А сейчас то огненное яростное Солнце как бы выплеснулось из нее и залило болотную гниль. Хлопнул взрыв, засверкали молнии, Галю подкинуло, и она упала на что-то твердое.

Никакого кладбища вокруг не было? как и болота. Клубился туман, расплывались с воплями какие-то ужасные морды. Так ловкие ведьмочки, немного опередившие Гнома Э, навсегда исчезли из Вечности, сожженные могучим апрельским светом.

Настолько сильной вспышки трудно было ожидать даже от зрелой души, а тут ну совсем маленькая душка выдает такой всплеск! Откуда у нее такой потенциал? Что творится с земными детьми?

Сам был всеведущ, но на этот раз не метал громы и молнии, а только нахмурился. Во многих местах тартарары пошли трещины.

Гном Э знал, что быть первым не всегда безопасно. Ведьмочки его опередили, но он-то крался за ними и прятался, поэтому отделался лишь сильнейшим ожогом. Пришлось срочно вернуться к себе на периферию, дабы восстановить силы, но он был уверен, что его время еще впереди.

Галя брела неведомо куда и вспоминала то, что будто бы давно забыла.

В первой четверти второго класса ее забирала из школы бабушка. И они тогда много беседовали о разных вещах.

— Главное для каждого человека не потерять свою живую душу, — говорила бабушка.

— А как можно потерять то, чего никто не видит? — Галя дернула ее за руку.

— Не все на этом свете можно увидеть глазами, — таинственно улыбнулась бабушка.

Маленькая Галя тогда мало что поняла, но почему-то запомнила.

«Только не надо себя жалеть, Горбушина, у тебя на это нет времени, — Галя выбрала по отношению к себе жесткую тактику. — И никаких расслабонов. Если даже это игра, проиграть в ней можно жизнь».

Молодая нелюдь, узнав, что ведьмочки исчезли, а Гном Э зализывает раны, обрадовалась: шанс каждого повышался.

Особенно ликовал серийный убийца, его-то возможности, как он полагал, были куда больше, чем у остальных. Он вышел на тропу охоты, ощущая приятное волнение, почти забытое здесь, но так хорошо знакомое по жизни на белом свете.

— То, что жертву можно сожрать — ясно, но будет ли это так же вкусно, как на Земле? — бормотал выдвиженец.

«Обещаю — будет. Лично для тебя, только один раз», — услышал он и затрепетал: Сам говорил с ним лично!

На втором этаже школы Димка наткнулся на секретаршу. Собственно, даже не наткнулся, это она выскочила из кабинета директора и схватила его за рукав свитера.

— Сверчков, тебя у вахтера ждет отец.

— А что случилось? — остановился Димка.

— Иди, не разговаривай, — секретарша развернула его в обратную сторону от кабинета физики.

Сверчок, недоумевая, вернулся на лестницу и, не доходя до дежурного вахтера, увидел Агента 007.

Тот был в своей неизменной кожаной куртке, бычья шея его налилась кумачом, маленькие глазки вцепились в Димку, как два бульдога.

Сверчок испытал жгучее желание развернуться и скрыться в классе, но Агент уже заметил его и махнул рукой:

— Давай! Мы с сестрой тебя заждались.

Вахтер теперь тоже смотрел на Сверчкова. Он знал, что у этого ученика нет, и не было никакой сестры, и подозревал, что 007 нагло лжет.

Агент, не дожидаясь пока Димка подойдет, сделал три громадных шага и положил ему на плечо тяжеленную ручищу. У Сверчкова бешено застучало сердце. Запястье 007 было аккуратно перебинтовано, а поверх бинта блестела та самая сеточка.

Димка как наяву вновь ощутил запах сырости, увидел фамильный склеп Капулетти и услышал истошный собачий визг…

— Что у вас с рукой? — спросил он, проверяя мелькнувшую догадку.

— Я у тебя на окладе? Давай, она ждать не любит.

Сверчка передернуло. Как странно Агент сказал о Стефании: «Она ждать не любит». Раньше он мог иронично называть ее нашей принцессой, а теперь отозвался как о каком-то пахане, главаре банды. Димка с тоской оглянулся и посмотрел на школу.

В больших окнах горело красное утреннее солнце, а в кабинете физики новый учитель делал перекличку.

Он дошел до буквы С.

— Савинков Александр.

— Здесь собственной персоной, — обстоятельно пробасил Сашка Кот.

— Сверчков Дмитрий, — произнес учитель, оглядывая класс.

Почему-то он догадывался, что этого ученика здесь нет, но ему так хотелось, чтобы тот присутствовал! Учитель поставил в журнале точку напротив Димкиной фамилии и задумчиво произнес:

— У Сверчкова уже начались каникулы?

— Я видел его в окно, он бежал на урок. — Сашка Кот пожал плечами.

— К сожалению, что-то его отвлекло, — вздохнул учитель и урок потек своей чередой, а в бешеном пространстве смогли поставить хотя бы один плюсик в этом деле.

Встреча, которой они так боялись, сегодня сорвалась. Не должна была она состояться и впредь.

Агент почти втолкнул Димку в машину и так рванул с места, что встречные водители разразились проклятиями.

Она сидела на заднем сиденье, но даже не взглянула на Димку, зато язвительно подмигнула Агенту 007 и лениво процедила сквозь зубы:

— Ты набираешь очки.

Совсем недавно их отношения были другими и носили официально сдержанный характер.

— Ну как баинькал? Не проспал первый урок? — наконец она повернулась к Сверчку и посмотрела в упор: глаза в глаза.

У Димки перехватило дыхание. Он узнал этот взгляд. Стефания смотрела так же, когда требовала, чтобы он выпил яд в склепе Капулетти. Но она уже опустила глаза и, надув губы, вздохнула:

— Может, я уже стала твоей бывшей знакомой?

Слово «бывшей» прозвучало как-то по особенному громко.

Сверчок молчал. Столько мыслей крутилось в мозгу одновременно, но со словами ничего не выходило. У него даже разболелась голова, хотя до сегодняшнего дня он вообще не представлял как она болит.

— Я не позвонил утром, мама говорила долго, — через силу выдавил он наконец.

— Это не вся правда, — Стефания, не отрываясь, смотрела в окно, ее тонкие пальчики вертели и мяли перчатки.

— Не вся, — Сверчок сломался, он ничего не понимал, весь мир ему застила хрустальная слезинка, так не вовремя катившаяся по бледной щеке.

— Я… я, — он сжал ее руку и подул на пальцы. — Я, наверное, лунатик или вроде того. Ты мне снилась такая печальная, куда-то спешила, я чувствовал, что теряю тебя навсегда.

Стефания прижала к его щеке пальцы и ущипнула.

— Нет мне покоя! Опять эта бледная тень шлялась к тебе, — нахмурилась она.

Но Димка пропустил ее слова мимо ушей, он был поглощен своими переживаниями.

— Я думал, что проснулся, когда ты мне позвонила и пришла.

Она удивленно смотрела на него, приподняв правую бровь, и медленно произнесла:

— Да, пришла! Только ты вел себя как дурак.

— Ты пришла в платье, как у Джульетты, а потом мы очутились в фамильном склепе Капулетти. И ты… ты лежала в гробу.

Девушка дотронулась до лба Сверчка и затрясла рукой.

— Да, да, — Димка говорил, и ему становилось легче, голова не болела, ночной кошмар отступал. — Тьма, факел чадит, тени мечутся, гроб, то в нем один покойничек, то другой. И тут на меня набрасывается такая собаченция, о-го-го!

Агент удовлетворенно крякнул, но Сверчков и этого не заметил — страшный сон стал превращаться в затрапезную пугалку.

Если бы Сверчок не был так увлечен своим рассказом, то обратил бы внимание на лицо девушки. Она отстранилась, и ее напряженный остановившийся взор буравил Димку.

— А что я делала? — в голосе ощущался лед.

— Ты? Лежала в гробике и спала, — невесело улыбнулся Димка.

— И все? — вопрос прозвучал удивленно.

— Все.

— Приехали, — прохрипел Агент.

— А куда мы едем? — очнулся Сверчок.

— Куда? — она внимательно посмотрела в окно.

Их зажимал предпраздничный поток на Садовом кольце в районе метро «Парк Культуры».