Вокруг Самого образовалось разреженное пространство — шеф задохнулся от ярости. И пока он не выдохнул, автокикимора на скорую руку состряпала свой клон, а сущность скрыла в земном сайте.

Грохнула пульсация «Умри сам», и кое-кто из новеньких самолично вычеркнул себя из Вечности.

— Нужна бомба! Психологическая бомба. Сообщите Тому Самому: Корень зла найден, и каждый участник Шабаша познает его Предвечную суть, — торопливо продолжил Гений, узрев нависшую над ним опасность.

Сам похвалил себя за выдержку, а ведь мог и прибить молодого гоблина. Стереть Гения — тьфу, а вырастить трудно. Неужели Корень зла — загадка, ответ на которую не нашли за все существование тартарары, разгадана? Черный Хозяин не хотел ждать ни минуты:

— В бункер! В бункер!

Гений и Сам скрылись от всех и вся в особом пограничном измерении.

Дон чувствовал, что пора уходить. Общение с девчонкой даром не пройдет, неприятности ему грозят крупные. Но… Честно говоря, он и сам не понимал, что с ним происходит. Да и не хотел понимать. Наконец через силу он выговорил:

— Пока. Знакомство — это не повод для совместного путешествия.

— Очень надо, — фыркнула Галя. — Катись, а мне нужно вернуться на Переход.

— Зачем это? — не удержался от вопроса Дон.

— За спросом, — огрызнулась дерзкая девчонка.

— А если подумать? — Дону надоела эта перепалка. — Тут выбирает дорога, а не наоборот. Идентификатор у тебя есть? Вот такой.

Галя увидела что-то вроде камушка с клавиатурой и протянула руку, Дон отстранился.

— Осторожнее! С ним нужно уметь обращаться.

Дон шепотом трижды произнес какой-то пароль, потом набрал шифр на клавиатуре.

— Нет, ничего не получается, еще и засекут, — разочарованно протянул он.

— Не спрашивай Переход, вызови карту, — предложила девочка.

К удивлению Дона, карта тут же возникла.

Вертикаль Колодца Безвременья, горизонталь Перехода, галереи-библиотеки, тренажерные залы, черный пульсатор, питающий энергией бешеное пространство…

— Стоп, стоп, что-то мне это напоминает, — задумалась Галя и чуть не вскрикнула, когда вспомнила. — А ну, запроси еще!

Бешеное пространство услужливо перелистывало карту за картой. Неизменными на всех оставались Колодец Безвременья и Переход, дальше следовали вариации из заколдованных замков, магических зазеркалий, подземных лабиринтов, каменных сот, черных болот, оружейных складов, змеиных логовищ, боевых ристалищ и тому подобных комбинаций черного с кровавым.

— Отбой! Оно шельмует, это винегретик из компьютерных игр, — воскликнула Галя.

— Не только, — в Доне тоже взыграло любопытство, и он еще некоторое время не мог оторваться от карт. — Ха! Даже из «Волшебника Изумрудного города». Это пространство формируется в зависимости от людских представлений о нем.

Галя подскочила.

— А может, оно и существует за счет потемок фантазии?

Они поняли, что заколдованный лабиринт постоянно изменяется, и никто не знает, как, когда и по какому закону это происходит. Постоянными остаются только Переход и Колодец Безвременья. Но знание этого несло мало утешения.

— Все это, конечно, интересно, но надо отсюда убираться. Ты спустился по лестнице, значит по ней можно и подняться? — Галя чувствовала, что задерживаться на одном месте не менее опасно, чем идти неведомо куда.

Напрасно Андрей Горбушин думал, что уснет. Стоило закрыть глаза, как невидимая пружина в нем распрямлялась, и он подскакивал на кровати. В палате все уже мирно сопели, смирившись со своей участью, а он мотался по коридору и таращился на большие электрические часы.

Наконец его терпение иссякло.

— Я прошу, мне очень нужно позвонить.

Дежурная медсестра прониклась и впустила его на пост.

— Она, конечно, спит, — бормотал он, прижимая трубку к уху, но после третьего гудка Галин спокойный голос ответил:

— Слушаю.

— Это ты? — сипло спросил Андрей.

Медсестра вздрогнула и стала украдкой наблюдать за ним во все глаза. Он покосился на нее, и девушка усердно заскрипела карандашом в дежурном журнале.

— Да, — произнесли на том конце.

— А почему ты не спишь?

Конечно, это был еще тот вопрос, но Галя не разозлилась.

— А почему я не сплю?

— Галя, обещай не заходить в мою комнату и не включать мой компьютер. Я понимаю, что на меня напал забодан, но пожалей больного.

— Приключения, развлечения — это и есть жизнь.

— Что? — не понял Андрей.

— Ничто. Пробил час отмщения, возмездия. Суши весла, таранки-баранки.

— Кто это? — губы у Андрея одеревенели, и тут же вместо Гали на том конце провода заговорил резкий мужской голос.

— Гений, гоблин, таранки-баранки. А ты думал меня переиграть, ха-ха-ха! Хотя ты нам помог. Если бы не ты, мы бы ее не вычислили.

— Кого? — закричал в трубку Горбушин.

— Тебе можно знать все, потому что, считай, что тебя уже нет. Твою племянницу.

— Зачем она вам?

— О-очень даже затем! Но у тебя нет времени слушать! Да, сейчас ее сердцем подожгут пунш Затмения, а твоим…

Розетка заискрила, Андрей отшвырнул трубку, она взлетела и как боксер двинула ему в скулу. Телефонный аппарат оплавился на глазах.

— Господи! — пролепетала медсестра, принимая все за сон.

— Домой! Компьютер включен, что они натворят… Там Галя, я знал, так и будет… — Андрей кинулся к первой попавшейся двери и стал трясти ее, но медсестра опомнилась и вцепилась в беспокойного больного.

— Видела, что они сделали? — он показал на дымящуюся пластмассу, только что бывшую аппаратом.

— Придется составлять акт, — строго сказала медсестра.

— Какой акт?! Сейчас они все сами заактируют, — в подтверждение его слов в коридоре разлетелись все лампы.

— Это киллеры? — испуганно вжалась в стул медсестра.

— Мне надо бежать или они тут все разнесут, — Андрею некогда было вдаваться в подробности.

— Но у нас инфекционное отделение…

От противоположной стены отделилось кресло на колесиках и помчалось на них. Андрей с медсестрой едва успели выскочить на лестницу перед лифтом.

— Мне срочно нужен компьютер!

— Надо позвонить в милицию, — медсестра тщетно старалась сохранить ясную голову.

— Ха-ха, — Андрей крепко держал ее руку выше локтя и волок вниз. — Ха-ха, в милицию. Разве, что Господу Богу.

Ступеньки перед ними внезапно исчезли, как будто их отрезали ножом, но Андрей недаром часами просиживал за бесчисленными компьютерными играми. Реакция у него была молниеносной — он даже медсестру успел втащить на перила. Лестница была старой, с широкими удобными перилами и, к их счастью, без металлических шариков.

— Последний раз катался на перилах в пятом классе, — криво усмехнулся Горбушин и требовательно спросил: — Где компьютер, быстро?

— В бухгалтерии на первом этаже, — призналась медсестра, — но там двери кодовые.

— И все?

— У завотделением, тоже на первом.

Перила закончились, Андрей и медсестра шлепнулись на жесткий колючий коврик. Вокруг была липкая тьма, ни звука — как будто они были в барокамере.

— Где мы? — Андрей старался не потерять медсестру, но та и сама не стремилась остаться одна.

— Похоже, на первом этаже, там перед дверью такой же коврик, — прошептала девушка.

Сверху посыпались искры. Закрывая лицо, они проползли в коридор и наконец добрались до кабинета завотделением.

— У тебя есть шпилька или булавка?

— Меня уволят, — пролепетала медсестра.

— Это будет большой удачей.

Подтверждая слова Андрея, зазвенели разбитые стекла. Синий кварцевый свет залил коридор. Картины сорвались со стен и закружились стаей квадратных массивных птиц. Цветочный горшок пронесся, как ядро, и если бы беглецы не вжались в пол, то их кошмар на этом и закончился одновременно с жизненным путем. Горшок разлетелся, влепившись в ручку двери, кактус вывалился на голову Андрея, но тому было не до таких мелочей. От удара дверь приоткрылась.