Подъём начал выматывать уже через четверть часа. Пока что склон был не слишком крутым, местами здесь были и вовсе пологие площадки, но Марк уже обливался потом. Сапоги месили песок и мелкие камешки, то и дело уходящие из-под ног. Солнце припекало. В глазах темнело от жары и тяжести. Два вещевых мешка оттягивали плечи, бурдюк с водой хлопал по спине, а пояс отяжелял меч.

В конце концов Марк почувствовал, что может двигаться лишь с передышками через каждые пять-шесть шагов. Ко всему прочему подступала страшная апатия — желание упасть и отдаться в руки судьбы.

«Что происходит? Неужели я стал таким слабаком?»

Ему много раз доводилось идти по жаре под гору с большим грузом, а тут — хоть бросай всё и сдавайся.

Он поглядел вперёд. Иолас быстро шагал впереди, очевидно, вспоминая дорогу, останавливался, вытирал пот и жадно пил из походной фляги. Лейна и Никта шли вместе и, кажется, тоже держались на ногах с трудом. Одна Эльмика с лёгкой сумкой через плечо и магической тростью в руке, прыгала по камням, как горная козочка, но её, похоже, подгонял страх.

— Не отставать! — прикрикнул вырвавшийся вперёд Иолас, и сам остановился, тяжело дыша.

— Иолас, погоди! — крикнула Никта пересохшим голосом.

С минуту друзья стояли на месте, не в силах отдышаться.

— Так нам не оторваться, — сказал Иолас. Он снял плащ, обвязав его вокруг пояса, оставшись в короткой льняной тунике без рукавов. — Маркос, давай помогу.

— Да, пожалуй, — Марк с благодарностью отдал ему бурдюк.

— Глядите, они приближаются! — выкрикнула Эльмика с ноткой паники в голосе.

Следом по склону неспешно поднимались четыре фигуры — единой цепью. Трое в светлых развевающихся мантиях, с магическими посохами в руках. Четвёртый выделялся на их фоне длинными чёрными одеждами с растрёпанными краями, подобными крыльям ворона. Видимо, он не нуждался в магическом посохе — над его головой парил призрачный силуэт нетопыря, который, похоже, и являлся его источником силы.

Иолас выронил из рук связку стрел, затем поднял её.

— Надо прибавить шагу, — сказал он без прежнего боевого задора.

— Бесполезно. Чувствуешь? — Никта провела рукой вокруг. — Они накрыли весь склон чарами противления. Мы выбьемся из сил, так и не добравшись до гребня.

Несколько секунд все молчали, обдумывая слова хранительницы.

— Хадамартовы прихвостни! Придётся драться, — сказал Иолас, разминая плечи. — Их было шестеро. Двое, значит, остались у подножия. Ну что же, четверо на четверо — расклад честный.

— Почему это четверо? Ты меня в расчёт не берёшь? — уязвлённо вспылила Эльмика.

— Эльмика, — Никта строго посмотрела ей в глаза. — Не обижайся, но тебе не тягаться с настоящими боевыми магами. Ты поможешь нам гораздо больше, если расскажешь правду. Почему ты хочешь найти Мелфая?

— Может, объяснитесь в другой раз? — кисло поморщился Иолас. — Сейчас как-то не время…

— Мне надо знать это прямо сейчас! — жёстко выпалила Никта. — Эльмика! Мне нужна правда!

Девушка испуганно от неё отшатнулась. Взгляд её перебегал от хранительницы к четвёрке магов, медленно поднимающихся к ним.

— Я уже говорила тебе…

— Ты сказала не всё!

— Почему тебе это так важно сейчас?! — выкрикнула Эльмика.

Взгляд Никты затаился, как у дикой кошки.

— Потому что через несколько минут мы все умрём!

Эльмика непроизвольно ахнула, её серые глаза расширились. Марк затаил дыхание, чувствуя, что Никта очень близка к истине. Иолас застыл с полуоткрытым ртом. Лейна тоже пребывала в ступоре.

— Ты же чувствуешь, что я не шучу, — сказала Никта, не выдавая смятения. — Скажи правду, Эльмика. Это может нас спасти.

Юная магесса отвернулась, остановив взгляд на четвёрке магов.

— Яннес приставил меня к Мелфаю. Он знал, что я ему очень нравлюсь. Он хотел держать Мелфая на привязи. Использовать его чувства ко мне. Но я действительно полюбила Мелфая. И потому упросила архимага Кассиафата послать меня на его поиски. Кассиафат согласился. Он дал мне магический камень. Сказал, чтобы я его подарила Мелфаю. Я так и сделала. По этому камню я могу его найти. Где бы он ни был. Яннес об этом не знает. Кассиафат не доверяет ему. Яннес хочет занять его место. Положение Кассиафата сейчас ненадёжно. Ему вменяют в вину союз с Радагаром. Яннесу нужен Маркос, чтобы обвинить Кассиафата. А себя — выставить героем-разоблачителем. Вот! Теперь я всё сказала!

Хранительница вздохнула.

— Я рассчитывала узнать больше. Что ж, по крайней мере, спасибо за искренность.

— Теперь твоя очередь, Никта, — сказал Марк.

Хранительница огляделась вокруг, на короткий миг к чему-то прислушалась и сняла из-за спины меч.

— Нет времени. Нас окружают. Надо решить: или мы сдаёмся, или принимаем бой.

— Чего тут решать! Неужели кто-то из нас ждёт милости от этих выродков! — воскликнул Иолас, сбрасывая на землю бурдюк.

— Может, попробуем с ними поговорить? — предложил Марк, глядя на четвёрку магов. Человек в чёрном делал какие-то призывающие жесты, а его тёмный носитель силы — крылатая тварь — парил в трёх локтях над его головой.

— Бесполезно, — проронила хранительница, по-прежнему к чему-то прислушиваясь. — Нас прижали. Мы в тупике.

— Смотрите! — вскрикнула Эльмика.

Впереди, выше по склону, в скалистом кулуаре, куда пролегала горная тропа, возникло какое-то движение, мелькнули коричневато-рыжие фигуры. Кем бы они ни были, их окраска почти сливала их с общим фоном — явный признак исконных обитателей Скал Ящеров.

— Даймоны! — выпалила Лейна.

— Дхорсы… стражи скал, — поправил Иолас. — Тьма гадесова, как я раньше не подумал…

Вот кого всё это время призывал человек в чёрном!

— Дхорсы? Я никогда о них не слышала! Кто они такие? — заговорила Лейна.

Иолас с прищуром глядел на шевелящиеся в кулуаре фигуры.

— Когда-то здесь жило племя горцев, которые ненавидели чужаков. Им казалось, что все, кто приходят в их горы, приходят с целью изгнать их из родных домов. Конечно же, в конце концов так и случилось. Пришли даймоны Хадамарта и обосновались в столь приятной для них среде. Теперь они здесь полноправные владыки.

Первые дхорсы выбрались из укрытий и застыли, ожидая действий врага. С виду они не отличались от обычных боевых даймонов Хадамарта, только вместо тёмных доспехов их покрывала коричневато-рыжая чешуйчатая рванина — всё, что осталось от некогда надёжных даймонских доспехов.

Никта сосредоточенно считала.

— …Десять, двенадцать, тринадцать тварей. Немало. Скоро и другие придут, если заклинатель не прекратит их призывать.

— Раз так, то сперва надо расправиться с желторотыми! — заявил Иолас. Он крепко сжимал длинный лук, и ему не терпелось вложить в него стрелу.

— Думаю, у них есть защита от стрел. А если мы пойдём вниз, дхорсы ринутся нам в спину.

Хранительница поочередно глянула на каждого. Разгорячённый Иолас переводил взгляд с даймонов на магов, будто решая, какой из врагов слабее. Эльмика сидела угрюмо, не поднимая взгляда, словно в клетке, Лейна же с надеждой глядела то на Марка, то на Никту.

— Маркос-северянин! — раздался громогласный голос одного из магов, усиленный магией. Говорил, похоже, самый старший из них — в белой чалме и золотистом халате. — Ты окружён. Сопротивляться бессмысленно. Сдавайся, и твои друзья смогут свободно уйти.

Марк встрепенулся, и Никта мгновенно уловила его трепет.

— Даже не думай, Маркос! Это трюк врага! Он хочет сыграть на твоём чувстве ответственности. Хочет, чтобы ты чувствовал себя виноватым…

— Но если есть шанс обойтись без крови…

— Маркос, — тихо проронила Никта. — Ты разве не понял смысл этой игры? Тот, кто это затеял, знает о тебе всё. Знает он и то, что мы ни за что не позволим тебе пожертвовать собой ради нас. Поэтому он убьёт меня, Лейну, Эльмику, Иоласа — всё для того, чтобы ты возложил наши смерти на свою совесть.

— Ты об этом тайном Кукловоде говоришь? Зачем ему это? — поражённо спросил Марк.