Она не успела как следует додумать свою мысль, как к ней постучали. На приглашение Джейн вошла Жийона. Она уже не смотрела в пол всё время, а искоса, когда думала, что её не видят, бросала любопытные на Джейн.

– Что случилось? – спросила Джейн. Она мучительно думала, что же хотела спросить у этой девушки. Но голова почему-то отказывалась работать.

– Пока ничего, но случится, если вы не предоставите платье для венчания, – смело сказала Жийона.

«Что за дерзость!» – возмутилась про себя Джейн. Однако ленивая истома пригасила её недовольство. Да и слово «венчание» заставило её мысли свернуть в другую сторону.

– Ах, платье. Позовите Мэри. Она всё вам объяснит.

– Она мне всё объяснила, – Жийона снова опустила глаза в пол. – Вы позволите его взять?

– Да, конечно, – равнодушно сказала Джейн. Она поворошила угли в камине, и, пока Жийона копалась в её шкафу, стала рассматривать те немногие драгоценности, что у неё были.

Жийона довольно быстро нашла кремовое платье со шлейфом, а так же всё, что к нему прилагалось, и, сделав книксен, направилась к двери.

– Почему брат и сестра де Го никогда не встречаются? – внезапно спросила Джейн. – Они в ссоре?

Жийона остановилась.

– Брат и сестра де Го? – удивлённо спросила она.

– Да, Бертран и Катерина. Они оба будут на моей свадьбе?

– Ну, уж жених-то точно будет, – хихикнула Жийона. – А до его сестры… не торопитесь с ней знакомиться. Она вам не слишком понравится. Хотя, кто знает… – со значением добавила она и, пока Джейн осмысливала услышанное, быстро вышла. Джейн озадаченно смотрела на закрытую дверь.

Остаток дня не оставил в памяти Джейн ощутимых следов. После того, как платье привели в порядок и облачили в него Джейн, начались хлопоты по устранению мелких недостатков. Это платье, сшитое ещё во времена, когда Глэдстоны могли себе позволить побаловать друг друга, слегка вышло из моды. Поэтому потребовалась вся фантазия горничных, которые, не являясь белошвейками и портнихами, всё же умели держать в руках иголку с ниткой. Парижские и лондонские дамы, несомненно, высмеяли бы Джейн и прекратили всякое общение с этой бедной деревенщиной. Однако на свадьбе не ожидалось даже ближайших соседей. Поэтому Джейн нечего было опасаться позора и унижения. Единственно, что её беспокоило, было отношение Катерины. Однако когда после ужина та зашла в комнату Джейн, то выказала большую радость её видом. Катерина ходила кругами вокруг Джейн, поправляя то одну складку, то другую, восторженно болтая всякий вздор. Глаза её при этом лихорадочно горели, а лицо покрывали красные пятна.

– Как жаль, что я не могу быть на самом венчании! – вскричала она, всплеснув руками. – Но хоть сейчас я на вас налюбуюсь.

– Но почему? – спросила Джейн. Расслабленное настроение после ужина сменилось мрачной тоской.

– Дела, знаете ли, – вздохнула Катерина. – Я должна была уехать ещё несколько дней назад. Королева просила прибыть ко двору. Ведь я её фрейлина. А король и двор собираются куда-то там с визитом. И я должна её сопровождать. Но вы не беспокойтесь. Мы скоро увидимся, – лукаво добавила она. – В день венчания я буду с вами.

«Интересно, как она собирается быть со мной на венчании, когда только что сказала, что уезжает? – мрачно подумала Джейн. – Если только мысленно. И почему у неё так странно сверкают глаза?»

– Кто поведёт меня к алтарю? – вслух спросила она.

– Мой дядя.

Джейн вздрогнула.

– Ну, не надо, милочка, – Катерина похлопала Джейн по руке. – Вы же не за него замуж выходите. А сделать несколько шагов – это не страшно.

Странное распутно-мечтательное выражение гуляло по лицу Катерины. Джейн мрачно наблюдала за ней. Она уже устала от странностей этого замка и перестала пытаться анализировать то, что замечала. Она хотела одного – чтобы всё скорее закончилось, и она могла бы уехать в Глэдстон. Там всё своё родное, ясное и понятное.

Наконец, множество раз заверив в своей любви, Катерина вышла. Тут же появилась Жийона и помогла Джейн снять платье. Аккуратно сложив, не говоря ни слова, она его унесла. Джейн осталась одна. Мрачная отрешённость сменилась тревожной дрожью. Суставы Джейн ломило как при простуде, жажда драла горло, а непонятное возбуждение не давало усидеть на месте. Несмотря на поздний час, Джейн спустилась в библиотеку. Отвыкшая от наличия большого количества слуг, она ещё не привыкла, что в этом замке она попадаются на каждом шагу, и книгу ей могла принести та же Жийона, стоило только её позвать.

Спускаясь со свечой по тёмным лестницам и заворачивая в разные коридоры, она, наконец, толкнула какую-то дверь, как ей показалось, в библиотеку. Но, плутая по замку, она заблудилась и оказалась в какой-то тёмной комнате с широким окном. «Наверное, когда Бьянка хотела помочь мне бежать, она имела в виду эту комнату, – подумала Джейн. – Интересно, что там». Она подошла к окну и, придерживая пламя от ветра, выглянула в темноту. От увиденного свеча выпала из её руки, а сама она не закричала только потому, что от ужаса у неё перехватило горло. В темноте за окном белели тела, насаженные на высокие колья. Некоторые уже начали разлагаться, и представляли собой бесформенную массу на костях, другие были недавно умершими. Ближайший кол был увенчан недавним слугой Джейн, приехавшим с ней в этот жуткий замок. Лицо Роберта было повёрнуто к ней, и только поэтому она смогла узнать его. Наполовину сожжённые волосы, почерневшие руки и обрубки вместо ног, распоротый живот с цепочкой внутренностей представляли такое жуткое зрелище, что Джейн не могла поверить своим глазам. Она смотрела и смотрела в лицо своего верного слуги, пока, наконец, не поняла, что это правда. Она отошла от окна, ощупью придерживаясь за каменную стену. Ноги её подкосились, и она рухнула без чувств на холодный каменный пол.

– Я хочу, чтобы завтра она была в своём уме, – капризно сказал Бертран де Го, выходя из стены, скрывавшей потайной ход.

– Это может быть опасным, – возразил Гильом ле Муи.

– А мы ей дадим другую травку, чтобы она не могла капризничать. Это даже интересней. Как она себя поведёт.

– Ты рискуешь.

– Ну и что? Один раз живём. А я хочу. Позови Набиру. Пусть он унесёт её в комнату.

Гильом ле Муи вышел и скоро вернулся с огромным негром. Тот без разговоров закинул Джейн на плечо и вышел.

– А если она очнётся?..

– Ещё один сюрприз. Не думаю, что она до сих пор видела негров. Хотя… Я хочу это видеть. Она снова упадёт в обморок или завизжит?

Бертран де Го, хохоча во всё горло, выбежал из комнаты. Гильом ле Муи подобрал погасшую свечу и посмотрел в окно.

– Пейзаж надо сменить. Уж слишком Бертран рискует.

Оглядев тёмную комнату, он быстро вышел.

На следующее утро Джейн проснулась рано. Некоторое время она лежала в кровати, пытаясь осознать, что же с ней происходит. Мысли её были ясны и чётки, и если бы не небольшое чувство голода, которое постоянно отвлекало её, то она бы поняла намного быстрее странности своего положения. Резкая смена настроения, разбросанные книги в библиотеке, вдруг возникшее расположение к Бертрану де Го после того, как при первой встрече он заставил её насторожиться, странное пренебрежение словами Бьянки, исчезновение Мэри и самое главное – видение Роберта на колу вчера ночью – всё это давало пищу для размышлений. В придачу её мучило ощущение, что ночью к ней в комнату кто-то заходил. Более того, она смутно помнила – или это был очередной кошмар? – что холодные руки ощупывали её тело под одеялом в самых непотребных местах. Либо это навязчивые идеи старой девы, либо… Выводы, к которым приходила Джейн, ей не нравились, а будущее замужество представлялось всё более пугающим. Чтобы на самом деле ни происходило в замке, чтобы Джейн ни казалось, лучше бы этого не было. Ей нельзя выходить замуж за Бертрана де Го. Ей надо уехать. И как можно скорее.

Утвердившись в этой мысли, Джейн села на постели. Резкая боль в суставах и резь в мышцах заставили её вскрикнуть. Медленно и осторожно она протянула руку к туалетному столику. Пальцы её дрожали так, что она не сразу ухватила колокольчик. Стакан с водой и бисквит стояли на своём месте. На звонок вошла Жийона.