Тяжёлое и бесправное положение эстонцев в первой половине XIV в. нашло отражение в хронике Виганда Марбургского. Он, в частности, отмечает: «Рыцари и вассалы обременяли население такими большими поборами и вымогательствами… и так велико было их насилие, что они жён эстонцев позорили, дочерей насиловали, их собственность отбирали, а с ними обращались как с рабами»^{12}.

Нежелание терпеть беды и унижения, обусловленные статусом побеждённых, подталкивало эстонцев к сопротивлению, высшей точкой которого стала крестьянская война. Она началась восстанием в Юрьеву ночь под 23 апреля 1343 г. в Харьюмаа. Это восстание на многие века запечатлелось в исторической памяти эстонского народа и сильно повлияло на формирование его национального самосознания.

Автор младшей рифмованной хроники Ливонии Гоннеке — современник этих событий — рассказывал о них так: «Все, кто были немецкой крови, должны были умереть. Эстонские крестьяне сжигали все дворянские мызы, исходили страну вдоль и поперёк, умерщвляя всех попадавшихся им немцев… Кто из женщин и детей спасался от мужчин, тех убивали женщины ненемецкой крови; сжигали церкви и мызы»^{13}.

Важно обратить внимание на то, что церкви, замки, укрепления, мызы воспринимались эстонцами как символы религиозного и политического господства немцев и потому с остервенением разрушались.

Вначале военное счастье было на стороне восставших и созданного ими ополчения, хотя оно значительно уступало немцам в военной выучке и вооружениях. Восставшим удалось разбить ополчение ордена и нанести урон частям епископских войск и наместника датского короля. Следующим этапом войны стала осада Ревеля, потребовавшая мобилизации сил ордена для отпора восставшим. Эстонцы, осознавая ограниченность своих возможностей, обратились за поддержкой к Швеции, находившейся в состоянии войны с Данией. Они направили также послов в Псков, прося русских, как сообщает Младшая рифмованная хроника Ливонии, прислать помощь, а также взять в свои руки власть в стране^{14}.

Помощь Пскова запоздала, и войскам ордена удалось снять осаду Ревеля. Восставшие понесли значительные потери. Часть оставшихся в живых эстонцев отступила, другие укрылись на острове Сааремаа (или в «Островской земле» — такое название употреблялось в Новгородской летописи).

Швеция, войска которой вошли в Ревель после поражения восставших, заключила перемирие с немцами и тем самым обеспечила им безопасность с моря.

Хотя русские воинские части не успели соединиться с главными силами восставших, однако, дав 1 июня 1343 г. крупное сражение немцам вблизи Вастселийна и нанеся им тяжёлые потери, они подняли моральный дух эстонских крестьян и побудили их к новым выступлениям в Сааремаа и Харьюмаа.

Ответные действия Тевтонского и Ливонского орденов были в духе XIV в., т.е. жестокими и беспощадными. Подавляя сопротивление восставших, объединённые и хорошо вооружённые тевтонские и ливонские войска проводили не только военные, но и карательные операции. Они шли, нагнетая страх, опустошая и сжигая всё на своём пути. Общее число убитых в Харьюмаа достигло 30 тыс. человек. Многие эстонские крестьяне спасались бегством, находя себе убежище в псковских и новгородских землях. На Сааремаа было убито 9 тыс. человек. Однако после ухода главных сил Ордена сааремасцы снова стали хозяевами на своей земле.

Карательные удары ордена были ослаблены успешным походом литовско-русских войск во главе с литовским великим князем Ольгердом на Елгаву, Ригу и Сигулду. Хотя и литовцы, и русские не думали об использовании создавшегося положения в своих интересах, однако их действия вносили изменения в расстановку сил в регионе, и это побуждало немецких рыцарей отказываться от своих планов. Например, собранное к началу 1345 г. в Пруссии большое войско крестоносцев, возглавлявшееся венгерским и чешским королями, а также некоторыми немецкими князьями, так и не отправилось в поход на Литву, чтобы снять угрозу для территорий, контролировавшихся Тевтонским орденом и его ливонской ветвью. В то же время литовско-русские походы не могли предотвратить поражения эстонцев в крестьянской войне против немецких феодалов.

Мужество эстонцев, их воля к сопротивлению, даже несмотря на неравные силы, заставили датского короля усомниться в том, что он сможет удержать эстонские земли в своих руках. В 1346 г. он продал Харьюмаа и Вирумаа Тевтонскому ордену, а тот в 1347 г. передал эти владения Ливонскому ордену, вес и влияние которого среди ливонских рыцарей и помещиков благодаря этому ещё более возросли. Определённые уроки из крестьянской войны извлекли и немцы. На какое-то время они стали проявлять большую осторожность. Так, они не решались расширять свои земельные владения, многие сожжённые эстонцами имения долгое время оставались невосстановленными, а крестьянские повинности не увеличивались. Что касается самих эстонцев, то память о Юрьевой ночи стала важным элементом их национальной гордости. Через столетия, накануне Второй мировой и Великой Отечественной войны она влияла на политическую позицию не всех, но многих эстонцев. Примечательно, что советские политические руководители, вдохновляя солдат многонационального СССР на воинские подвиги, обращались не только к памяти Александра Невского, Александра Суворова, Михаила Кутузова, но и к памяти Юрьевой ночи.

Внутриполитическая обстановка в Ливонии характеризовалась постоянными распрями между епископами и рыцарями, т.е. между духовной и светской властью. Изначально сан епископа был первым в стране. Именно епископы призвали орденских братьев и магистров для участия в покорении Ливонии и защиты завоеваний. Со временем орден стал выходить из-под власти епископов. Распри и противоречия, возникавшие на почве тайной ненависти и недоброжелательства сторон, были вписаны в борьбу за верховную власть в Ливонии двух главных политических игроков — Рижского архиепископства и Ливонского ордена. Между ними неоднократно вспыхивали войны, которые влекли за собой опустошения и разруху и наносили ущерб земледелию и торговле.

Для международного положения Ливонии решающее значение имели отношения Тевтонского ордена с соседями: Польшей, Литвой, Русью.

Вначале отношения с Польшей, являвшейся христианским королевством, были нейтральными, временами даже позитивными. Но начиная с XIV столетия они существенно усложнились на почве территориальных споров. Что касается языческой Литвы, то против неё Тевтонский орден год за годом предпринимал военные походы, в которых регулярно принимали участие крестоносцы из Римской империи и Западной Европы. Уния между Польским королевством и Великим княжеством Литовским (заключена в 1385 г. в Крево) основательно изменила ситуацию. Дочь польского короля Ядвига соединилась брачными узами с литовским Великим князем Ягайло, который под именем Владислав IV стал королём Польши. Согласно договору, Ягайло должен был вернуть под польскую корону потерянные территории и вместе с литовским народом принять крещение. Так, возникло государство, которое контролировало территорию от границ Священной Римской империи немецкой нации до окрестностей Руси, а на юге — до Чёрного моря. С принятием Литвой христианства крестовые походы против неё утратили легитимность. Хотя и римско-немецкий король в 1395 г. и папа в 1404 г. запрещали борьбу с язычниками, это не остановило Тевтонский орден, который продолжил крестовые походы.

Решающее сражение между войсками Тевтонского ордена и польско-литовского союза, к которому обе стороны заранее готовились, произошло 15 июля 1410 г. между деревнями Танненберг и Грюнфельде. В польской и российской историографии оно фигурирует под названием Грюнвальдская битва. Исходя из численности войск[11], она считается крупнейшим сражением европейского средневековья. В ней Тевтонский орден потерпел поражение. Хотя оно и не явилось смертельным ударом, но всё-таки означало катастрофу. В битве пал великий магистр и большинство рыцарей. Кроме того, Орден потерял треть прусских братьев. В следующие недели все орденские земли оказались в руках польско-литовских войск. Исключение составил Мариенбург (здесь находилась штаб-квартира Ордена), отразивший все атаки неприятеля. Через два месяца польский король Владислав Ягайло был вынужден снять осаду. Потерянные земли вскоре снова были возвращены под контроль Ордена. По миру, заключённому 1 февраля 1411 г. в Торне, Тевтонский орден практически не понёс территориальных потерь. Однако, финансовое бремя, связанное прежде всего с выкупом пленных, оказалось очень тяжёлым. Орден должен был заплатить 260 000 гульденов, что явилось причиной его финансовых проблем в последующие десятилетия^{15}.