Агент медленно повернулся, заслонив собой окно, и криво усмехнулся.

— Все, мамзель? — с вызовом спросил он.

— Все, — голос Степки предательски дрогнул.

007 пошел прямо на нее. Стефания забыла, что стоит в дверях, и внутренне напряглась. И тут она увидела: он сует себе в карман подкову!

— Положите на место!

В этот момент Боб, рыча, сорвался с места. Пес был старый, но зубы у него были по-прежнему целы, а челюсти оставались стальными.

Агент в ярости сжал подкову (и не такие железки скручивал!), но эта вдруг не поддалась. Мало того, ему показалось, что металл плавиться и обжигает ладонь, и он испуганно швырнул подкову в открытую форточку.

Стефания вскрикнула и кинулась вниз. Боксер затрусил за ней. Начинался декабрь, снега еще не было. Подкова упала на мостовую и вспыхнула в лучах заходящего солнца как чистое золото.

Степку отделяло от подковы несколько шагов. Вдруг откуда не возьмись промчалась девица на роликах и схватила Димкин подарок.

— Эй, куда? Отдай, отдай!

Стефания бегала хорошо, а тут ее силы утроились. Она летела наперерез машинам, толкала прохожих как настоящая экстремалка.

У подземного перехода, как обычно, толпился народ. Тут незнакомка резко притормозила и пыхнула в глаза Степки из баллончика. Когда она вытерла лицо (на нем оказались взбитые сливки), девица уже испарилась.

Назад Стефания еле доплелась. Самолет через три часа, подкова пропала… И пропала неслучайно. Стефания могла поклясться, что у той, которая забрала подкову, не было лица. Там, где у нормальных людей нос, глаза, рот, у незнакомки, когда она обернулась, было гладкое пустое место.

Возле дома Стефания увидела, Боба, который сидел там, где упала подкова, и выл.

В аэропорт Степка уехала на такси, с твердой решимостью никогда больше не встречаться с красным рылом Агента. А Димке про подкову она ничего не сказала. Может, потом, когда вернется, все образуется?

В Швейцарии ее встречал знакомый. Родителям срочно пришлось улетать в командировку. Вызов пришел, когда Стефания была уже в воздухе, и они не успели ей сообщить. «Ты не будешь скучать, покатаешься на горных лыжах. Мы скоро вернемся», — прочла она в телеграмме. А потом был пожар в поезде…

И тут на камне, на этом печальном Переходе, Стефания впервые заплакала. Она чувствовала, что Димке грозит смертельная опасность, а она не только не может его предупредить, но и сама во многом виновата.

Агент Фас Экс-пи-пи происходила из рода ведьм-оборотней ноппэрапон. Тело у них было человеческое, а вместо головы — шар. Ни волос, ни бровей, ни глаз, ни рта, ни носа, но это пострашнее иных клыков, бородавок и пакли волос.

Правда, своим природным обликом ноппэрапон пользуются редко, принимая и в бешеном пространстве, и среди людей любой фантомный образ. Но тот, кто хоть однажды видел их истинное обличье, не забудет его уже никогда.

Ведьмы-ноппэрапон отличаются коварством, беспощадностью, изворотливым умом и нередко служат на Земле агентами по особым поручениям. Они могут достигать идеального внешнего и внутреннего сходства с людьми и порой проживают рядом с человеком, в котором тартарары заинтересовано, всю его жизнь. В исключительных случаях они даже имеют потомство.

К тому же, в судьбе Фас была своя особенность, о которой Экс-пи-пи смутно догадывалась. Ей кто-то покровительствовал из низлежащего тартарары. Кто именно? Это оставалось тайной не только для нее, но и для Самого, а после приключения с маслом Лукойл было заинтриговано все бешеное пространство.

Фас Экс-пи-пи предстояло немало потрудиться, чтобы обеспечить явку тех, кого она желала видеть в числе своих гостей на пикнике по случаю Затмения солнца, конца года и Шабаша.

На факсы, компьютеры, автоответчики всем видным и известным людям, связанным по роду деятельности с молодежью, уже давно были сброшены приглашения на таинственный сабантуй «Затмение».

Конечно, главный Шабаш устроит тартарары, но и на Земле должно произойти много интересного.

Фас Экс-пи-пи сидела на полу и делала пометки кровяными чернилами на белом свитке. Свиток удлинялся, по мере того как она его разматывала, на нем возникали все новые и новые имена.

— Так они и завалились на дачу каких-то Бражниковых, — Агент вертел в лапах шикарные конверты с золотым теснением для особо важных персон.

— Твое дело быть на посылках, а вручать приглашения будет она.

007 чуть не грохнулся в обморок. В двух шагах от него возникла неслыханная, невиданная красотка, топ, фотомодель, звезда звезд, похожая сразу на всех самых крутых западных актрис.

Федоткин с трудом перевел дыхание, но голос никак не прорезался, и Экс-пи-пи захохотала:

— Трезвость и еще раз трезвость. Мечта лоха на вечер.

Агент хотел спросить, живая это баба или она только фантом, но Фас внезапно щелкнула его по лбу своими ледяными костяшками. Мечталоха (как 007 прозвал про себя красотку) приподняла пухлую верхнюю губку и зацокала черным раздвоенным языком:

— Но-но, никаких сердечных припадков! Кругом! Ша-го-о-ом марш-ш!

Агент развернулся и, шатаясь, направился к двери. Он не знал, что ему думать по этому поводу, и решил, что для здоровья полезнее не думать вообще.

— Тут нет адреса, где живут эти бонзы, — пропыхтел он.

— Вали, эльф! Я знаю за тебя, — Мечталоха взяла агента под руку выше локтя, и ему показалось, будто в него вцепились железные щипцы.

Тем временем известный молодежный стилист рассказывал продюсеру набирающей популярность попсовой группы, что получил приглашение на странный «Праздник Затмения».

— Подвалишь? — спросил стилист.

— Попозже. Говорят, туда сам Виртуал пожалует? — в свою очередь интересовался продюсер.

Он выпытывал подробности о новой тусовке, потому что слышал, что там собираются быть съемочные группы молодежных передач. Это ж можно так круто засветиться!

Как в странном сне, Федоткин рулил по Москве — будто его «Bugatti» сам знал, куда едет, а водитель и не задумывается об этом. Мечталоха сидела рядом, как стеклянная и неподвижная кукла, но ее крепкие челюсти что-то методично жевали. Агент, до сих пор ощущавший железную хватку попутчицы, на всякий случай не задавался вопросом, что именно она жует, решив, что для этого у него слишком слабое здоровье.

Наконец они въехали в арку элитной новостройки, вышли из машины и направились к ближайшему подъезду. Мечталоха цокнула черными блестящими когтями по двери, и та безропотно отворилась. Из проема высунулось мурло амбала, куда шкафее Агента. За ним нарисовалась морда овчарки.

В этом доме, похоже, все страдали гигантоманией, потому что собака оказалась ростом с крупного осла. Она попробовала зарычать, но почему-то тут же присела и сделала то, что у детишек зовется пи-пи.

Охранник, не обращая внимания на конфуз пса, ссутулился в почтительном поклоне и, забегая вперед, вызвал лифт.

— Ждут, ждут, — заискивающе сообщил он.

Федоткин прошел в кабину и почувствовал, что Мечталоха прижалась к нему плотнее. Агент невольно пошатнулся — красавица весила не меньше малогабаритного автомобиля и, похоже, состояла из острых шестерней и рыбьих костей.

— Щекотно? — спросила она мужским басом и невинно хлопнула ресницами.

От этого хлопка в лицо Федоткину полетели капли чего-то химического. В глазах защипало, в носу засвербило, он затрясся, сморщился и раз пять громогласно чихнул.

— Не забывайтесь! Мы на работе, — просипел он, отстраняясь от Мечталохи, и чуть не добавил «пожалуйста».

К счастью, они уже приехали. За разъехавшимися створками лифта их встретил личный домоуправитель и любезнейше заверил, что Бонз уже говорил с устроителями «Затмения» и всенепременнейше постарается туда выбраться. При этом он не сводил глаз с Мечталохи, и она не оставалась в долгу.