На крышу выбежали новые фигуры — маги со светящимися посохами, облачённые в мантии Тёмного Круга. Оглушённый ударом и падением Автолик лихорадочно думал, ища пути к бегству. Он мгновенно понял, насколько безрассудной была его благородная попытка спасти учеников Калигана.

«Надо бежать! Надо, чтобы хоть один вернулся и всё рассказал Сильвире!»

Однако к нему подходил непобедимый мечник-маг, готовый атаковать как железным, так и магическим оружием. Не видя его лица, Автолик интуитивно чувствовал, что против двух атак одновременно ему не устоять.

Оставался только один выход — тот, которого его противник не ожидал. Оттолкнувшись всем телом, Автолик кувыркнулся через голову назад и полетел вниз, приземлившись на балкон второго этажа. Вскочив, вольный стрелок помчался как угорелый, перепрыгивая с балкона на балкон, с парапета на парапет, заставляя работать на спасение весь опыт, приобретённый в многочисленных бегствах от погони.

Выбравшись на крышу соседнего дома, Автолик крутанулся, отбив в антимагическом блоке шипящую молнию. Это уже били маги Тёмного Круга. Тень главного противника мелькала следом, видимо, тот решил закончить схватку в ближнем бою.

Лук бесполезен — все стрелы вольный стрелок расстрелял ещё в Башне тёмных. Оставалось только бежать. Автолик помчался, прыгая с крыши на крышу. Меч исправно работал в руке, отражая то одну, то другую магическую молнию, разрубил возникшую в воздухе сеть. Ловкий, как цирковой акробат, вольный стрелок совершал длинные прыжки, перебегал по шестам, маневрировал между трубами, не позволяя преследователям использовать прицельные заклятия.

От боевых магов он бы улизнул без труда. Но человек в волнистом плаще ничуть не уступал ему в быстроте и ловкости и настигал его с каждой секундой. По какому-то диву он вообще не утомился, тогда как вольный стрелок уже задыхался, будучи на пределе своих сил.

Автолик прыгнул вниз на балкон жилого дома, оттуда — на небольшой сарайчик, и вот он уже на городской брусчатке, у круглого отнорка, уводящего в подземелья. Амархтонские катакомбы были Автолику неведомы, пробираться через них без Калигана будет очень сложно, но бежать больше некуда.

…Под ногами что-то взорвалось, взрыхляя брусчатку, словно плодородную почву. «Магия хаоса!» — мелькнула мысль. Автолика подбросило и отшвырнуло к сточной канаве. Меч вылетел из рук и исчез в нечистотах. Задыхаясь, Автолик глянул на стоявшего на краю крыши мечника-мага. Этот человек не удосужился повторить прыжки Автолика с балкона на сарай, а сразу спрыгнул на брусчатку. Прыжок с высоты в тридцать локтей не заставил его даже согнуться. Держа в расслабленной руке кинжал Аргомаха, преследователь подходил с прежней холодной уверенностью.

«Он знал, что мне не уйти. Знал и просто забавлялся со мной, как кот с мышью…»

Автолик привстал, собирая силы. Он понимал, что бой бессмыслен, но смысла сдаваться было ещё меньше. При мысли о том, что его ждёт в плену, смерть показалась избавлением…

И в эту минуту, когда отчаяние готово было воззвать к скорейшей смерти, в затылок ему ударил ужасающий рык. Автолик интуитивно отпрыгнул в сторону, угодив по колено в сточную канаву. Он успел заметить, как из отнорка вырвалась длинная багровая тварь, напоминающая пещерного барса, но явно из рода нежити. Автолик не успел испугаться, как тут же понял, что по счастливой случайности это чудище подарило ему шанс на бегство. Ярко-жёлтые глаза, кипящие хищной злобой и голодом, были устремлены на неутомимого преследователя в волнистом плаще.

Тот, похоже, не ожидал увидеть перед собой нового противника, но отреагировал быстро: брошенный кинжал вонзился в бурлящий глаз монстра, а удар страшного заклятия, от которого у Автолика волосы встали дыбом, прошиб бестию насквозь, орошая всё вокруг багровой кровью.

Раздался дикий рёв, в котором не было ничего звериного. Невзирая на развороченную грудь, чудище рванулось вперёд, заставив мага метнуться в сторону и создать новое заклятие…

Автолик не стал ждать, чем закончится эта схватка. Не стал и задумываться над тем, почему тварь не набросилась первым делом на него. Он рванулся с места, ныряя во мрак подземелья, и впервые в жизни понёсся в полнейшей темноте наугад. Брошенное кем-то ему вслед заклятие опалило правое плечо, причинив жуткую боль, но она только придала сил.

Мелисская зима была в разгаре. Над городом и побережьем стояли тучи, поливая всё под собой затяжными дождями. Зимний сезон дождей в этих краях обычно длился около двух месяцев, после чего вновь выступало солнце, предзнаменуя начало раннего лета.

Пора зимних празднеств, несмотря на дождливость и пасмурность, оживляла улицы города. Мелисцы устраивали развесёлые шествия, размахивая под дождевыми потоками хвойными ветвями, словно боевыми знамёнами. Мокрые и радостные, люди босыми ногами топтали дорожную грязь, направляясь гурьбой к древней вечнозелёной Роще Дриад — месту, где начиналось настоящее веселье. Те, кому лень было идти так далеко, веселились на берегу Лазурного залива. Погода для купания была прохладная, но те, кого разогрело веселье, очертя голову, с криком бросались в игривые волны.

Мелфай молча наблюдал из окна своей комнаты за очередным шествием юношей и девиц, облачённых в лиственные лозы поверх туник и платьев. Оглашая квартал песнями и весёлыми криками, они шли через городскую площадь. Чуть поодаль в одиночестве стоял аделианский проповедник и громко взывал к целомудрию. Молодые парочки отвечали ему хохотом и приглашениями присоединиться к ним. Проповедник брезгливо фыркал и ещё громче обличал их в распутстве, суля скорые и страшные наказания. Невдалеке проходила четвёрка городских стражников, поглядывая то на молодых гуляк, то на голосистого проповедника. По давним законам Мелиса, ходить во время празднеств с оружием было дурным тоном даже для телохранителей градоначальника, а потому для поддержания порядка стражники носили вместо мечей пальмовые трости.

Ученики Школы Гильдии серых магов тоже любили празднества и не чурались развлечений простонародья. Мелфая как-то раз втащили в круговорот всенощного веселья в Роще дриад, после которого он проснулся с тяжёлой, как после похмелья, головой. Потом был ещё один праздник, ещё… Поначалу Мелфай был счастлив. Но сейчас — чувствовал в груди унылую тоску. Шумные хороводы, пьянящий нектар, нескромные девицы — всё ему быстро опротивело. Уроки в Школе серых магов казались ему куда интересней, даже штудирование такого нудного трактата, как «О природе магии стихий».

Мелфай скучал. Что-то шло не так. Река жизни, в которой он чувствовал себя стремительной форелью, занесла его в глухое стоячее озеро — место вовсе не для такой рыбы, как он. Устремления юных учеников, строящих планы на жизнь, их утехи и развлечения, были ему чуждыми. Всегда дружелюбный и словоохотный, Мелфай так и не нашёл здесь настоящих задушевных друзей. Даже Яннес не стал для него приятелем. Он был ему наставником, учителем, заступником, но не другом, с которым можно поделиться радостями и тревогами. А после той ночной схватки шестерых магов с лесной чародейкой Мелфай почувствовал, что стал меньше доверять своему наставнику. Яннес вёл себя как ни в чем ни бывало и о той ночи не вспоминал, но Мелфай чувствовал, что серый маг вынашивает какой-то хитрый план, в котором ему, Мелфаю, снова отведена роль приманки. А сероглазая Эльмика, пострадавшая от заклятия лесной чародейки, ещё долго не появлялась в Школе, и это печалило больше всего.

«Великие силы, что я здесь делаю? — порой задавался вопросом Мелфай. — Кто же я? Миротворец? Маг? Или просто наивный мечтатель, сбитый с толку? Что влечёт меня на юг? Почему я так убеждён, что у пророка в Храме Призвания есть пророчество о Восьмом миротворце? А если убеждён, то почему так легко свернул с намеченного пути, избрав дорогу серого мага? Не затянет ли меня этот путь настолько, что я так и не дойду до пророка?.. Нет, что за вздор, я отправлюсь туда сразу, как только получу личный посох и стану полноправным серым магом!»