— Свежую, не волнуйся, не прослабит! — довольно улыбаясь, ответил Гриншпун, уже держа в руках бутылку, которую выудил из сейфа.

Он поставил на стол две мензурки и разлил по полтинничку.

— А посуда из-под соляной кислоты? — брезгливо спросил Вовка, нюхая напиток.

— Из-под азотной! За что пьем? За удачу? — Гриншпун поднял свой стаканчик.

— Ну, давай. — Вовка взял свою мензурку в правую руку, новую булочку — в левую. — За мир во всем мире!

— Миру — мир, евреям — деньги! — подмигнул ему Гриншпун.

Вареник жрал отварную картошку жадно и громко чавкал. Сергей съел только один бутерброд с сыром — аппетита не было — и сейчас стоял и пил чай. Стоял перед мебельной стенкой и смотрел на себя в зеркальные двери. Через зеркало он видел всю комнату: Вареника, сидящего на диване, женщин, сжавшихся в углу, ну и себя, разумеется, крупным планом. После того как они с Чириком так жидко обкакались с героином, его авторитет среди пацанов неминуемо должен был рухнуть. Только что-то неординарное могло исправить положение. А что? Найти ничейную фирму, пробить ее и сдать Купаве? Да кого сейчас найдешь? Если только артель алкашей, вяжущих веники для бани и толкающих их за три пятерки по базарным дням… Или вальнуть пяток зелепукинских? «Ну да, а шестой вальнет тебя! Тебе это надо? Тебе этого не надо!» — подумал Сергей, вздохнул и, повернувшись, подошел к дивану и сел рядом с Вареником. Вареник поставил тарелку на стул и тыльной стороной ладони вытер рот.

— Ну, где твой хахаль? Время-то идет! — почти по-доброму повернулся он к Алене и достал сигарету.

Алена робко посмотрела на него и тихо ответила:

— Он сказал, что придет к ужину или чуть-чуть попозже.

— Уже попозже? — лениво переспросил Вареник, посмотрел на часы и обратился к Сергею: — Ну что, сыграем в леденец?

Сергей потянулся, подумал и кивнул:

— Все равно делать нечего.

— Иди сюда! — махнул Вареник рукой Алене. — Давай, давай! И ты тоже!

Женщины переглянулись и, опустив глаза, нерешительно начали вставать с пола, на котором до сих пор сидели.

Сергей недовольно посмотрел на их медленные движения и пружинисто вскочил с дивана.

— Ты Нинку бери! — предусмотрительно выкрикнул Вареник и, зацепив своей длинной ручищей Алену за край халата, дернул ее на себя.

Вовка летел домой как на крыльях. В мечтах своих он уже ясно представлял себя обеспеченным, удачливым предпринимателем. Он точно знал, что начинать нужно с небольшого надежного бизнеса — пивом торговать, например. Затем постепенно расширять дело, не жировать, быть экономным, почти всю прибыль пускать на развитие, и лет через десять без надрывов можно будет дорасти до своего банка… Или составить капитал и жить на проценты, чтобы спокойно заниматься творчеством… Он пока еще ничего не решил, но и так ясно, что деньги у него будут. А такие мысли не могут не улучшить настроения!..

Он пошел пешком, чтобы подольше помечтать о том, как он распорядится богатством, которое неожиданно на него свалилось…

Когда Вовка подошел к Алениному дому, стемнело. Включились фонари, и прохожих стало меньше: было самое время окончания ужина после рабочего дня, когда люди начинают расслаиваться по интересам: кто припадает к одноглазым бандитам, а кто сбивается в стаи на местах сбора для последующих чудачеств. Хорошее было время — относительно безопасное, за это и нравилось оно Вовке.

Забегая в подъезд, Вовка перестал думать о безоблачном будущем, теперь он уже представлял ноги Алены, открывающиеся из-под халата, когда она нагибается перед плитой, например. И если халатик приподнять, а ее наклонить!..

Вовка достал ключи из заднего кармана брюк и попытался открыть входную дверь в квартиру, но она закапризничала. Вовка побился с каверзным замком, понял, что, пожалуй, его не победить, подумал и позвонил. Дверь немного приоткрылась. Вовка хмыкнул, подумав о сюрпризе, который, очевидно, приготовила ему Алена, надавил на дверь и вошел. Тут же на его голову обрушился мощный удар, такой внезапный и резкий, что Вовка присел на пол, зажмурился и только охнул. Первой его мыслью было, что упали антресоли, висящие над дверью, потом он увидел прямо перед носом быстро приближающийся мужской ботинок. То, что его бьют, Вовка понял не сразу, а почему-то лишь после того, как бить перестали и он очутился в комнате. Скорее всего, сказался первый удар по голове, затуманивший соображение. Когда Вовка огляделся, он увидел Алену и еще одну девушку. Они обе сидели на диване с непонятным выражением на лице. Вовку бил высокий парень с хищным блеском в глазах. «Убьет!» — подумал Вовка и рванулся в сторону, за что получил еще.

— Хватит пока, Вареник! — послышался незнакомый голос.

Удары прекратились, Вовка застонал, почувствовав наконец тупую боль во всем теле.

— Куда оттаранил порошок, гнида?

Услышав этот вопрос, Вовка понял, что каким-то чудом его Все-таки вычислили. За отсутствие поспешности в ответе на вопрос он получил еще несколько раз и выкрикнул:

— Не знаю!

— Как это — не знаешь?! Ах ты, козел! — увидел он перед собою еще одну перекошенную рожу и еле успел отстраниться — кулак пролетел мимо и врезался в стену.

— Ой, бля! — завопил бандит, прижимая руку к животу; на какое-то время Вареник забыл о Вовке, и тот понял, что есть шанс удрать…

Он поднырнул под локоть стоящего перед ним братка и бросился бежать к двери из комнаты. По пути дернул за собой стул, потом второй — перекрывал дорогу преследователям.

Он домчался до входной двери и схватился за ручку. Сзади надвигался громкий топот. Вовка дергал ручку, поворачивал ключ, но открыть дверь не успел. Сильнейший удар ногой сзади по почкам буквально вбил его в дверь, в глазах потемнело, к горлу подступил рвотный спазм. От следующего удара он упал на колени и ткнулся лбом в дверь.

Игорь налил чаю себе и Ольге и опять сел за стол. Он уже давно переоделся, и сейчас на нем был надет темно-бордовый халат с одним карманом слева. Достав из этого кармана пачку сигарет «Мальборо», Игорь закурил и продолжил разговор:

— Он просто непутевый, и все. Зато в нем совершенно нет лицемерия. Чудик.

Ольга ничего не имела против Вовки Ляфмана, а это именно про него они с Игорем сейчас говорили. Как замужней женщине, Ольге было очень неприятно, что Вовка сбежал от жены. Ольга не признавалась в своих мыслях, но и хорошо говорить о Вовке не считала нужным. Всегда можно договориться по-хорошему или расстаться по-людски… Но убегать — это подло.

— Да ты пойми чувства Сони! — говорила Ольга. — Плохая она или нет, но она ждет мужа к ужину, а он звонит и докладывает, что уходит к другой женщине и слушать ничего не желает. Это же кошмар!

— Это жизнь, — парировал Игорь. — Тебе бы больше понравилось, если бы он за месяц сказал ей, что уходит, и дату бы назвал? Ты что, Сони не знаешь?

Соня была женщиной маленькой, но шумной, и если она желала что-то высказать, остановить ее не получалось ни у кого.

— Как ты заговорил! — улыбнулась Ольга. — А самому нравилось, когда Соня тебе глазки строила!

— Меня это пугало, — признался Игорь.

— Почему же? — Ольга наклонилась через стол и, взяв Игоря за уши, оттопырила их. — Потому что у тебя уши так смешно торчат?

— Нет, потому что ты умеешь хорошо драться! — ответил Игорь. — А я плохо бегаю.

— А хоть что-нибудь еще я умею хорошо делать? — промурлыкала Ольга.

В это время зазвонил телефон. Ольга вздохнула, сказала Игорю: «Не подходи, я сама» — и решительно направилась в комнату, где стоял аппарат, твердо собираясь отвоевать вечер для себя, кто бы ни звонил.

Игорь продолжал курить, сидя за кухонным столом, и просматривал программу телепередач. Как всегда, программу на сегодняшний вечер составили для кого-то другого…

Игорь прислушался к голосу жены. Что-то в интонациях Ольги казалось необычным для телефонного разговора. Он встал и с сигаретой в руке подошел к ней.