— Простите мое любопытство, а что вы здесь делаете? — откашлявшись, уточнила она.

— Изображаю охранника, — хмуро ответствовала привидение, с трудом отлипая от стены.

— Вот это вы зря, — улыбнулась девушка. — Я, как бы, вполне самостоятельная сирена. Проживу и без охраны.

— Очень смешно, — буркнул склонный к сарказму дух. Мерси нахмурилась:

— Я, вообще-то, серьезно. Уходите немедленно из моей комнаты. Я собираюсь ложиться спать, и вы мне мешаете!

— Я никому не могу мешать, — закатил глаза призрак. — У меня нет тела. Я не занимаю места в пространстве.

— Я вас стесняюсь!

— А еще у меня нет пола. Можете не стесняться.

— Что, правда — нет? — округлила глаза сирена, но тут же встрепенулась. — Мне не нужна охрана!

— А мне не нужны проблемы! — в тон ей бросило привидение. — Потому давайте сделаем друг другу одолжение и прекратим пререкаться. Все равно ведь не поможет.

Девушка скрежетнула зубами:

— Скажите хоть, вы здесь надолго?

— Пока господин Наследник не велит уйти.

"Дьявол бы продрал этого Таирона! — мысленно выругалась девушка. — Хотя… это же будет чистой воды мазохизм…"

Тем вечером она переодевалась минут сорок, стараясь не поворачиваться спиной к застывшему у дальней стены призраку. Если особо не приглядываться, можно было подумать, что это такой предмет интерьера, типа настенных часов, несколько размытых в скудном свете серебристой луны, но абсолютно неживых. Уже лежа в гамаке и пытаясь заставить себя закрыть глаза, девушка подняла голову, прислушалась: ни единого постороннего звука. Словно она и правда осталась в комнате одна. Ни биения чужого сердца, ни шелеста дыхания, ни скрипа половиц… ничего.

— Эй, привидение! — чуть слышно позвала она.

— Чего? — отозвались в ответ. Мерси фыркнула: ну, да. Так оно сразу взяло и ушло. Мечтать не вредно.

— Как тебя зовут?

— Шаффе, — раздалось со вздохом.

— А меня Мерси, — грустно представилась девушка. — Будем знакомы.

Следующий вздох был таким слаженным, словно они годами тренировались его воспроизводить. И на сегодня он стал последним. Привидение замерло в своей излюбленной позе вытянувшегося оловянного солдатика, а Мерси заснула с мыслью о том, что бывают обстоятельства, бороться с которыми совершенно бесполезно. Можно только расслабиться и попытаться отыскать хоть какие-то плюсы в сложившейся ситуации.

Ко всему на свете можно привыкнуть — это Мерси поняла давно. Нужно только чтобы прошло достаточно много времени. Иногда, когда происходит что-то совершенно невероятное, непредсказуемое, страшное, ты думаешь: как?! Как можно это принять? Как свыкнуться к тем, что это случилось? Ведь все, что было до этого: вся твоя жизнь, твои планы, мечты, надежды — все рассыпалось прахом. Ничего не осталось. И ты чувствуешь себя абсолютно беззащитным, испуганным, одиноким, тебе кажется, что жизнь кончилась. Но на самом деле это не так. Завершилась только фаза, какой-то этап, очень большой, возможно, очень важный. Но проходит время, ты успокаиваешься, смиряешься и понимаешь, что вот это падение, которое привело к абсолютному краху, породило собой и новое начало. Новый взлет. Сперва ты не веришь, что хватит сил преодолеть этот такой незнакомый и такой пугающий новый путь. Сперва ты боишься его начинать, потому что у тебя нет ничего, что могло бы помочь его пройти: ни опыта, ни навыков, ни знаний. Но затем ты понимаешь, что назад дороги нет, а значит, выбора тоже не осталось. И ты делаешь шаг. Потом второй. И третий. Тебе тяжело, тебе страшно, но ты идешь вперед, замирая и вздрагивая, изучая этот новый путь, принимая его для себя. И с каждым мгновением он становится тебе ближе и роднее. Ты становишься частью этого пути. Привыкаешь к нему. Проходит еще время, и ты уже не знаешь, как жил раньше без него…

Да, привыкнуть можно ко всему. Кто-то верит в это, потому что так говорят другие, те, кто достоин доверия. А кто-то вынужден проверить это на своем опыте. Способ горький и трудный, но полученный результат никогда не будет подвергнут сомнению и никогда не будет забыт. Ведь он стоил слишком дорого, чтобы вот так запросто отказаться от него.

Увы, Мерси была из тех, кому приходилось проверять верность истин на собственной шкуре. Но она так же была из тех, кто знал: рано или поздно проходит любая тревога, гаснет обида, растворяется боль, и образы стираются в памяти. Нужно только подождать…

Вопрос в том, как долго. Был конец марта, а снег все так же укрывал землю. Казалось, эта долгая холодная зима никогда не покинет Огненный мир. Птицы не вернутся с юга и не совьют гнезда на обледенелых ветках, не зазвенят колокольчиками ландыши, не зацветет сирень. А солнце, блеклое, тусклое, никогда больше не засверкает самоцветом и не пробудит ото сна спящее по берлогам зверье. Каждую ночь Мерси с тоской поглядывала в крошечное окошко над комодом и все ждала, когда белый узор на нем станет талой водою. Порой ей казалось, что время остановило свой бесконечный бег, замерло, как ветер замирает перед самой жестокой бурей. Наверное, так всегда происходит, когда чего-то ждешь — спокойствие вокруг кажется натянутым до предела, звенящем в своем хрупком равновесии. Она боялась того, что вот-вот должно случиться, терялась в своих догадках, пыталась собрать по крупицам варианты и с каждым новым пугалась еще сильнее. Сперва она радовалась, что ничего не происходит, но потом ожидание стало ее тяготить. Она устала бояться, устала выдумывать планы, которым, возможно, никогда не суждено сбыться. Прошло время, и худший сценарий стал казаться не таким плохим. Потому что ведь даже самое страшное падение — это начало чего-то нового, возможность сделать шаг наверх, разве не так? Но пока ты летишь, в этом мареве белых снежинок, одинаковых изо дня в день, в этом застывшем мире спокойствия и тишины, ты совершенно беспомощен. И все, что тебе остается — это ждать. Единственное, к чему Мерси так и не смогла привыкнуть…

Прошло около двух декад с той ночи, когда Таирон подселил к девушке призрака Шаффе. С тех пор он ее больше не навещал. Даже на занятиях не присутствовал, полностью отдав бразды правления в руки Арарата. Нельзя сказать, что Мерси так уж сильно тосковала по златоглазому демону — она знала, что его визит не уймет ее беспокойства, зато вполне может добавить новый повод для него. С самим духом со временем сирена научилась мириться. Шаффе оказался вполне безвредным и очень тихим соседом. По большей части он стоял себе в уголке и читал книги, которые вопреки мнению девушки, вполне мог листать. Очень редко от него можно было услышать слово, даже когда Мерси здоровалась или прощалась он чаще всего предпочитал хранить торжественное молчание. Иногда девушке это нравилось, а порой — сильно раздражало. Она понимала, отчего Шаффе настроен так недружелюбно, но считала несправедливым, что он злится на нее, а не на Таирона. Впрочем, нечисть, в отличие от людей, крайне редко злилась на кого-то более сильного. Зачем, если изменить все равно ничего не сможешь? Зато вымещать гнев на слабом было в порядке вещей. По мнению Шаффе Мерси вполне подходила на роль "подушки для битья", но, принимая во внимание приказ Наследника, привидение сдерживало свои желания. Девушка это чувствовала, но пока не возмущалась. С одной стороны ей очень хотелось доказать Шаффе, что он не прав, и что она вполне может за себя постоять. С другой — зачем портить сюрприз? Вот нарвется однажды, тогда и увидит, на кого скалился. Быть может, поумнеет и в будущем станет тщательнее выбирать врагов…

— Доброй ночи, красавица!

Мерси мельком глянула на часы: без пятнадцати восемь. Вот уж точно: ничего не меняется в этом мире. Который вечер, ровно в семь сорок пять в небольшой проруби, которая осталась от скованного льдом бассейна в ее комнате, появлялась голова Арарата. А дальше происходил совершенно стандартный диалог: приветствие, вопрос о самочувствии и настроении, приглашение куда-то сплавать и выражение сожаления в ответ на мягкий отказ девушки. Мерси старалась не оставаться наедине с влюбленным русалом, дабы не доставлять неудобств ему или, что еще хуже, не воскресить случайно его угасшую надежду. Впрочем, судя по настойчивости, с которой он куда-то пытался вытащить свою рыжеволосую "Джульетту" — не такой уж и угасшей.