— Да, сегодня день насыщенный. Я пошел за отчетами, а то уже начало пятого. Нам часа два потребуется.
Около семи Родик, извинившись перед милиционером, сообщил, что опаздывает на очень важную встречу.
— Мы заканчиваем, — успокоил тот. — Я дописываю. Поставьте подписи на своем объяснении и свободны. Перед этим прочитайте, конечно. Вот… Все готово.
Родик бегло прочел заполненный от руки бланк под названием «Объяснение». Не считая некоторых стилистических и грамматических ошибок, все соответствовало его словам.
— Где подписаться? — спросил он.
— Здесь. Это о том, что вы ознакомлены с законодательной базой… Здесь, здесь… Хорошо. А теперь напишите: «С моих слов записано верно, мною прочитано, замечаний и дополнений не имею». Распишитесь… Вот и все. Не смею вас больше задерживать.
— Завтра вы опять к нам?
— Обязательно. Вы с десяти начинаете работать?
— В общем да, но лучше подъезжайте к половине одиннадцатого. Все будут точно в сборе. Главный бухгалтер тоже придет. Работать можете в этой комнате. Завтра я переговоров не планировал. Мне придется немного помотаться по городу. Полагаю, вы без меня обойдетесь.
— Делайте свои дела. Мне уже не так много осталось. Думаю, день, максимум два. Я вам признателен за понимание и содействие. До свидания.
— Вас проводить? — вставая из-за стола и протягивая для прощания руку, спросил Родик.
— Я вполне ориентируюсь. Выход найду сам. Еще раз до свидания.
— Счастливо!
Родик посмотрел на часы — пятнадцать минут восьмого. Встретиться договорились в половине восьмого в кафе около метро «Новослободская». Надо было торопиться. Он сгреб со стола бумаги, которые должны понадобиться завтра, и, положив их в портфель, начал надевать куртку. В этот момент раздался телефонный звонок. Родик поднял трубку и услышал голос сестры:
— Слава богу, тебя застала! Сережа позвонил.
— Отлично. Что рассказывает?
— Ничего. Сказал, что скоро будет дома. Я сразу тебя набрала…
— Так. Я через пятнадцать минут в кафе рядом с твоим домом с Леной и Наташей встречаюсь. Мы переговорим, а потом я к вам зайду. Годится?
— Хорошо. Ждем тебя. Во сколько?
— Точно не знаю. Разговор нам предстоит сложный. Как только, так сразу. Ты особенно не дергайся. Все равно сегодня мы в лучшем случае лишь слегка проясним ситуацию. Все действия — завтра. Успокойся.
— Тебе легко говорить. У Сергея такой голос…
— Разберемся. Мне бежать пора. Не прощаюсь.
Родик вышел во двор. До назначенного времени оставалось чуть больше пяти минут. «Три светофора и два километра. Должен успеть. Если опоздаю, то на несколько минут. В данном случае допустимо, — прикинул Родик в уме и, снимая машину с сигнализации, подумал: — Важна в данном случае не точность. Важно, что впервые в жизни не знаю, с чего начать разговор. Более того, как говорить? Что предлагать? Собственной дочери ставить какие-то условия — стыдно. Вернее, не стыдно, а недостойно. Как ребенку объяснить, почему мама и папа разводятся? Вероятно, никак. А как объяснить, что ребенок должен сделать выбор между двумя самыми ему близкими людьми? Проблемы. А может, не надо ничего объяснять, предлагать? Просто спросить. Да… Тяжелее всего сегодня будет Наташке».
Лена и Наташа ждали Родика около кафе. Припарковывая машину, он обратил внимание, что Наташа стала внешне очень похожа на мать, и впервые подумал: «Причина этого не столько в генах, сколько в общении. Наташа общается с матерью постоянно, а со мной эпизодически. Наверное, старается ей подражать и в манерах, и в одежде. Как ее отрывать от этого? Похоже, результат сегодняшней встречи предрешен. Наташа не сможет жить отдельно от матери. Да и, надо честно признать: Лена больше любит Наташу. Вернее, отдает ей все душевные силы. Так устроена наша жизнь. Я же могу дать в основном материальное обеспечение. Я его давал и буду давать, а вот на все остальное у меня не остается достаточно душевных сил. Я эти силы, в отличие от Лены, расходую на многое другое. Наверное, это и есть количественный показатель любви к ребенку. Мой показатель, к сожалению, невысокий, а изменить его не представляется возможным, поскольку тогда ни у Наташи, ни у Лены не станет материального благополучия. Этого я допустить не могу. Перестану уважать себя как мужчину…»
— Наташа, вон папа подъехал! — услышал Родик возглас жены. — Иди встреть его.
— Привет, — вылезая из машины, поприветствовал Родик, стараясь придать голосу беззаботности.
— Привет, папчик! — отозвалась Наташа, подбегая к Родику и целуя его в щеку. — Ты что-то совсем пропал. Я соскучилась. Куда ты ездил?
— Как у тебя дела? Что нового? — сделав вид, что не расслышал вопроса, спросил Родик.
— У меня все классно! Скоро каникулы.
— Здравствуй, Лена. Давно ждете?
— Нет. Недавно подошли.
— Пойдемте внутрь. Сегодня какая-то склизкая погода. Сырость. Скоро, наверное, снег повалит.
Пока раздевались, усаживались за стол и делали заказ официанту, напряжения не возникало, и Родик даже позволил себе расслабиться. Лена вела себя, во всяком случае внешне, непринужденно, хотя за свойственными ей хихиканьями Родик различал деланность, а в глазах ее читались то ли немой вопрос, то ли напряженное ожидание.
Родик, так и не решив, как начать основной разговор, спросил:
— Малыш, как астрономия поживает? В прошлый раз мы с тобой не договорили.
— Мы уже астрономию прошли. Теперь электричество изучаем.
— Это как?
— У нас экспериментальный курс. Скоро будем изучать молекулы и атомы.
— Понятно. А ты хоть что-то из астрономии успела запомнить?
— Все. Меня вызывали. Я пятерку получила. Про планеты-гиганты и их спутники отвечала.
— А из-за чего у планет спутники образуются?
— Планеты их притягивают. Закон всемирного тяготения. Еще есть закон Кеплера.
— Молодец. Какой самый большой спутник?
— Ганимед. Он больше планеты Меркурий.
— Гениальный малыш. А по электричеству вы, вероятно, электрические заряды проходите? Там все почти аналогично поведению тел в космосе. Притягиваются, отталкиваются.
— Заряды мы уже изучили. Сейчас проходим электрический ток.
— Плюс-минус-короткое замыкание, — изображая руками некое подобие вспышки, шутливо пропел Родик.
— Это ты мне с детства рассказываешь. Хорошо, что тебе сейчас стол мешает, а то под ребра получила бы.
— Ха-ха-ха, это я уже тогда пытался учить тебя физике. Скажи мне, гениальный малыш, что делают одинаково заряженные тела?
— Отталкиваются.
— Верно. Знаешь, только незаряженные нейтральные тела всегда тяготеют друг к другу, а заряды и люди ведут себя не так. Одни люди притягиваются друг к другу, другие отталкиваются. Говорят, что человек обладает соответствующим полем. Причем бывает так, что люди сначала притягиваются, а потом по каким-то причинам начинают отталкиваться. Кстати, и с заряженными телами так случается. Это проявление всемирной закономерности. Ты, наверное, на себе подобное испытывала. Дружишь с кем-то, а потом вдруг поссорились, и дружба исчезла.
— Да, знаю. У меня так случалось. Недавно…
— Вот… И у нас с мамой сейчас такое происходит. Мы решили пожить отдельно.
— Как это?
— Пока поживем в разных квартирах… А там посмотрим.
— А я где буду жить?
— Это надо тебе решать.
— Я хочу с вами вместе. Как всегда.
— Малыш, это невозможно. Жить ты будешь либо с мамой, либо со мной. Как решишь. А видеться сможешь в любое время, сколько хочешь, и со мной, и с мамой.
— Как же школа? Мне что, в другую школу надо переходить?
— Об этом речи нет. Будешь продолжать учиться в своей.
— Наташа, принципиально ничего в твоей жизни не изменится. Ты с папой так же часто будешь встречаться, как и сейчас. Он же больше чем по полгода отсутствует, а когда не уезжает, ты его видишь только по выходным. Да и то не всегда, — вмешалась молчавшая до этого Лена.
— Лена, мы же договорились не давить на ребенка. Пусть она сама решает.
