— Через них прошли, короче. Девка подготовленная от и до, насчет нее — не западло! Отвечаю! Вы все Мишу знали, и я на покойника вешать не буду, но она его положила. Вот так! Там черный пояс, не меньше, или спецназ, это правильно Олег сказал! А парень на меня насел, мы с ним схлестнулись. Девка пакет — хап, и — ноги. Тут врываются купавинские, я ствол дернул, этот падла упал на пол и ползком из кабинета. Тут Мишу и положили, прямо из автомата. Я ствол оголил и тоже шмалять. Спасибо вон Бензобаку — он свару затеял. Пошел махач! Кто чем, в натуре. Ну, дальше, когда менты прискакали, мы с купавинскими вместе и рванули оттуда. Жеста знаете? — Братки закивали. — Ну, вот мы с ним через забор перескочили и на другую улицу ушли. Расстались, вдруг смотрю — он на «бээмвуху» вытаращился и вроде кивает кому-то. Когда она мимо меня проехала, я заглянул, а там эти двое сидят: парень с девкой. Ну что я мог подумать, а?

— Купавинские, что ли? — спросил один из присевших на пол братков.

— Ты сам сказал, я молчал, — сразу зацепился за его слова Стриж.

Все происходящее неминуемо повышало его авторитет, и он был очень рад такой поддержке, она пришлась кстати.

— Там еще один был, — громко сказал Цыпа: упоминание о том, что нападавших было трое, хоть немного оправдывало его в глазах бригады.

— Верно, — подтвердил Стриж, подосадовав, что забыл про третьего нападавшего, но его он почти не видел и поэтому в лицо не запомнил. Однако промолчать не годилось, и Стриж спокойно соврал: — Он тоже сидел в «бээмвухе», только сзади. Парень этот за рулем, девка рядом, а тот позади. Вот так!

Вовку Ляфмана Стриж не только не запомнил, но и в машине не видел. Сам того не зная, он попал в точку.

— С Купавой мы не ссорились, — продолжил речь Телега, — но он решил отжать наш товар, за который я уже и забашлял. Он прав?

Пацаны возмущенно загалдели:

— Он своих людей в камуфляж одел, без разборов напал. Нанял каких-то залетных и, наверное, думает, что сумеет отмазаться, а?

— Ни хрена! Не сумеет, в натуре! — Стрижу не давали слова, но он вылез сам, понимая, что сейчас скажет в жилу Телеге и поддержит себя еще разок. — Номерок машины я запомнил, а потом знакомцу из ГАИ шепнул, он мне адресок дал. — Стриж достал из кармана мятую бумажку и показал присутствующим. — Местная «бээмвуха», может, и в угоне. А вот проверим, и если найдем этих чужих, Купаве не отмыться, в натуре!

Сделав несколько поворотов и поняв, что погони нет и опасность пока миновала, Игорь остановил «БМВ» в удобном месте, спрятавшись в тихий двор. Ольга, захватив из бардачка аптечку, пересела назад к Вовке. Бросив куртку на сиденье возле себя и положив рядом автомат, она стала осматривать рану Вовки Ляфмана. Вовка посопротивлялся, но с Ольгой не поспоришь, когда она решила добиться чего-то. Вовка сдался и подставил плечо.

— Куда? — спросила его Ольга, расстегивая его куртку.

Вовка сделал жалобные глаза и закинул левую руку через правое плечо — дескать, в лопатку. Ольга немного повернула его к себе спиной и заметила на рукаве два следа от пули, на самом плече. Обнадеживало то обстоятельство, что пуля прошла навылет и рукой Вовка, хоть и слабо, но владел. Не обращая внимания на стоны раненого, она стянула с него куртку. Под курткой на Вовке был серый вязаный свитер. Рукав свитера покраснел и намок от крови, но ее было не так много.

— Что дороже, — спросила Ольга у Вовки, — здоровье или свитер?

Вовка молчал, видимо не решаясь сделать выбор. Ольга, достав из аптечки ножницы, разрезала рукав. Так же немилосердно она поступила и с водолазкой. Вовке повезло, и нужно было радоваться, но он пока этого не осознал и, старательно косясь назад, все равно ничего не видел и без конца спрашивал:

— Что там? Не молчи! Что, серьезно, да?

Пуля не прошла навылет, а пронеслась мимо, сорвав лоскут кожи на трицепсе, и этот лоскут уже присох самостоятельно, без врачебного вмешательства. Нужно было только тщательно обработать рану и перевязать ее.

Игорь, разглядев в зеркало заднего вида спокойное лицо Ольги, достал сигарету и ничего не спросил — и так примерно догадался.

Вовка же, которому Ольга сказала обычную фразу, что все будет нормально и до свадьбы заживет, надулся, но нашел в себе силы скорбно пошутить:

— Значит, это у меня навсегда.

— Почему же? — Ольга не сразу поняла причину такого вывода.

— Только плохой индеец второй раз наступает на ту же швабру, — убедительно ответил Вовка и небрежным тоном поинтересовался: — Ну что там у меня, если серьезно?

— Если серьезно, — ответила Ольга, укладывая аптечку, — твою боевую рану можно сравнить с травмой от поцелуя. Надевай куртку.

Вовка удивленно воззрился на нее и обиженно выдавил:

— Вечно вы, женщины, все переводите на одну тему.

Игорь засмеялся:

— Слышь, индеец! А вдруг тебе повезет и достанется другая швабра?

Вовка открыл рот, чтобы выпалить ответ, но, вспомнив о том, что Ольга рядом, решил сыграть в дипломата:

— До сих пор мне попадались только одинаковые швабры.

Ольга, не проявив женского сострадания, все же помогла Вовке надеть куртку. Он попытался сам это сделать, но строил при этом такие скорбные гримасы, что на него было просто невыносимо смотреть!

Оказав помощь раненому, Ольга завернула автомат в свою куртку и аккуратно положила на заднее сиденье. Взяла аптечку. Теперь они с Игорем уже совершенно спокойно поехали дальше.

— Скоро мы приедем? — простонал Вовка, когда они тронулись.

— Я думаю, — ответила Ольга, — нужно забрать Алену и куда-нибудь уехать. В лес, например… Вовка, — она обернулась, — в лес хочешь?

— Издеваешься? — спросил Вовка.

— Нет, перестраховываюсь!

— Ты считаешь, что возможны проблемы? — спросил Игорь, который сам уже подумывал об этом, но пока не решил, куда ехать, и хотел посоветоваться.

— Я считаю, осложнения нам не нужны! — отрезала Ольга и закурила.

После ухода Бори Соня почувствовала себя несчастной и покинутой. Все валилось из рук. Осознание того, что эта сволочь и мерзавец — ее сбежавший муж — сейчас вертит большими деньгами, погружало ее в бездну отчаяния. Поняв наконец, что она безумно возбуждена этой кошмарной истиной, Соня бросилась к записным книжкам. Она правильно подумала, что справедливость должна восторжествовать. Не все коту масленица!

Соня была знакома с Игорем и Ольгой. Игорь ей даже нравился. Немного. Чуть-чуть. Жаль, конечно, что такой интересный мужчина на поверку оказался безнадежным то ли подкаблучником, то ли тупицей — он никак не мог понять Сониных намеков. Бог с ним. Соня давно уже не желала его видеть, но сейчас поняла, что если кто и может хоть что-то сообщить о местопребывании Вовки, так только Игорь. Они же старые друзья, хотя дружба их всегда была ей непонятна: бизнесмен Игорь Дубровин и неудавшийся живописец Вовка Ляфман — сочетание нелепое. Тем более что за все годы знакомства Игорь ни разу не купил ни одной Вовкиной картины. Кстати, Соне работы мужа тоже не нравились.

Найдя рабочий телефон Игоря, Соня не сумела дозвониться до него. Решив, что, как обычно, в любезном отечестве отказала связь, Соня, быстро собравшись, съездила на улицу Лесную и обнаружила запертый офис фирмы «Алые паруса». Она поняла, что находится на верном пути, так как из памяти еще не выветрилось, что вчера у Вовки был день рождения. Дойдя до местной администрации в лице коменданта, Соня выбила из него домашний адрес Дубровиных.

Возможно, комендант не обязан был давать адрес, а может, и не имел права. Но против Сони он не выстоял.

Приехав к дому, где жили Дубровины, Соня поднялась к их квартире и позвонила несколько раз. Никто ей не открыл. Алена, находившаяся в это время внутри, побоялась даже к двери подходить — вчерашний день научил осторожности.

Соня спустилась к подъезду и, посмотрев внимательно на окна негостеприимной квартиры, решила немного подождать: а вдруг подъедут?