Рядом на кровати послышался скрип, потом сонный голос:

— Что случилось, Митчелл?

Митчелл отвернулся от окна и заговорил сквозь сжатые зубы:

— Возьми свой револьвер, Дэвис.

Спустя две минуты они шагнули за дверь на широкое переднее крыльцо. Стихли последние ветры ночи, словно испугавшись приближающегося солнца. С другой стороны перил стояли двое мужчин в черном. Казалось, ветер не мог совладать с их жесткими волосами и плотными костюмами. Митчелл вздрогнул, и один из мужчин, с угольно-черными волосами и спокойными, по всей видимости, азиатскими чертами, улыбнулся. Его лицо выглядело безжизненным, глаза скрывались под толстыми стеклами солнечных очков.

— Мы бы подождали, — произнес он, — пока вы оденетесь.

По пути к двери Митчелл остановился и нахлобучил ковбойскую шляпу, но, кроме голубых джинсов, на нем больше ничего не было. Дэвис натянул белую безрукавку и армейские штаны. Оба стояли босиком.

— Нет-нет. Ведь они ковбои, — ответил другой, улыбнувшись такой же пустой улыбкой. Он был высок и имел скандинавскую наружность: светлые волосы, грубое лицо. — Я видел в кино. Они обнажены лишь тогда, когда у них нет при себе оружия. Разве не так, ребята?

Митчелл рефлекторно крепче сжал ружье, но Дэвис усмехнулся и покрутил на пальце свой револьвер, словно стрелок в каком-нибудь дешевом журнале. Он всегда знал, как привлечь внимание публики.

— Почему бы вам, щенки, не убраться домой? — нарочно растягивая слова, на западный манер протянул он.

Воздух чуточку посветлел, и нарисованные на дверях машин полумесяцы засверкали, словно их подсвечивали изнутри. Азиат шагнул ближе.

— Разумеется. Мы будем только рады… оказать вам услугу. Кажется, вы, на западе, говорите именно так? Но прежде чем уйти, пожалуйста, окажите услугу нам и позвольте задать вам пару вопросов.

Дэвис сунул револьвер за пояс штанов и рассмеялся, облокотившись о перила.

— Валяйте. Надеюсь, вы не ждете, что мы предложим вам чашку кофе, пока будем вести этот разговор.

Дэвис был способен смеяться над чем угодно. Однажды во время отдыха на природе, в их палатку засунул голову голодный медведь, вынюхивая что-нибудь съестное. Дэвис, грубо захохотал, затем хлопнул медведя по носу. Ошеломленный медведь умчался прочь, а вот Митчеллу тогда было не до смеха, как и сейчас. Что-то в этих людях придавало им голодный вид, несмотря на то что глаз не было видно… Но, быть может, это оттого, что он знал толк в хищниках.

Митчелл поднял ружье:

— Я уже предупреждал ваших людей, чтобы прекратили свои фокусы и никогда больше не возвращались сюда. Я говорил серьезно.

Несмотря на направленное ему в грудь ружье, темноволосый мужчина шагнул ближе:

— Вы неправильно поняли представителей нашей компании, мистер Фейвер. Фермерское хозяйство — дело нелегкое, а в наши дни даже тяжелее обычного. Насколько мне известно, вы сознаете это. Разве вам не пришлось недавно во второй раз заложить свою собственность из-за низких цен на скот?

Митчелл оцепенел. Откуда, черт подери, они узнали?

Мужчина развел руки в стороны:

— Понимаете, мы всего лишь хотим помочь.

Дэвис фыркнул, и улыбка исчезла с его лица:

— Вы имеете в виду такую же помощь, какую оказали Онике Маккей?

Когда Митчелл отправился в универсальный магазин Маккея, чтобы купить джинсы, Оника казалась необычайно тихой, когда отпускала товар. Только несколько дней спустя в разговоре с кем-то из наемных работников они узнали, что Оника не смогла оплатить предусмотренные договором платежи, и «Дюратек» присвоил себе право владения ее магазином. Теперь Оника работала за минимальную заработную плату в бизнесе, который основал, ее прадед. Вот такую помощь предлагал «Дюратек».

Мужчина тяжело вздохнул:

— Мы сами расстраиваемся, когда не складывается какое-нибудь из наших соглашений. Но договор есть договор. Я уверен, что как бизнесмен вы понимаете.

С Митчелла было достаточно.

— Я же сказал, что никогда не подпишу ни один из ваших договоров. А теперь…

Светловолосый парень поднял руку:

— Нет-нет, мистер Фейвер. Мы предлагаем вам не договор. Наше предыдущее предложение было сделано ошибочно, и мы отменили его. Мы заинтересованы в другом договоре.

— Пожалуйста, скажите, — подхватил азиат, — вы знаете мистера Тревиса Уайлдера? До недавнего времени он являлся хозяином салуна «Шахтный ствол» в Касл-Сити.

— Что вы хотите от Тревиса? — спросил Митчелл и вздрогнул.

Взгляд Дэвиса выразил то, о чем он уже догадался и сам. Он только что признался этим господам, что на самом деле знаком с Тревисом.

— Видите ли, — объяснил темноволосый, — как и мисс Маккей, мистер Уайлдер подписал с нами договор. Однако несколько месяцев назад он уклонился от выполнения обязательств, предусмотренных договором. Затем «Шахтный ствол» благополучно сгорел, а мистер Уайлдер пропал.

— Вы хотите сказать, умер, — поправил Дэвис.

В руках у него снова появился револьвер.

Скандинав пожал плечами:

— Это лишь одно объяснение. Сомневаюсь, что оно истинное.

— Видите ли, — продолжал другой, — у нас есть основания полагать, что мистер Уайлдер не умер и что он организовал взрыв «Шахтного ствола», чтобы уклониться от выполнения своих финансовых обязательств перед нашей корпорацией.

— Ложь! — выпалил Митчелл.

Но сказанное все равно потрясло его. А что, если это правда? В конце концов, Тревис действительно жив. Что, если Тревис подписал договор с «Дюратеком»? По этой ли причине он не сказал, откуда звонит?

Все остальные, должно быть, заметили его реакцию.

— Вам что-то известно, мистер Фейвер? — спросил черноволосый. — Если так, то лучше расскажите нам. Понимаете, мы ведь можем вызвать вас для дачи показаний под присягой. Уверен, вы знаете, что лгать под присягой — преступление. А вы кажетесь законопослушным гражданином, мистер Фейвер.

Голос этого человека звучал так спокойно и благоразумно. И дела на ранчо идут не слишком гладко. Они просто не смогут позволить себе адвоката. А поведение Тревиса действительно нельзя назвать нормальным.

Митчелл уже начал открывать рот.

Его остановил щелчок ствола револьвера. Дэвис поднял оружие и направил его на тех двоих; курок был взведен.

— Вот вам небольшой урок закона, — молвил Дэвис. — Вы нарушаете границу нашего владения.

Митчелл кивнул. Он чуть было не попался в пасть этих хищников, но какую бы власть ни заимели над ним их сладкие речи, она испарилась. Он вскинул ружье и прицелился.

— На счет три, Дэвис.

— Один, — начал Дэвис.

Темноволосый парень протянул руку:

— Дэвис, Митчелл, вы, должны выслушать меня.

Митчелл покрепче взялся за ружье:

— Для вас мы — господа Бэрк-Фейвер.

— Два, — продолжал Дэвис.

— Не очень мудро…

— Три.

Они в полном согласии надавили на курки, и прогремело два раската грома. Люди в темных костюмах пригнулись, когда пули пролетели всего в нескольких дюймах над их головами.

— Если вам интересно, — бросил Дэвис, улыбка вернулась на его лицо, — мы даже и не старались подстрелить вас. На этот раз. А, Митчелл?

Они опустили оружие.

Люди в черном попятились. Тот, что посветлее, сжал кулаки.

— Вы оба пожалеете об этом.

Несмотря на то что у него свело живот, Митчелл неожиданно для себя заулыбался так же безумно, как и Дэвис.

— Черта с два, — выкрикнул он.

На этот раз выстрелы погнали двоих парней к машинам. Они распахнули дверцы и поспешно забрались внутрь. Заревели двигатели, и автомобили запрыгали по изрытой колеями дороге, поднимая за собой в небо клубы пыли.

Митчелл опустил ружье. Дэвис глядел на него ясными, горящими, словно ранее утреннее небо, глазами.

— Пойду займусь завтраком, — промолвил Дэвис и направился в дом.

К этому времени, как встало солнце, явились наемные работники. Они собрались в разбросанной кухне фермерского домика. Сегодня их было всего трое, хотя во время отела или клеймения и стрижки скота число работников доходило до нескольких десятков. Дэвис подал яичницу с ветчиной, а Митчелл сварил несколько чашечек горячего крепкого кофе. Время от времени кто-нибудь из работников шутил, что настоящий ковбойский кофе делается из грязи и воды, а не из французских поджаренных зерен. Но все равно каждый наполнял стаканы минимум три раза.