— В каждой специальности свои тонкости и секреты. Так что мы решаем делать?

— Я дам вам девушку в помощь и все документы по фирме. Производите любые действия. Когда вы собираетесь начать?

— Сейчас.

— Какие вам условия для этого нужны? В этой комнате у меня на сегодня назначено несколько встреч.

— Моя работа, хотя и помешает вам, но не настолько. Мне достаточно одного письменного стола.

— Хорошо. Нашего главного бухгалтера сегодня нет. Пока располагайтесь за ее столом. Кроме того, вероятно, у вас возникнут к ней вопросы. Завтра она появится, и мы решим, где вам будет удобнее. Я сегодня целый день тут.

— Я постараюсь отвлекать вас минимально.

— Пойдемте, я дам необходимые распоряжения. Годовой отчет у нас еще не готов, квартальный, естественно, тоже. Первичка вплоть до конца января здесь, за февраль сегодня-завтра будет.

— Меня интересует только прошлый год. В первую очередь прошлогодний банк и договоры с контрагентами…

— Извините. Вот наш бухгалтер, она вам все покажет. Я не так хорошо разбираюсь в экономике и бухгалтерии. Я больше производственник. Захотите чая, кофе — девушки за вами поухаживают. Скоро должен появиться мой заместитель. Если я буду занят, то он владеет всем не хуже меня, а в вопросах чаепития и вовсе крупнейший профессионал.

«Ну и денек сегодня, — подумал Родик, возвращаясь в переговорную. — Миша куда-то запропастился. Чувствую, что все явятся в одно время. Полный Содом будет. Нежелательно, чтобы Алексей со своими архаровцами здесь с милиционером пересекся. Надо его предупредить».

Родик опять позвонил и попросил дополнительно передать Алексею, чтобы тот перед входом в офис нашел способ с ним связаться.

Родик заглянул в общую комнату. Оперативника нигде не было видно.

— А где наш гость? — спросил он.

— Вышел покурить, — ответила бухгалтер. — Я пока готовлю документы, которые он попросил.

В это время дверь открылась, и вошел Михаил Абрамович.

— Всех приветствую! — поздоровался он. — Редкий случай массового присутствия. Вот что значит отчетный день.

— Больше, чем все. Нас посетила проверка. Девчонки документы готовят, а проверяющий курит. Придет — я вас познакомлю, — сообщил Родик. — Пойдем в переговорную, расскажешь, что там в знаменитом торговом доме делается. Надо же такое название придумать: «Негоциант». Воров во время революции экспроприаторами называли, а банда их называлась бы «Экспроприант». Да и вообще, неграмотно, тавтология сплошная, хотя красиво.

— А чего рассказывать? Двери закрыты. Охрана не отзывается. Я к их соседям заходил. Они ничего не знают или врут. Походил и ушел.

— Опа! Это уже серьезно. Не зря, значит, сестренка моя паникует. Полагаю, что она кое-что знает и не всем делится. Негоцианты хреновы.

— А что за проверка-то?

— Говорю же, пойдем в переговорную.

Родик передал Михаилу Абрамовичу разговор с оперативником.

— И ты так легко об этом говоришь? — взволновался Михаил Абрамович. — Они сейчас начнут копать и неизвестно, что накопают. У нас черняка полно. Склад могут опечатать. Обналичку и покупку валюты выявят. Неучтенный товар могут найти. Да неизвестно, что еще.

— Не таращи глаза и не паникуй. Их интересуют совершенно другие вещи…

— А может, это прикрытие? У них полно хитростей.

— Все может быть, но не думаю. Проведем, конечно, предохранительные мероприятия. У нас столько фирм, о которых он не может знать. Только от Душанбинского энпэо[16] четыре филиала. В разных налоговых, в разных банках. Накладных и документов можно наштамповать… На складе сам черт не разберется. Встречную проверку нужно в Душанбе делать. Это другая страна, где идет война. Они туда даже сунуться не смогут. Я когда в Душанбе кооператив открывал, специально узнавал процедуру проверки. Так вот, еще при СССР необходимо было получить массу разрешений, а сейчас это суверенная республика.

— А может быть, с ним как-то договориться?

— Не вижу смысла. Во всяком случае, сейчас. Посмотрим, что он станет предпринимать. Дать денег никогда не поздно.

— Не уверен.

— Миша… Не плюй направо — там ангел-хранитель, плюй налево — там дьявол. Забудь. Беру вопрос на себя. Сейчас меня больше волнует этот «Негоциант». Надя извелась. Да и мы получим другим концом палки. Я вызвал Алексея. Во-первых, его надо ввести в курс дела, а во-вторых, полагаю, он сможет по своим каналам кое-что узнать. Я займусь этим вопросом, а ты прими отчеты. Что нужно — спрашивай. С милиционером познакомься, попои его чаем. Я пока постараюсь получить от Нади хоть какую-нибудь информацию. Успокоить ее вряд ли удастся. Дело, похоже, серьезное.

Родик набрал номер домашнего телефона сестры. Ответили мгновенно:

— Алло. Кто это?

— Это я. Ты так с ума сходишь, что голос брата перестала узнавать. Сергей, как я понимаю, не объявлялся?

— Конечно, нет! Я бы позвонила. Случилось что-то страшное.

— От того, что ты паникуешь, ничего не изменится. Уверен, что страшного ничего не произошло. Михаил Абрамович подъезжал к нему на работу. Там никого нет. Думаю, что исчезновение Сергея связано с деятельностью фирмы. Я вызвал одного очень компетентного человека. Он выяснит ситуацию, но не мгновенно. Надеюсь, что и поможет.

— Может быть, в милицию заявить?

— Не советую. Во-первых, заявление вряд ли примут — он слишком мало времени отсутствует. Во-вторых, проку от их действий в таких случаях мало. В-третьих, если произошло то, о чем я думаю, этим только навредишь.

— А о чем ты думаешь?

— О том же, о чем и ты. Более того, я уверен, что ты догадываешься или знаешь причину…

— Ну-у… Он говорил что-то о большом кредите, который не могут отдать. Это не тот, который они получили недавно. Другой, очень крупный. Подробности мне не известны. Честное слово.

— Теперь понятно, почему его так легко сделали коммерческим директором. Еще раз убеждаюсь, что любые несоответствия случайными не бывают. О таком раскладе я как-то не подумал. Ясно, зачем вас в Италию посылали. Я несколько другое предполагал. Неприятно, если все учредители «Негоцианта» спрятались или вообще из страны уехали. Всех собак могут на Сергея повесить. Одно должно тебя успокаивать: он жив и пока будет жив. От него, скорее всего, станут требовать деньги, а для этого нужно, чтобы он был в здравом уме и твердой памяти. Полагаю, он скоро появится. Вероятно, пешком. Из дома на всякий случай не выходи. Если что — сразу звони, я приеду. Девчонки дома?

— Да. Ты меня совсем запугал.

— Я не хотел, но лучше думать о худшем, чем попасть в худшее. Горьким лечат, а сладким калечат. Не прощаюсь. Буду звонить.

Чтобы как-то отвлечься от невольно лезущих в голову предположений о судьбе зятя, Родик взялся писать документы о внесении средств в уставный капитал. Рутинность этой работы действительно отвлекла его, и он не сразу отреагировал на появившегося в переговорной бухгалтера. Придерживая рукой дверь, чтобы та не закрылась, она попросила:

— Родион Иванович, возьмите телефонную трубку.

— Добрый день, Игорь! Вы где находитесь? — спросил Родик и, услышав ответ, добавил: — Хорошо. Я сейчас подойду, все объясню.

Он выглянул из комнаты и позвал Михаила Абрамовича:

— Алексей приехал. Я не хочу, чтобы милиционер видел его и его ребят. Поэтому ты оставайся в офисе, а я пообщаюсь с ним.

— А если милиционер будет вопросы задавать?

— Конечно, будет. Отвечай. Говори правду, но не всю. Сообразишь. В крайнем случае попроси меня дождаться.

Пойдем, я ему объясню, что вынужден на время отлучиться и меня замещаешь ты. Отчеты продолжай принимать.

Выйдя на улицу, Родик сразу увидел автомобиль Алексея. Около него, попыхивая сигаретой, прогуливался Игорь. Родик поздоровался и спросил:

— Где Алексей?

— Недалеко. В кафе. Что случилось?

— У нас милицейская проверка. Я не хотел, чтобы вы встречались.

— Садитесь в машину. Доедем. Время почти обеденное, не помешает закусить.