Если бы вы собрались совершить самоубийство, спрыгнув с моста «Золотые ворота», как бы вы встали перед прыжком: лицом к Сан-Франциско или к Тихому океану?

Можете представить себе ситуацию, когда боль покажется вам приятной ?

Вас раздражают послушные водители, всегда соблюдающие правила дорожного движения ?

Как вы относитесь к религиозным людям ?

Внешне привлекательные люди более приятны в общении, чем люди внешне непривлекательные?

Если бы вам нужно было уничтожить какую-то одну красивую вещь, что бы вы выбрали ?

Согласны ли вы с утверждением, что раскованное поведение добавляет девушке сексапильности ?

Поначалу мне было даже прикольно отвечать на эти вопросы, но потом стало скучно. Они повторялись. И вообще, это были дурацкие вопросы…

Вас не пугают звонки телефонов?

У вас никогда не возникает желания украсть что-нибудь в магазине?

Если бы у вас был синдром Туретта, какие именно неприличные слова вы бы кричали на публике во время приступов?

Бывали дни, когда меня просто бесили эти вопросы. Но бывало и так, что мне было действительно интересно. Как будто я смотрел хороший фильм.

Погодите…

В предыдущем абзаце я употребил слово «дни», но, если по правде, у нас не было четкого разграничения на день и ночь. Никаких меток времени, никаких хронометрических приборов. Уже потом я узнал, что у меня был двадцатипятичасовой суточный цикл (явление на самом деле не такое уж и редкое). У Зака не было вообще никакого цикла, а сутки Дианы составляли ровно двадцать четыре часа, секунда в секунду.

Этим ученым удодам, укравшим у меня месяц жизни, по крайней мере хватило такта поговорить со мной по окончании карантина и хоть что-то мне объяснить. Зак и все остальные не удостоились этой любезности. Их просто отправили по домам практически в ящиках из-под апельсинов, вручив на дорогу пакетик чипсов и пакетик сока. А я снова встретился со своими старыми знакомыми, специалистами по протеинам Сержем и Селин, которые прилетели в Швецию специально для того, чтобы провести со мной краткий инструктаж.

Встреча происходила в столовой. Я пришел пораньше и набрал целую гору еды. Я так соскучился по нормальной человеческой жрачке, что даже столовские блюда казались мне чуть ли не пищей богов.

Серж с Селин подошли, когда я доедал третью порцию лазаньи.

– Смотри, Селин, вот и наш Юный Шон Пенн, – объявил Серж.

– Серж, перестань! – сказал я.

Селин спросила, как прошел мой карантин. Я ответил, что мне было до смерти скучно – и в то же время не скучно.

– Ну, как это бывает, когда тебе лечат зубы. Сидишь и вроде как ничего не делаешь, но в то же время сидишь не без пользы. Хотя мне было бы легче, если бы мне давали солон.

Серж с Селин как-то странно переглянулись и пошли взять себе кофе. Мне почему-то показалось, что они сердятся друг на друга. Как будто они всю дорогу собачились, а сейчас перестали орать исключительно потому, что вокруг посторонние люди.

Селин сказала:

– Жюльен, у тебя наверняка есть вопросы. Спрашивай, что непонятно. Если мы сможем ответить, то мы ответим.

Да, это было справедливо. И я стал задавать вопросы, не забывая при этом наворачивать лазанью:

– Почему меня целый месяц морили скукой? Почему мне нельзя было читать и смотреть телевизор или фильмы на видео? Кстати, стеллаж у меня в палате. Он не был нейтральным. Это стеллаж из «ИКЕА», из серии «Билли». Когда мне было совсем уже скучно, я его мысленно разбирал и собирал. Ключом Аллена. Так что тут вы, ребята, прокололись.

– Кто поместил в палату узнаваемый бренд?! Идиоты! – воскликнул Серж, обращаясь к Селин. Потом повернулся ко мне: – Сейчас я тебе кое-что расскажу, только предупреждаю: тебе это покажется странным, чуть ли не фантастическим.

– Ладно.

– В человеческом организме образуются молекулы определенных веществ. Под воздействием разнообразных эмоциональных состояний.

– Типа адреналина.

– Адреналин – это грубая молекула. А мы говорим о практически невидимых протеинах, которых почти невозможно обнаружить и выделить. Поэтому мы у тебя и брали так много крови. Вопросы, которые тебе задавали, предназначались как раз для того, чтобы вводить тебя в определенные эмоциональные состояния. А мы пытались расшифровать реакции твоего организма с точки зрения образования этих самых невидимых протеинов. Книги, фильмы, компьютерные игрушки – вообще любая внешняя информация – могли помешать чистоте эксперимента.

Я обдумал услышанное и задал следующий вопрос:

– А как это связано с пчелами? И с тем, что я был ужален?

– У нас есть гипотеза, что пчела что-то такое в тебе учуяла. Что-то, что отличает тебя от всех остальных: либо присутствие, либо – наоборот – отсутствие каких-то из этих молекул.

– Мы считаем, что пчелы исчезли не из-за вирусов или бактерий, – добавила Селин. – Мы считаем, что все дело в этих недавно открытых молекулах, получивших название «ионы».

– Ионы?

– Крошечные молекулы, о которых нам стало известно совсем недавно.

– Погодите… То есть я – как бы живой антидот против исчезновения пчел?

– Ты себе льстишь, – сказал Серж. – Вам, молодым людям, нравится думать, что вы какие-то особенные.

– Господи, Серж, чего ты так взъелся на нас, молодых?

– Серж просто завидует, – сказала Селин. – Считает, что молодые люди – еще даже не люди. Я лично придерживаюсь более широких взглядов: природа дает молодым… – Она на секунду задумалась. – Природа дает им подвижность и гибкость, потому что иначе обществу было бы неоткуда брать солдат для сражения в войнах. Молодые еще не утратили способность к тому, чтобы быть одураченными идиотскими идеалами.

– Кстати, тебе пока лучше не возвращаться в Париж, – сказал Серж. – Вас таких всего пять человек во всем мире. Которые были ужалены.

– А остальные, они откуда?

– Зак – из США, Саманта – из Новой Зеландии… потом еще одна женщина из Канады, и один парень из Шри-Ланки. Всего пять человек. Так что ты теперь знаменитость. Как рок-звезда. Тебе лучше пока не высовываться.

– Да, – добавила Селин. – Знаменитость покруче Джонни Халлидея.

– Что-то меня уже малость подташнивает от его голоса. Серж сказал:

– В Женеве у тебя бабушка. Можешь пока погостить у нее. Шведы не станут носиться с твоей драгоценной персоной, как с писаной торбой. И твой отец тоже сейчас в Женеве. И пробудет там еще месяц.

– Когда мне выезжать?

Как-то под Рождество, года два-три назад, мы с девчонками собрались в церкви, чтобы обсудить постановку рождественского спектакля. Элейн опаздывала, и мы все ее ждали. И я пошутила: «Кажется, вознесение праведных уже совершилось. И взяли только Элейн». Никто даже не улыбнулся. Какое там чувство юмора?! Полное отсутствие всяческого присутствия.

Тупые блядищи, меня от них тянет блевать. Прошу прощения.

Собственно, я почему вспомнила этот случай: когда меня поместили на карантин в лаборатории повышенной безопасности, в полной биоизоляции от внешнего мира, у меня было такое чувство, как будто меня забрали на Небеса, и в то же время как будто забрали не меня, а всех остальных. А обо мне просто забыли. Я сейчас поясню. Мне обеспечили все удобства. Но, Господи, как же мне было скучно!

Чтобы хоть как-то развлечься, я мысленно составляла тексты объявлений для сайта знакомств. Наверное, если бы голос Кортни Кокс-Аркетт был в курсе, чем я занимаюсь, он бы меня попросил этого не делать. Но мне надо было хоть чем-то заняться, иначе я бы свихнулась от скуки.

Объявление № 1:

Я упорно преследую Господа Бога. Я знаю, где Он сейчас, и Ему от меня не скрыться. Когда я найду Его, я привяжу его к стулу, наготовлю ему домашней еды и заставлю его сесть, и поужинать вместе со мной, и оценить по достоинству всю работу, которую я сделала ради него. Отдам предпочтение некурящему претенденту.

Объявление № 2:

Привет. Я часто грущу – и мне хочется найти человека, от которого не нужно скрывать невеселое настроение. Я не люблю спорт и физические нагрузки. Как сказал космонавт Нил Армстронг: «Я уверен, что число ударов сердца каждого человека сочтено еще при рождении. Я не знаю, сколько ударов сердца отпущено мне Богом, и я не хочу тратить их зря, без толку бегая по улицам». Я люблю животных, но только не собак с круглым лбом, как у ференгов из «Звездного пути».