— Извини, спасибо.

— Тебе спасибо.

Отходя от ларька, он услышал, как девушка крикнула Эдику:

— Вставай, толстопуз! Смотри — баксы есть!

После натопленного помещения ларька погода на улице показалось особенно неприятной: ветер бил по лицу мелким колючим снежком, сразу замерзли руки. Игорь обругал себя за забытые перчатки и направился к телефону-автомату. На удивление, ближайший же оказался в рабочем состоянии. Пошарив в карманах, Игорь нашел жетон и набрал свой домашний номер. Слушая длинные гудки, он подумал, что боится звонить отцу — еще не пропала надежда, что Ольга у него. А если окажется, что нет?

Дальше думать не хотелось.

Сделав над собою усилие, Игорь позвонил. Отец был дома, он сегодня засиделся в гостях у друзей. Про Ольгу он ничего не знал. Игорь извинился и быстро положил трубку. Сейчас даже с отцом разговаривать не хотелось.

Отойдя от телефона, Игорь достал сигарету и закурил. Он почувствовал легкий озноб, поднял воротник пальто и повернулся спиной к ветру.

Площадь перед рынком была пуста. С противоположной от Игоря стороны она обрамлялась сдвоенными трубами теплоцентрали, почти лежащими на земле. В свете фонаря Игорь заметил съежившуюся человеческую фигуру, сидящую на ящике, прислонившись к этим трубам. Это мог быть только бомж. Зная, что на рынке живут десятки бомжей, Игорь подумал, что можно расспросить и этого мужика.

Игорь пошел к трубам.

Заметив направляющегося к нему высокого молодого человека в пальто, мужичонка вдруг засуетился, заерзал на своем ящике и закрутил головой.

— Только бы не удрал, — сквозь зубы проговорил Игорь, и мужичонка, словно услышав его слова, успокоился, только стал осторожно запихивать за свой ящик чем-то наполненный полиэтиленовый пакет. Вероятно, сегодня этот бомж что-то удачно украл.

Подойдя почти вплотную, Игорь остановился, сунул руку в карман и не торопясь достал оттуда пачку сигарет. Бомж все это время внимательно следил за его рукой. Похоже, он готов был удрать, если из кармана покажется что-нибудь угрожающее.

— Закури, — Игорь протянул ему сигарету. Тот взял. У меня проблема, братан, — сказал Игорь, давая ему прикурить от своей зажигалки. — Жена пропала.

— Повезло, — понимающе вздохнул бомж.

Игорь внимательно посмотрел на него. Мужик, возрастом очень за сорок, усы, бегающие глазки, трезвый.

— Нет, не повезло, — Игорь заговорил суше. — Сегодня она приехала на той «БМВ», — не глядя махнул рукой, — оставила машину и ушла. До сих пор ее нет. Ты ничего не видел?

Бомж молча смотрел на Игоря. Слабая надежда, казалось, мелькнула для Игоря во всей этой безысходности. Игорь вынул из кармана бумажник.

— Если видел что-нибудь и расскажешь — получишь двадцать баксов. Ну?

Мужичонка явно начал колебаться. Тогда Игорь достал деньги и показал ему их.

— Что-то слышал… — Бомж поднял голову и почесал шею. Затем кашлянул и стрельнул глазами по сторонам. — Уезжаю я завтра. В Кострому, — неожиданно произнес он.

Игорь молчал и ждал. Наконец бомж решился:

— Ребята говорили, строители сегодня затащили к себе в тачку двух баб. Может, и твоя там была, — сказал он быстро, продолжая оглядываться.

— Какие строители? — с безнадежностью спросил Игорь.

— А ездят тут двое, левые какие-то, наших все фалуют, работу предлагают то есть. Строят чего-то.

Игорь сплюнул на землю: идет время, идет — все без толку! Ну, а теперь-то что делать?

— Опиши этих женщин, — попросил он.

— Бабы как бабы. Одна только Борисычу по морде, что ли, дала. Люди говорили… Не знаю, правда или нет.

— Рассказывай! — потребовал Игорь.

— Все! — мужичонка развел руками. — Они баб дубинкой электрической бьют, значит, а потом забалдевших и утаскивают. Что с ними делают потом, не знаю. Это сейчас у них тачка импортная, а раньше — «жигуль» был, тоже белый.

Игорь достал еще одну бумажку, но в руки бомжу денег не дал:

— Какая, говоришь, у них машина?

— Так я же тебе что талдычу? Белая такая импортная херня, подвеска — ни в звезду, ни в нашу армию.

Резко наклонившись вниз, Игорь схватил бомжа за грудки, дернул вверх:

— Марка какая? Как у меня? Или нет? Отвечай, твою мать!

Перепуганный бомж, тяжело дыша, дрожал всем телом. Игорь почувствовал застарелый запах мочи, но сейчас ему было не до брезгливости. Тряхнув еще разок, он отпустил руки, и мужик упал на землю.

— Какая у них марка машины? — с угрозой повторил Игорь.

— «Мерин», белый, старый, трехсотый, кажется, — бомж все понял и отвечал быстро и четко.

— Опиши строителей, — потребовал Игорь.

Судорожно сглотнув слюну, бомж ответил:

— Один, мне ровесник, Борисычем звать, он лысый совсем — на полигоне служил, куском, ну, прапорщиком, значит. Второй — молодняк, вроде тебя, — Сережа. Больше не знаю ничего. Отпусти меня, парень, я никому ничего…

Но Игорь не слушал. Уронив бомжу в подставленные ладони две купюры, он быстрой походкой пошел к своей машине.

Через тридцать с небольшим минут езды по городу машину затрясло на неровной грунтовой дороге.

Ольга со Светланой, сидевшие сзади, постоянно заваливались то влево, то вправо — куда машину качнет. Сидевший у правой дверцы молодой брюнет, утомившись толкать в бок падающую на него Светлану, не выдержал и крикнул:

— Тормозни, Борисыч! Я к тебе перейду!

— Замучили бабы? — не оглядываясь спросил сидящий за рулем мужчина примерно лет сорока. Он скинул с головы шапку со свалявшимся ободранным мехом и провел ладонью по своему совершенно лишенному растительности затылку.

— Если бы одна, куда ни шло: пнешь ее — она завалилась и полеживает, а то две сразу! Мотаются, как сардельки.

Водитель взял вправо и остановил машину. Парень, толкнув напоследок наклонившуюся к нему Светлану, быстро выскочил и хлопнул дверцей. Пересев вперед, он с облегчением вздохнул и закурил, выдыхая дым в форточку.

— Не терпится тебе, — проворчал водитель. — Скоро же приедем, там бы и вонял, на улице.

— Да брось ты, Борисыч! Я же тебя закаляю. Копченая колбаса дольше хранится, чем сырая. Я же из тебя, можно сказать, долгожителя делаю!

После ухода парня с заднего сиденья Ольга на новом повороте упала на бесчувственную Светлану. Она закрыла глаза и потеряла сознание.

Когда очнулась, то для нее это было похоже на пробуждение. Видя перед собою некую серую, неравномерно освещенную плоскость, Ольга тупо рассматривала переходы светотеней по этой поверхности и никак не могла понять, что это и где она находится.

Звуки, доносившиеся откуда-то издали, постепенно усиливаясь, привлекли ее внимание. Разговаривали двое мужчин. Было странно слышать эти голоса, раздававшиеся вроде рядом, но доносившиеся как через вату. Постепенно пришло понимание слов и выражений, а затем и первые здравые мысли.

Серая плоскость оказалась потолком. Голые бетонные плиты перекрытия и штукатуренные стены под ними.

Ольга лежала в неудобной позе: на боку, с запрокинутой головой. Она попыталась поднести руку ко лбу. Это ей не удалось: заведенные за спину руки не слушались. Мысли побежали быстрее. Ольга поняла, что ничего не помнит, тогда она попробовала пошевелиться, и это получилось. Руки что-то прижимало, а ноги были свободны. Работая в основном ногами, она перевернулась на спину, сделав при этом два открытия: она лежит в верхней одежде, и руки все равно не поднимаются. Послышалось прерывистое дыхание. С трудом повернув голову, Ольга увидела красное, зареванное лицо Светланы. Светлана тоже лежала на полу в шубе и с руками за спиной.

Вспомнила! Ольга вспомнила все до того момента, как она уронила около машины лысого мерзавца, подловившего Светлану. Дальше — туман, но уже ясно, что на чем-то и ее подловили, и все происходящее — следствие этого.

— Ты чего? — спросила она у Светланы.

— Кранты нам, Ольга, кранты, — срывающимся на всхлипы шепотом произнесла та.