Её глаза лихорадочно блестели, пальцы мяли простыни. Она судорожно облизывала растрескавшиеся губы.

– В этом письме, – Она достала из-под покрывала сложенный лист. – я прошу у короля дозволения вернуться к нему в Фонтенбло. Почему, ну почему они запретили ему встречать пасху со мной? – Она откинулась на подушки. Через секунду, вцепившись одной рукой в рукав Гильома, другой она поднесла письмо к его лицу. – Умоляю, доставь это письмо королю. Я не знаю, хватит ли у меня сил бороться со всеми соглядатаями сейчас, но я должна видеть короля. Не спрашивай, – Она подняла руку к его губам. – Я не знаю почему, но знаю, что это очень важно. Передай ему письмо, – Гильом взял сложенный лист и положил его за обшлаг рукава. – И ещё, Гильом, – Она отпустила его и снова откинулась ан подушки. – Если со мной что-то случится, проследи, чтобы Александр получил обещанную корону. Клянешься?

Гильом встал и положил правую руку на сердце.

– Я обещаю, мадам, сделаю всё, что в моих силах.

– Я верю тебе, – устало произнесла Габриэль. – А теперь ступай, – Она взмахнула рукой и закрыла глаза.

Гильом опустился на одно колено, поцеловал край её одежды и быстро вышел. Габриэль тихонько застонала, закусив бледную губку. По её телу пробежала судорога.

В коридоре Гильома поджидала Катерина.

– О чём вы говорили? – спросила она, вцепившись в его рукав.

– Мне надо срочно доставить письмо, – он отстранил её и направился к выходу.

«Ах, так? Значит, она хочет вызвать его сюда. Молодец, вовремя. Наверно, ещё и священника потребует, чтобы венчания не откладывать», – подумала Катерина, стукнув кулаком одной руки в ладонь другой. И, подхватив юбки, Катерина побежала к чёрному ходу. Наткнувшись в дверях на слугу господина Ла Варенна, она шепнула ему, что мадам Габриэль только что в истерике написала письмо королю. Слуга молча кивнул и повёл ее в комнату к своему господину.

– Итак, мадам Катерина, что вы хотели мне сказать? – спросил толстенький человечек, сидевший у покрытого различными бумагами стола. За соседним, меньшим по размеру, несколько дворян играли в карты.

– Мадам Габриэль снова взялась за старое. Она написала королю, чтобы он приехал сюда.

– Ну, это никуда не годится, – Ла Варенн отшвырнул перо, которое вертел в руках, когда Катерина вошла. – Я помню, какой спектакль она закатила, когда прощалась с королём на пароме. Как будто жизни лишалась. Это надо немедленно прекратить. Король назначил меня смотреть за ней. Что ж, пока я не вижу, зачем ему нужно, чтобы он приезжал. Обмороки, судороги – да мало ли, что ещё случается с женщинами в деликатном положении. Из-за каждого пустяка дёргать короля? Нет, пусть себе думает о душе там, в Фонтенбло, – Катерина злобно улыбнулась. – Да, даже наш король может думать о душе, – заметив её гримасу, назидательно сказал Ла Варенн. – Я сейчас напишу королю, что всё хорошо и ему ехать не надо. Позови слугу. Он отвезёт письмо.

Катерина кивнула и вышла. В коридоре она, нахмурившись, остановилась. Гильом не какой-нибудь слуга. Он дворянин. Король может потребовать у него отчёта о состоянии здоровья своей любовницы. И что Гильом скажет? Она думает, что умирает, поэтому приезжайте скорее? Нет, такого допустить нельзя. Катерина снова прошла к чёрному ходу. Спустившись по лестнице, она завернула в конюшни. Заметив ещё совсем юного конюха, она остановила его:

– За лошадьми герцогини и госпожи де Гиз хорошо присматривают?

– Да, госпожа, – смущаясь, сказал тот.

– А лошадь господина ле Муи?

– Её накормили, хотя она и не была голодная, и напоили, как следует. Теперь она рассёдланная в своём деннике.

– Молодец, мальчик, – улыбнулась Катерина и похлопала его по щеке. Тот покраснел. – А мой слуга приехал?

– Да, мадам. Странный он…

– А где он? – прервала его Катерина.

– Сидит, как мёртвый в конюшне с лошадьми.

– Он просто устал. И ты, наверно, тоже. Ну, иди, – Она ещё раз потрепала мальчика по щеке и направилась вглубь конюшни. Мальчик заворожено смотрел ей вслед. Затем вздохнул и пошёл на кухню.

Катерина стояла на пороге конюшни. Вот-вот должен появиться Гильом. Она тихонько прошептала в темноту:

– Хаим, ты мне нужен.

Справа от неё послышался шорох, и к ней придвинулась массивная тень.

– Я здесь, госпожа.

– Выйди за дверь. Иди за мной, – всё так же тихо произнесла она и вышла из конюшни. Массивная тень двинулась за ней. На свету она сформировалась вы высокого коренастого мужчину с бесстрастным выражением лица. В его глазах не было ничего. Казалось, они умерли.

– Слушай, Хаим, внимательно, – медленно и чётко сказала женщина. Великан никак не отреагировал. – Ты едешь в Фонтенбло. Как – это твоё дело. Можешь переплыть реку, взять паром или вброд на лошади её перейти. У тебя есть кинжал и пистолет, – Она рассмотрела его оружие и одежду. – Ты можешь убить любого, кто тебе помешает доехать до Фонтенбло. Там ты можешь только драться. Убивать не нужно. Твоя цель – доставить до моего брата, Бертрана де Го, моё послание. Повтори?

– Моя цель – доставить ваше послание Бертрану де Го, вашему брату.

– Именно. Только ему. Теперь запомни послание. – Катерина помолчала. – К королю едет наш кузен, Гильом, с письмом от мадам Габриэль. Он не так хорошо читает мысли, как мы. Если он читает десять минут, его голова потом болит полдня. Поэтому употребите всё ваше умение, чтобы он не смог убедить короля ехать в Париж. Вам на помощь может придти письмо от Ла Варенна, где он пишет, что всё это блажь беременной и опасности нет. В чём бы ни была ваша цель. Сейчас она совпадает с моей. Король не должен видеть мадам до конца недели.

Она замолчала. Бесстрастное лицо великана ничего не отражало.

– Повтори.

Великан повторил слово в слово.

– Теперь езжай. Быстрее! Ты должен торопиться.

Великан развернулся и через несколько минут послышался топот копыт его лошади.

– В это время Гильом ле Муи седлал свою лошадь. Катерина из-за двери наблюдала за ним.

– У Хаима лошадь отдохнула. Она моложе и резвее. У Гильома лошадь наелась и напилась. Её бы сейчас поспать. Если Хаим успеет на паром первым, Гильому придётся ждать. Чёртова Габриэль. Не могла о письме предупредить заранее. Ну, ничего. Даже, если король получит его, рядом будет Бертран. Да и письмо Ла Варенна собьёт его с толку. И с чего вдруг у братца взыграла любовь к этому похотливому козлу? Или Бертран ведёт свою игру? А, чёрт с ним. Потом выясню. Сейчас у нас одна цель – не дать состояться браку короля и госпожи Бофор. Чёрт возьми! Какая была бы заваруха, кабы он помер тогда, в октябре! Ведь уже почти все ему панихиду готовили. Два сына, но наследник – младший! Гражданская война обеспечена. И что с того, что он Бурбон, а нас терзали Капетинги? Короли – они и есть короли, неблагодарные мелкие душонки. Как наша семья извела Валуа, так и с Бурбонами управимся. Никто не имеет права безнаказанно трогать нашу семью! Никто!

Понаблюдав ещё некоторое время, Катерина отошла от двери. Задумчиво глядя перед собой, она направилась к дому.

– Кой чёрт она шлёт кого-то в такое несуразное время? – услышала Катерина, подойдя к двери. – Чем там всё это время занимался Ла Ривьер? – Мужчина был явно недоволен и готов был пустить в ход кулаки. Катерина тихонько шмыгнула в дверь и замерла в полутьме коридора. – А я вам говорю, милостивая госпожа, что нечего человеку разъезжать впотьмах. Сейчас везде ещё весенняя грязь. Завтра с утра пораньше пусть едет. Тем более, что этот тупоголовый Ла Ривьер утверждает, что за ночь ничего страшного не произойдёт.

– А если произойдёт, дорогой Фуке? – Голос женщины был полон сомнениями

– А если произойдёт, мадам, король об этом узнает из первых рук. Она итак уже отослала своего верного оруженосца. Я послал своего гонца. Что ей приспичило ещё писать? Ну, прямо, как будто под ней кровать горит!

– Вы слишком суровы к ней, Фуке.