- Святой отец,- сказал рыцарь,- поистине бог творит чудеса над тобою, а потому дозволь грешному мирянину узнать твоё имя.

- Можешь звать меня,- отвечал отшельник,- причетником из Копменхерста, ибо так меня прозвали в здешнем краю.Правда, прибавляют ещё к этому имени прозвище святой,но на этом я не настаиваю,ибо недостоин такого титула. Ну, а ты,доблестный рыцарь, не скажешь ли,как мне называть моего почтенного гостя?

- Видишь ли, святой причетник из Копменхерста,- сказал рыцарь,- в здешнем краю меня зовут Чёрным Рыцарем; многие прибавляют к этому титул Лентяй, но я тоже не гонюсь за таким прозвищем.

Отшельник едва мог скрыть улыбку, услыхав такой ответ.

- Вижу,сэр Ленивый Рыцарь,что ты человек осмотрительный и разумный,-сказал он,-и вижу,кроме того,что моя бедная монашеская пища тебе не по нутру;может, ты привык к роскоши придворной жизни, избалован городскими излишествами… Помнится мне, сэр Лентяй, что когда здешний щедрый лесной сторож привёл мне этих собак и сложил у часовни корм для своей лошади, он как будто оставил здесь кое-какие съестные припасы. Так как они для меня непригодны, то я едва не позабыл о них, обременённый своими размышлениями.

- Готов поклясться, что он оставил,- сказал рыцарь.- С той минуты, как ты откинул свой капюшон,святой причетник,я убедился, что у тебя в келье водится пища получше гороха.Сдаётся мне,что твой сторож - добрый малый и весельчак. Да и всякий, кто видел,как твои крепкие зубы грызут этот горох, а горло глотает такую пресную жидкость, не мог бы оставить тебя на этом лошадином корме и захотел бы снабдить чем-нибудь посытнее. Ну-ка, доставай скорее, что там принёс тебе сторож.

Отшельник внимательно посмотрел на рыцаря. Видно было, что он колебался, не зная, благоразумно ли откровенничать с гостем.

Но у рыцаря было открытое и смелое лицо, а усмехнулся он так добродушно и забавно, что поневоле внушил хозяину доверие и симпатию.

Обменявшись с ним молчаливыми взглядами, отшельник пошёл в дальний конец хижины и открыл потайной чулан, доступ к которому скрыт был очень тщательно и даже довольно замысловато. Из глубины тёмного сундука, стоявшего внутри чулана, он вытащил громадный запечённый в оловянном блюде пирог. Это кушанье он поставил на стол, и гость, не теряя времени, своим кинжалом разрезал корку, чтобы познакомиться с начинкой.

- Как давно приходил сюда добрый сторож?- спросил рыцарь у хозяина, проглотив несколько кусков этого блюда.

- Месяца два назад,- отвечал отшельник, не подумав.

- Клянусь истинным богом,- сказал рыцарь,- в твоей хижине то и дело натыкаешься на чудеса! Я готов поклясться, что жирный олень, послуживший начинкой этому пирогу, ещё на днях бегал по лесу.

Отшельник смутился; он сидел с довольно жалким видом, глядя, как быстро убывает пирог, на который гость набросился с особым рвением. После всего, что он наговорил о своём воздержании, ему было неловко самому последовать примеру гостя, хотя он бы тоже с удовольствием отведал пирога.

- Я был в Палестине, сэр причетник,- сказал рыцарь, вдруг сразу перестав есть,- и вспоминаю, что, по тамошним обычаям, каждый хозяин, угощая гостя, должен сам принимать участие в трапезе, чтобы не подумали, что в пище есть отрава. Я, конечно, не дерзаю заподозрить святого человека в предательстве, однако буду тебе премного благодарен, если ты последуешь этому восточному обычаю.

- Чтобы рассеять ваши неуместные опасения, сэр рыцарь, я согласен на этот раз отступить от своих правил,- отвечал отшельник,и так как в те времена ещё не было в употреблении вилки, он немедленно погрузил пальцы во внутренность пирога.

Когда таким образом лёд был сломан и церемонии отброшены в сторону,гость и хозяин начали состязаться в том, кто из них окажется лучшим едоком; но хоть гость, вероятно, постился дольше, отшельник съел гораздо больше его.

- Святой причетник,- сказал рыцарь,утолив голод,- я готов прозакладывать своего коня против цехина, что тот честный малый, которому мы обязаны этой отличной дичью, оставил здесь и бутыль с вином, или бочонок канарского, или что-нибудь в этом роде,чтобы запить этот чудеснейший пирог.Конечно,это такой пустяк, что он не мог удержаться в памяти строгого постника. Но я думаю, что если ты хорошенько поищешь в той норе, то убедишься, что я не ошибаюсь.

Вместо ответа отшельник только ухмыльнулся и вытащил из своего сундука кожаную бутыль вместимостью в полведра. Потом он принёс два больших кубка из буйволового рога в серебряной оправе; полагая, что теперь уже можно не стесняться, он налил их до краёв и, сказав по обычаю саксов: «Твоё здоровье, сэр Ленивый Рыцарь», - разом осушил свой кубок.

- Твоё здоровье,святой причетник из Копменхерста,- ответил рыцарь и также осушил свой кубок.

- А знаешь ли, святой причетник,- сказал затем пришелец,- я никак не могу понять,почему это такой здоровенный молодец и мастер покушать, как ты, задумал жить один в этой глуши. По-моему, тебе куда больше подошло бы жить в замке, есть жирно, пить крепко, а не питаться стручками да запивать их водой или хотя бы подачками какого-то сторожа… Будь я на твоём месте,я бы нашёл себе и забаву и пропитание,охотясь за королевской дичью. Мало ли добрых стад в этих лесах, и никто не подумает хватиться того оленя, который пойдёт на пользу служителю святого Дунстана.

- Сэр Ленивый Рыцарь,- отвечал причетник,- это опасные слова, прошу, не произноси их.Я поистине отшельник перед королём и законом. Если бы я вздумал пользоваться дичью моего владыки, не миновать бы мне тюрьмы, а может, если не спасёт моя ряса, - и виселицы.

- А всё-таки,- сказал рыцарь,- будь я на твоём месте,я бы выходил в лунные ночи,когда лесники и сторожа завалятся спать, и, бормоча молитвы, нет-нет да и пускал бы стрелу в стадо бурых оленей, что пасутся на зелёных лужайках… Разреши мои сомнения, святой причетник: неужели ты никогда не занимаешься такими делами?

- Друг Лентяй,-отвечал отшельник,- ты знаешь о моём хозяйстве всё,что тебе нужно, и даже больше того,что заслуживает непрошеный гость, врывающийся силою. Поверь мне, пользуйся добром, которое посылает тебе бог, и не допытывайся,откуда что берётся.Наливай свою чашу на здоровье,но, пожалуйста, не задавай мне больше дерзких вопросов.Не то я тебе докажу, что, кабы не моя добрая воля, ты бы не нашёл здесь пристанища.

- Клянусь честью,это ещё больше разжигает моё любопытство!- сказал рыцарь. - Ты самый таинственный отшельник, какого мне доводилось встречать. Прежде чем мы расстанемся, я хочу хорошенько с тобой познакомиться. А что до твоих угроз,знай,святой человек, что моё ремесло в том и состоит, чтобы выискивать опасности всюду, где они водятся.

- Сэр Ленивый Рыцарь, пью за твоё здоровье,- сказал пустынник.- Я высоко ценю твою доблесть,но довольно низкого мнения о твоей скромности.Если хочешь сразиться со мной равным оружием, я тебя по-приятельски и по братской любви так отделаю, что на целых двенадцать месяцев отучу от греха излишнего любопытства.

Рыцарь выпил с ним и попросил назначить род оружия.

- Да нет такого оружия, начиная от ножниц Далилы и копеечного гвоздя Иаили до меча Голиафа,- отвечал отшельник,- с которым я не был бы тебе под пару… Но раз уж ты предоставляешь мне выбор оружия,что ты скажешь,друг мой,о таких безделках?

С этими словами он отпер другой чулан и вынул оттуда два палаша и два щита, какие обычно носили йомены. Рыцарь, следивший за его движениями, заметил в этом втором потайном чулане два или три отличных лука, арбалет, связку прицелов для него и шесть колчанов со стрелами. Между прочими предметами, далеко не приличествующими для особ духовного звания, в глубине тёмного чулана бросилась ему в глаза арфа.

- Ну, брат причетник,обещаю тебе,что не стану больше приставать с обидными расспросами, - сказал рыцарь. - То, что я вижу в этом шкафу, разрешает все мои недоумения. Кроме того, я заметил там одну вещицу, - тут он наклонился и сам вытащил арфу,- на которой буду состязаться с тобой гораздо охотнее, чем на мечах.