И вправду, вожак и несколько добежавших первыми чудовищ врезались в щит и с диким воем отпрянули, мотая обожженными мордами.

— Купол заставляет испытывать боль любого, кто прикоснется к нему, даже нечисть, — сказал Вирт, с напряжением глядя на обезумевших монстров.

Вожак отбежал и почти разумным взглядом окинул щит. Потом закрутился на одном месте и завыл от бессилия, с ненавистью глядя на него. Стая отпрянула.

Вирт поднялся и достал из лежащей у изголовья кожаной сумки небольшой арбалет. Затем вынул и разложил перед собой короткие стрелы с серебряными наконечниками. Снова потянулся к сумке и высыпал передо мной кристаллы артефактов. Коротко приказал.

— Заряди.

Схватила все кристаллы в охапку и держала, пока хватило сил терпеть обжигающую боль. Потом разжала руки и на землю упали рубиново красные камни.

Вирт начал читать заклинание над выложенными в ряд стрелами, отполированные древки которых внезапно вспыхнули непонятной игрой света, отражающейся на их наконечниках огненными рунами. Взял первую стрелу и зарядил арбалет, прицелился в главаря и выпустил ее одновременно с последними словами заклинаниями.

Стрела прошла через щит и, вырвавшись с другой стороны, загорелась и распалась в воздухе, разделяясь на множество других огненных стрел, несущихся в сидящих на поляне загрызней. Вирт не останавливаясь, выпустил еще несколько таких стрел в свору. Огненный дождь накрыл поляну. Загрызни падали и катались по земле, пытаясь сбить пламя, но к моему ужасу не погибали, а зарываясь в землю и спустя какое‑то время опять поднимались невредимыми.

Первая стрела, выпущенная в вожака, вообще не причинила ему вреда, хоть и пробила шею. Он просто припал к земле, наступил на нее лапой и резко мотнул головой, выдергивая ее.

Вирт нахмурился, задумался на долю секунды, и с его рук сорвалась яркая молния, превратившаяся в сплошную стену огня за щитом, выжигающего поляну и вековые сосны на ней. Деревья затрещали и горящими головешками рассыпались вокруг нас.

Я с ужасом смотрела на последствия страшной силы заклинания, и на несколько искореженных собачьих тел, рассыпающиеся пеплом на ней, когда Вирт неверяще произнёс.

— Это невозможно.

Проследила за ним взглядом, и окаменела, когда поняла, на что он смотрит.

Земля, покрытая золой и углями по периметру поляны, зашевелилась. Еще мгновение и два десятка выживших загрызней вырвались из‑под нее и бросились в атаку, уже не обращая внимание на боль от соприкосновения с куполом. Казалось, они еще больше обезумели и щит их больше не пугает.

Вирт наклонился и поднял кристалл артефакта. Сжал его в руке и начал произносить заклинание. Прошло несколько секунд, и воздух вокруг нас начал вибрировать. Вирт, мокрый от пота, скинул плащ и куртку и, оставшись в одной рубашке, упорно продолжал читать древние руны. Наконец, когда все вокруг нас уже звенело от напряжения, он прижал руки к куполу изнутри и сделал толчок. Яркая вспышка и разрывная волна, сметая все на своем пути, разошлась по кругу от купола. Сумасшедшая сила подбросила загрызней в воздух и отшвырнула назад, впечатывая покореженные тела в устоявшие за поляной деревья и разбрасывая гниющие куски на много метров вокруг.

Несколько минут стояла тишина и Вирт все это время напряженно всматривался в лес. Наконец он выдохнул и, тяжело дыша, опустился на землю рядом со мной. Я едва успела прижаться к нему, когда он снова вскинул голову и прислушался. Мгновение и мы услышали вой. Начавшийся в глубине леса, он быстро приближался и вот лес вокруг нас уже снова ожил и засветился множеством глаз. Мертвые собаки с оскаленными зубами снова неслись к нам, несмотря на поломанные, а у некоторых оторванные лапы и вырванные из тел куски.

Вирт зажмурился и упрямо покачал головой.

— Купол выстоит.

Он взял еще один кристалл артефакта и начал ждать, пока загрызни не приблизятся вплотную. Вот первая тройка добежавших монстров кинулась вперед и начала вгрызаться в купол, пытаясь разорвать нити магии зубами и когтями. Стена щита дрогнула, но Вирт провел рукой вдоль его основания, и мелкая рябь пробежала вверх по стене света. Мгновение и из купола вырвались длинные тонкие иглы с жалами на конце. Загрызни взвыли и задергались, но какая‑то сила все равно толкала их вперед, не обращая внимания на пронзающие их тела шипы.

Вирт сгрёб еще несколько кристаллов и, прижав ладонь к земле, резко отнял. Вверх выскочили языки пламени, формируя крохотный костер, который горел просто из земли. Он бросил в его огонь последние кристаллы. Пламя костра струей взметнулось вверх и коснувшись верха купола, стекло по нему вниз, расщепляется на языки чистой магии, опутывающие оставшихся загрызней и выжигая дотла их мертвые тела. Пламя росло и ширилось, перекидываясь с застрявших в куполе на тех, что еще были снаружи, быстро распространяясь и выжигая чистым огнем нечисть, превращаясь в огненные шары, мечущиеся по поляне и безошибочно находящие спрятавшихся загрызней и тех, что в надежде спастись, как в первые разы, зарывался в землю. Вирт обессилено прислонился к куполу, глядя на рассыпающихся пеплом монстров.

— Я исчерпал свой резерв. Если это не поможет, то не поможет уже ничего.

Я встала и обняла его, пытаясь поддержать и поделиться своим теплом с его ледяным телом.

— Вирт, ты справился, они горят. Даже сейчас. Смотри, как вспыхивает лес вокруг, когда огонь находит их.

Мы еще несколько минут сидели, всматриваясь в ночную тьму и уже все более редкие всполохи в ней. Наконец последние вспышки погасли и Вирт позволил себе обессилено прислониться к щиту.

— Я очень горжусь тобой, — прижалась к нему и хотела еще добавить, что люблю, но слова замерли от раздавшегося за спиной хруста. В ужасе повернула голову и встретилась взглядом с горящим злобой взглядом вожака, который обошел купол с другой стороны. Почти разумные глаза прожигали своей ненавистью.

— Вирт, — испуганно позвала я внезапно охрипшим голосом. Он поднял голову и, не мигая, уставился на амулет на ошейнике загрызня.

— Ты не простая собака, — сказал он, медленно отстраняя меня и поднимаясь. — Тебя не кусал другой загрызень, ведь так? — он приблизился к месту, у которого стоял загрызень и начал внимательно рассматривать собаку по другую сторону щита. — Тебя кто‑то создал и создал с определенной целью. Поэтому ты так упорно преследуешь нас и не уходишь, поэтому не пожалел свою стаю. Я узнаю руны на твоем ошейнике — магия крови. И руку, сделавшую твой ошейник, я узнаю — Изериус. — Собака зарычала, а Вирт продолжил, — Глава Ковена так жаждет получить мою Магию? Что ж он сам не пришел? Старик совсем обезумел, если решился на такое.

Вирт обернулся ко мне и попытался успокоить.

— Я убью его, не бойся; теперь я знаю, что делать, — он снова потянулся к своей сумке и вытащил длинный тонкий нож с серебряным травлением по лезвию и повернулся к собаке.

— Я не могу убить тебя обычной Магией, зверь, но никто не помешает мне убить тебя без всякой магии; просто, как бешеного пса. Изериус просчитался. А то, что тебя создали магией крови, даже поможет мне отвлечь тебя.

Вирт уколол себе ладонь и смазал лезвие ножа кровью.

— Вирт не смей! — крикнула я и попыталась выхватить у него нож, но он отодвинул меня и высоко поднял руку с зажатым ножом.

— Не мешай, Минари. Я правильно делаю. В нож втравлено серебро и как только я сорву с него амулет, я смогу его убить. А благодаря крови, он будет бросаться на нож, а не на меня.

— Вирт, прошу тебя, — в последний раз попыталась я остановить его, но он покачал головой

— Нам не уйти отсюда, пока я не убью его. Я должен успеть сделать это, пока у меня еще остались силы, — он крепко поцеловав меня, и оттолкнул, а сам шагнул из‑под купола.

Загрызень метнулся молниеносно, но Вирт успел отскочить и выставить нож.

Лезвие полоснуло по груди монстра, оставляя глубокую царапину, края которой практически на глазах сошлись.

Зверь и человек отскочили друг от друга, чтобы через мгновение опять сойтись в смертельной схватке.