— Бригадирус! Где несистемник?

— Вашис Чернуюс Свиньюс колдоватьс…

— Колдовать свинью? — Сам запустил в Бригадируса голову дракона Комодо. — Что это? Колдовать? Что это, я спрашиваю? Мой Комодо — новоклон? Твой агент? Как ты посмел?!

Бригадирус увидел, что части Комодо валяются вокруг, и вошел в опасную для новоклона вибрацию. Сам продолжал бушевать:

— Колдовать? Подсунули мне новоклона, подслушивали, подсматривали, шпионили! Заговор!! Приговор!!!

— Нетс, нетс, нетс! — трясся Бригадирус. — Всес дляс вашейс охраныс и сохранностис! Онос экранировалс, новинкас, мелочьс, забавас, тамагочис!

— Забава! Ха-ха! Ладно, ладно! — Сам напрягся, и на месте Бригадируса появился новый Комодо.

Дракон вильнул хвостом, зевнул двумя головами, третья преданно смотрела на хозяина. Железные когти, фосфоресцирующая чешуя, бессмысленные злые глаза, этот экземпляр получился, пожалуй, даже лучше прежнего. Сам остался доволен.

— Ты хотел все знать? Вот и будешь все знать! Виски, водка, фу! Нуллифицирую! Понял?!

Новый Комодо пыхнул дымом и ударил хвостищем.

— Вон! Марш на место!

Дракон потянулся, откусил автокикиморе ногу и, рыча, исчез.

— Во всем свои плюсы и свои минусы, — проворчал Черный Хозяин, и тьма вокруг него еще больше сгустилась.

Новые чиновники офиса убедились: — Сам скор на руку. Исподтишка они, конечно, веселились. Немыслимо: домашний любимец, проклятый Комодо, сожравший ни одну нелюдь, ха-хи-хо-хос, оказался новоклоном! А Сам не знал, даже Сам не знал!!! Какой же он тогда Всеведущий?

Между тем подготовка к началу Шабаша продолжалась.

Над склепом из рога памяти выплыли скелеты молодых ведьмочек, Потрошилы, Обора. Рог памяти был вроде доски «Прощай, дорогой товарищ».

Сам растоптал рог памяти и строго посмотрел на чиновников. Несистемник провалился в Пропасть Безвременья и ему не достался. Проблема с объектом решена, но без удовольствия, без помпы, без вспышки пунша на Шабаше, без воплей: «Горит душа, горит душа». Какие уж тут воспоминания о неудачниках?!

— Есть вопросы? — он без труда проник в сущность каждой нелюди, и смех оборвался, работнички затряслись от страха.

Молодая нелюдь продемонстрировала в этот раз полную несостоятельность. Ну, это как раз не особенно огорчало Самого, а то полезут, начнут самовольничать.

Автокикимора отрастила ногу и обиженно доложила:

— На Шабаш начинают прибывать агенты и контрактники. Они размещаются во временных резервуарах.

Временными резервуарами служили контейнеры для мусора. У каждого приглашенного появлялась возможность оттянуться, поваляться в общей куче. Отпад! Бешеное пространство обеспечило натуральный запах свалки, абсолютно приближенный к земному, что стоило немалых затрат: запах-то материален, а тут понятия материи нет. Но тратились, старались. Места хватит всем, все будут по высшему классу смяты, сжаты и втиснуты в контейнеры. Слизь, нечистоты, воронье и собаки обеспечены.

— Умеем принимать гостей. Умеем. Но кто оценит? — бубнил Сам, пребывая в отвратительном расположении духа.

На глаза ему попался молодой Вампир в зеленой тройке.

— Ты как одет? Это что за фирма? А где мобильник, где дизайн? — завопил Черный Хозяин.

Вампир исчез, даже без пфука. Сам рук не отряхнул и довольно оглядел подчиненных.

Новые сотрудники сновали по вновь отремонтированному офису, звучали реплики:

— Открываем сайты в земном интернете, — Магическое письмо от молодого гоблина. — Контрактник Дон спускается по Вашей персональной лестнице.

Сам внимал вполуха, он был обеспокоен другим: приедет ли Тот Самый на открытие Шабаша или пришлет поздравление, которое передаст с курьером? Каждая их этих форм была негласным выражением статуса Самого, его положения в тартарары.

Текущие дела здесь ни при чем. Любое поражение можно, при необходимости, перевернуть и показать удачей, а любую удачу ничего не стоит представить поражением.

— Молодого гоблина ко мне, срочно. Как его там… Гения!

Гений впервые испытал сомнение по поводу своей гениальности. И виной тому была бабушка Гали. Она запустила в него туфлей фабрики «Скороход», и связь с контуром прервалась. Гений втиснул контур в небольшое пространство на границе Пропасти Безвременья. Конечно, в этом был риск. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского…

А бабушка лупила каблуком по телепортирующим стенам контура и в резонанс ударам творила заклинания:

Энергетические потоки взлетели до критической отметки. Гений монстром навис над бабушкой, исказил и раздвинул пространство, сместил время и приоткрыл ей иллюзорность бытия. Несмотря на это бабуля с еще большей силой треснула в контур.

Ее ритмическая магия создавала сильнейшие помехи и грозила креном и разрушением бешеному пространству.

Гений насылал скелетов, вампиров, чертей, террористов, киллеров, но все было безтолку.

Вокруг текли реки крови, все валилось, взрывалось, расчленялось. Базуки, лазеры, ракеты с атомными боеголовками, гранатометы, реактивные патроны не кончались, один взрыв накрывал другой. В бою одновременно участвовало семьсот сущностей. Материальная субстанция такого выдержать просто не могла.

Бабка вдохновенно запела «Интернационал», бешеное пространство содрогнулось…

Галина бабушка проснулась у телефона на своем рабочем месте в научно-исследовательском институте. Она зевнула и хмыкнула:

— Ну и дела! Положишь голову неудобно и на тебе — кошмар. Откуда только такие сны берутся?

То, что схватка с Гением была сном, она не сомневалась, и что странно, этот сон ей понравился. Конечно, она бы ни за какие коврижки никому его не рассказала, но была бы совсем не прочь вернуться и разобраться с этим… в капюшоне.

Бабушка поднялась, хрустнула затекшими костями и решила выпить чайку. Только тут она заметила, что стоит в одних чулках.

На часах была половина третьего ночи, бабушка ползала под столом, искала туфли, не находила и очень удивлялась:

— Ну, кому понадобилось такое старье?

Похоже, туфли исчезли без следа.

— Наверное, их утащили крысы! — предположила Екатерина Ивановна и от одной этой мысли затряслась как осиновый лист.

После ужасно неэстетичной борьбы с кошмарной бабкой Гений явился к Самому. Ноги его мелко подрагивали, физиономию приходилось прятать под капюшоном — бабушка метко заехала туфлей ему прямо в скулу, а ведь каблук был материальным!

Гений косился на новых сотрудников, на занятые ими рабочие места. Кто-то заливал бочки крови в принтеры, кто-то подносил Самому очиненную грудную кость, чтобы тот поставил подпись на черном пергаменте, а кто-то нес на подносике свежие мозги, чтобы было что пожевать у экрана.

Для Гения все это было заказано: он упустил свой шанс.

Сам прожег гоблина взглядом и рявкнул:

— Твой дядя служил достойно, и я дал ему имя… Подумаю, для чего подойдет это его много раз запятнанное имя. Но его больше нет! Его место займешь ты, но у тебя времени на ошибки не будет. Ясно?!

Будь Гений материален, его обязательно хватил бы инсульт или инфаркт — такое впечатление произвело на него сообщение Самого. Сотрудники офиса тут же рассыпались на составные части, предлагая гоблину погонять по его приказанию любую башку и запустить когти в любые патлы.

— Но я еще себя не знаю, — сознался Гений.