возможными удобствами.
— А вы застали здесь индейцев?
— Да.
— Где же они теперь?
Альберих сделал выразительный жест, означавший: «исчезли, испарились…»
— Так вот, разрешите закончить: сюда пришли мы, именующие себя нибелунгами, чтобы создать в этих местах, проклятых богом и людьми, свой культурный уголок. В это дело вложены огромный труд и немалые деньги. Мы, естественно, желаем оградить себя от соглядатаев и постоянного вмешательства. Отсюда — такие строгие порядки. Давайте договоримся, что вы не будете сетовать на некоторые ограничения. В библии сказано: «Горе тем, кто пришел высмотреть наготу земли сей».
У Кудоярова вертелось на языке изречение: «Дьявол всегда цитирует из библии, когда хочет доказать свою правоту». Ни он не сказал этого, а, усмехнувшись произнес:
— Вполне логично, господин Альберих. У нас есть пословица: «В чужой монастырь со своим уставом не ходят». Можете называть себя арийцами, самураями, нибелунгами, даже архангелами, как вам угодно. Мы не посягаем на ваш устав. Нас сейчас интересует только одно: возможность быстрее возвратиться на свой корабль.
— Мы с вами еще обсудим такую возможность. Я советовал бы вам подумать об ответе на мой вопрос относительно «Перехватчика ураганов». Вы, как ближайший сотрудник и доверенное лицо профессора Румянцева, должны быть в курсе дела. У вас есть еще время подумать, не слишком долгое, разумеется, господин Кудояров, — в голосе Альбериха прозвучала нотка угрозы. — Кстати, — нарочито небрежно добавил он, — есть еще один выход: можно дать радиограмму на ваш корабль, не указывая, впрочем, где вы находитесь. Поблизости имеется удобный рейд, где «Академик Хмелевский» может стать на якорь и принять вас на борт. Координаты мы дадим. Как видите, мы идем вам навстречу, проявляя добрую волю. Но если вы и от этого откажетесь, мы будем считать ващу позицию злонамеренной и действовать в отношении вашей группы соответствующим образом.
Нервы Кудоярова напряглись до предела, мозг лихорадочно работал. Он понимал, что решение нужно принимать немедленно.
— Видимо, это будет лучший выход.
— Я вижу, что вы образумились, — мягко сказал Альберих, подвигая Кудоярову большой блокнот. — Пишите радиограмму.
Кудояров взял из керамического стакана авторучку и начал писать:
«Борт «Академика Хмелевского». Капитану Леху. Замполиту Полундра. Бедствуем пустынном берегу на границе эквадорских джунглей. 2 градуса южной широты, 79 градусов западной долготы. Находимся краю гибели. Срочно ждем помощи. Кудояров».
— Вот, — он перебросил блокнот через стол и назвал волну, на которой работала рация «Академика».
— Так, — сказал Альберих, просмотрев текст, написанный по-русски и по-немецки.
— А что значит «полундра»?
— Фамилия заместителя начальника экспедиции по политической части.
— Отлично. Последний вопрос. Профессор Румянцев… это не вы ли?
— Это уже переходит в область анекдота. С таким же основанием я могу выразить сомнение, что вы — доктор Альберих.
— Не окажитесь слишком догадливым, господин Кудояров, сквозь зубы процедил «доктор».
— Аудиенцию, кажется, можно считать законченной? — сказал Кудояров. — Только примите во внимание, придет «Академик» или не придет, все равно угрозы и давление на нас бесполезны.
