В выдержках из китайских летописей, которые собрал в XIII в. китайский ученый Ма Дуань-линь, Го-ло-шэ-фэнь описывается как крупное государство к западу от Дваравати с сильным военным потенциалом. Ма Дуань-линь сообщает:
«Его столица окружена стеной из тесаного камня. По бокам ворот дворца стоят башни... Царство делится на 24 провинции, но не имеет уездов. Залы для аудиенций украшены драгоценным оружием, расположенным симметричными рядами, и знаменами, украшенными перьями павлина. Жители этой страны имеют в качестве вооружения луки, стрелы, сабли и копья. Они носят кожаные доспехи. Они никогда не воюют без слонов. Корпус у них состоит из 100 слонов, а каждый слон окружен сотней солдат. На седле каждого слона укреплена прочная площадка с перилами. На ней находятся воины. Первый держит копье, второй — лук, третий — дубинку, четвертый — саблю. Налог у них подушный, с каждого берут 2 чу серебра»
[717, с.414—415].
Все это, вплоть до залов, увешанных оружием и знаменами, рисует нам черты крупной военной державы, ориентированной на завоевания и кормящейся от завоеваний, а не от обложения своих граждан. Подушный налог — 2 чу, т. е. 3 грамма серебра в год, это налог для тех времен совершенно мизерный, особенно в стране, которую называли Серебряной. Этот образ мощной и обширной военной державы (24 провинции!) плохо вяжется с нашим представлением о монском юге как цепочке слабо связанных между собой торговых полисов. Но если допустить, что в середине VII в. Бирма была на какой-то срок объединена энергичным царем, таким, как Туйэ, проложившим свой путь к трону силой оружия, противоречие в источниках исчезает. Так называемая II—IV династия (665—758), пришедшая к власти после того, как Туйэ сошел с политической сцены, почти не прослеживается во внешних источниках. Можно отметить только одно любопытное совпадение. Время правления последнего Царя этой династии Хканлата—Мунлата по исправленной хронологии 741—758 гг., а китайские летописи сообщают, что в период 742—759 гг. царство Го-ло (то же самое, что Го-ло-шэ-Фэнь) регулярно присылало посольства с данью [679, с.284; 912, с.55]. Ни до, ни после этого периода оно этого не делало. Такая активность в странах Юго-Восточной Азии обычно связана с сильной нуждой в могучем соседе. Поэтому можно допустить, что Го-ло, как и в 660 г., здесь является просто псевдонимом царства Пью, которое в лице царя Хканлата—Мунлата отчаянно пытается заручиться помощью Китая против постоянно растущей угрозы со стороны Наньчжао. Посольство могло попасть в Китай только через порты Южной Бирмы. Путь в Китай по суше был перерезан как раз царством Наньчжао.
Из внутренних событий этого времени (665—758), с точки зрения авторов «Хроники Зеркального дворца», самым важным было начало распространения в Бирме махаяны и отход от ортодоксального учения Будды, как они его понимали. О царе Тайттаине (он же Тейнсун и Сурьявикрама, 673—688), в хронике говорится: «Это был человек большого роста. Он оставил город Тирипьиссая и основал город в Тамахти и назвал его Тампавати и жил там» [586, с.51]. В другом месте хроники говорится:
«...в правление династий бирманских царств Тагаун, Тарекитара, Аримаданна и Тирипьиссая процветали орден Параматта, орден Самути, священные писания, которые тщательно изучались. Но затем религия стала приходить в упадок, начиная с правления царя Тайттаина, основавшего город Тампавати. И потому что не стало ни питак, ни священных писаний, учение господ Ари и Тамахти было принято как единственное, и в правление царя Сорахана13 и царь, и вся страна придерживались этого учения»
[586, с.59-60].
Само учение господ «Ари» авторы хроники описывали с чувством глубокого возмущения.
«Цари этой страны на протяжении многих поколений заблуждались и следовали ложному учению тридцати господ Ари и 60 тысяч их учеников, которые блюли в Тамахти религию. Эти монахи отвергали учение нашего Господа (Будды. — Э.Б.) и следовали собственным мнениям, кто как хотел Они писали книги по собственному разумению и вовлекали других людей в свои сети. Согласно учению, которое они проповедовали, можно убить человека и избежать кармы (т. е. кары в будущей жизни. — Э.Б.), если прочесть соответствующее заклинание. Больше того, можно убить мать и отца и все же избежать действия кармы, если прочесть соответствующее заклинание. И это ложное и беззаконное учение они проповедовали как истинный Буддизм. Более того, цари и министры, великие и малые, богатые люди и простонародье, празднуя свадьбу своих детей, должны были с наступлением ночи посылать их к этим учителям, чтобы отдать им, как тогда говорилось, цветов невинности. И они не могли вступить в брак, пока их не выпускали из монастыря наутро. Если они вступали в брак, не принеся учителю цветок своей невинности, царь жестоко наказывал их за нарушение обычая. И эта отдача цветка невинности считалась религиозным обрядом»
[586, С.70—71].
На деле, по-видимому, все было не так страшно. Во второй половине VII в. в Юго-Восточную Азию начинает проникать тантрийская версия махаяны, разработанная примерно тогда же в Бенгале. Ее популярности, несомненно, способствовал международный авторитет государства Палов, которое возникло в VII в. в Бенгале и особенно усилилось в VIII в. Махаяна с тантрийским оттенком не позже 682 г. проникла в островную империю Шривиджайя, в VIII в. она распространилась на Яву, Малайю, Камбоджу, Тямпу.
Тантрийская махаяна включала в себя обряды с эротическим содержанием, но ничего подобного тотальному дефлорированию всего населения в реальной истории никогда не было.
Авторы хроники (в большинстве монахи хинаянской школы) в своем стремлении скомпрометировать религиозных конкурентов не всегда даже сводят концы с концами. То они говорят, что учение Ари господствовало при 30 царях, т. е. начиная с Тайттаина, то, что оно стало общепризнанным только в X в. при царе Сорахане. Постройку города Тампавати (или Тамахти, совр. Тамадо) они косвенно расценивают как перенос столицы. Но из дальнейшего изложения это никак не вытекает. Тампавати-Тамахти всегда был и оставался только религиозным центром, пока его не разорил Анируда. А Тайттаин—Тейнсун—Сурьявикрама, если и жил там некоторое время (как Иван Грозный в Александровой слободе), похоронен был все-таки в Тарекитаре, где и нашли его урну.
О четырех последних царях II—IV династии сведения хроники более чем скудны. О Тинлиджаунге—Швелауне—Харивикраме (688—695) авторы летописи вообще не нашли что сказать, кроме обычного перечисления знамений накануне его смерти. Это было положено любому царю, даже самому ничтожному. Впрочем, Харивикрама правил всего семь лет и, может быть, действительно не успел ничем отличиться. Его сын, Тинлипаик—Хтунтвин—Сихавикрама (695—718), вошел в историю только тем, что стал жертвой несчастного случая. Как сообщает хроника, «охотясь в лесу, царь упал с лошади, был пронзен шипом и умер» [586, с.56]. Впрочем, этот несчастный случай мог быть организован. Ведь младший брат Сихавикрамы, Хканлаун—Швемаук (718—741), по словам хроники, «...был полон сил и энергии. Способен и задумать план, и осуществить его». В этой краткой характеристике, возможно, скрыта тайная ирония летописца, знавшего суть дела. Хканлауна—Швемаука, в свою очередь, сменил на троне младший брат Хканлат—Мунлат (741—758). Об этом последнем царе II—IV династии, при котором царство Пью было завоевано Наньчжао, а Тарекитара перестала быть столицей, хроника не сообщает ничего, а о правившем вслед за ним Хтунтаике—Хкелу (762—779), первом царе Халинской династии, хроника сообщает следующее:
«По обычаю царей он отправился с золотыми буйволами, золотыми быками и золотым плугом, чтобы совершить торжественный обряд пахоты. Но когда он пахал, ветер стал развевать полотняный рукав золотого плаща, быки испугались, рванулись, царь упал внутрь плуга, под лезвие, и там погиб»
[586, с.51].
Ритуальное начало сельскохозяйственного сезона в стране входило в обязанность древних царей. Этот обряд подробно исследован Дж. Фрэзером. Для летописцев трагический конец этой церемонии, видимо, означал, что боги недовольны переносом столицы в Халин, и действительно, новая столица простояла всего 70 лет и погибла в пламени пожаров после взятия ее войсками Наньчжао в 832 г.
