— Миледи, — прорычал Бореас, — в Перридоне всегда туман, другой погоды там не бывает.

— Вот вы и получили ответ на свой вопрос.

— Ну и что мы будем делать? — поинтересовался Бореас.

Грейс вздохнула. Иногда поставить диагноз гораздо легче, чем найти правильное лекарство.

— Не знаю. Но лорд Сул очень высоко оценил способности герцога Фальдерана, который управлял доминионом во время отсутствия короля. Если он станет регентом сына Персарда до тех пор, пока мальчик не достигнет возраста, когда сможет взойти на престол, существует высокая вероятность того, что положение в доминионе останется стабильным. По крайней мере, насколько такое возможно в Перридоне.

Грейс сама поразилась четкости своего анализа ситуации. Впрочем, она всегда была способной ученицей, а за последние месяцы неплохо поднаторела в вопросах политики феодальных, государств.

Бореас немного помолчал, потом кивнул:

— Спасибо, миледи. Вы можете идти.

Грейс удивленно заморгала, затем поднялась на ноги. Ей было страшно любопытно, что станет делать Бореас, но она понимала, что не имеет никакого права задавать королю подобные вопросы. Она шагнула к двери.

— И еще, леди Грейс…

Она замерла на месте, поразившись мрачным ноткам, появившимся в голосе короля.

— Помните, миледи… для рыцаря большая честь отдать свою жизнь, защищая своего лорда или леди.

Грейс сжала дверную ручку так, что побелели костяшки пальцев.

Ей ужасно хотелось сказать, что ей плевать на такую честь, но Грейс прикусила губу и вышла в коридор.

После беседы с королем Грейс отправилась к себе в комнату и обнаружила там Лирит и служанку в сером платье. Рядом с камином стояла бадья с горячей водой, окутанная клубами пара. Когда Грейс спросила, где Эйрин, темноглазая колдунья сообщила, что баронесса отдыхает в своей комнате и что Грейс необходимо последовать ее примеру.

Неожиданно она поняла, что у нее не осталось сил, чтобы возражать. Ее поглотила волна усталости, и снова вернулись воспоминания о событиях прошедшего дня. Грейс покорно позволила служанке расшнуровать покрытое кровавыми пятнами платье, которое грязной кучей соскользнуло к ее ногам на пол.

Лирит сняла кожаный мешочек, который Грейс всегда носила на поясе, и положила на каминную полку. Грейс слишком поздно сообразила, что половинка серебряной монетки брата Сая осталась внутри. Без нее она беспомощна. Впрочем, не совсем так. Благодаря упорным занятиям Грейс практически освоила музыкальный язык, на котором говорили жители Зеи, — по крайней мере почти все понимала, хотя и сомневалась, что сама сможет произнести что-нибудь членораздельное. Впрочем, сейчас разговаривать нужды не было, а разобрать произнесенные шепотом простые инструкции, вроде: сними нижнее белье, заберись в воду, закрой глаза она могла и так.

После купания она снова оделась, и служанка принесла поднос с едой. Лирит спокойно наблюдала за тем, как Грейс съела все до последней крошки. Потом Грейс забралась в постель, и Лирит накрыла ее одеялом, словно маленькую девочку. Грейс закрыла глаза, и поцелуй колдуньи принес утешение и покой и нисколько не удивил. Лирит задула свечу, и в комнате стало темно, Грейс осталась одна.

Несмотря на страшную усталость, сон не шел. Наконец Грейс встала, с постели и подошла к окну. Полночь давно миновала, но луны не было видно.

Неожиданно внимание Грейс привлекла алая вспышка. Юная звезда, появившаяся на южном небосклоне с наступлением лета, поднялась над бастионами замка. Месяц назад, когда Грейс показала ее Даржу, он нахмурился и пробормотал что-то насчет «небесных светил, которые появляются там, где их быть не должно». Потом, разговаривая с другими обитателями замка, Грейс выяснила, что никто никогда прежде не видел алой звезды.

Грейс еще несколько минут смотрела на звезду, затем с удивлением обнаружила, что зевает. Она снова забралась в постель и закрыла глаза, сомневаясь, что сможет заснуть после всего случившегося, но усталость взяла свое.

И ей приснился сон…

Грейс стояла на вершине горы, а вокруг клубился густой влажный туман. Затем дымка слегка расступилась, и на соседней вершине она увидела Тревиса Уайлдера, которого отделяло от нее волнующееся, словно живое серое море. Грейс страшно обрадовалась, увидев его. Она думала, что Тревис вернулся на Землю, а оказалось, что он совсем рядом. Он замер на месте, повернувшись к Грейс спиной, и она его позвала, но туман заглушал все звуки, и ее голос тоже, и неожиданно ей показалось, что горло и легкие у нее забиты толстыми сырыми клочьями ваты.

Неожиданно у Грейс над головой возникла вспышка, и она увидела огнедышащего дракона, которого заметила раньше, когда он проносился сквозь туман. Только оказалось, что это та самая алая звезда. Ее сияние окрасило пелену вокруг в пурпурный цвет, и Грейс вдруг испугалась, хотя и сама не понимала почему. Она знала только одно — ей необходимо поговорить с Тревисом. Грейс снова попыталась его позвать, но он ее не слышал и не поворачивался. А потом алая дымка взмыла вверх и скрыла Тревиса. И Грейс поняла, что это никакой не туман, потому что вокруг нее бесновались языки пламени.

Грейс прошла сквозь увитую плющом арку в сад замка.

— Эй!

Ее голос заблудился между деревьями, и никто ей не ответил. Тогда она пошла по выложенной мелкими камешками дорожке, углубляясь в самую гущу зеленых зарослей, прославляющих живительную силу солнечных лучей.

Приближалась середина лета, и сад поражал буйством изумрудно-золотистых красок. Грейс с удовольствием вдыхала теплый воздух, приправленный привкусом меда, и впервые за прошедшую неделю почувствовала, как медленно уходит напряжение, давившее на плечи и заставлявшее ее сгибаться под своей тяжестью. Этот сад переполняла древняя, напитанная покоем красота, и Грейс подумала о Сумеречном лесе и Маленьком народце. По правде говоря, он чем-то походил на сказочную, залитую солнцем чащу, которую им с Тревисом довелось увидеть в комнате замка, где поселились Трифкин Клюковка и его труппа.

Может быть, Лирит права, и ей давно следовало сюда прийти? Впрочем, той, о ком колдунья заговорила с ней сегодня утром, поблизости не было видно.

Мне кажется, тебе следует кое с кем встретиться, сестра. Думаю, ты найдешь ее в саду.

С тех пор как они отправились на прогулку, задуманную Грейс тем ясным летним утром, прошло семь дней. Семь дней назад она держала в руке тонкую нить жизни Гарфа, которая выскользнула из ее пальцев и рассыпалась в прах.

Они устроили небольшую поминальную службу в Круге Камней в нескольких лигах от замка. Последний раз Грейс была здесь, когда они провожали Тревиса, решившего вернуться на Землю. Сейчас они тоже прощались с другом — только на сей раз навсегда. Она знала, что Гарф поклонялся Ватрису Быкоубийце и что по приказу короля Бореаса состоится ритуал, в котором примут участие только посвященные, они проводят рыцаря в последний путь. Так что нынешняя церемония предназначалась только для нее, Лирит, Эйрин и Даржа. Они не устраивали ничего особенного, лишь взялись за руки и с любовью вспоминали, чувство юмора, искренность и доброту Гарфа. А потом положили на землю венок из цветов.

Пожалуй, самое страшное в смерти то, что жизнь продолжается, даже если умирают самые лучшие и любимые друзья. Солнце встает каждое утро, и замок пробуждается — начинается новый день. Грейс ела и спала. Все казалось мелким и незначительным по Сравнению с событиями, участниками которых они стали несколько дней назад, но тем не менее привычные действия дарили определенное утешение.

Как ни печально было Грейс это осознавать, но она понимала, что рано или поздно придет в себя, и все снова будет хорошо. Порой она думала, что поддаться отчаянию намного проще, чем сражаться, пытаясь вырваться из его тисков. Однако Грейс не сомневалась, что справится с болью и пойдет дальше.