— Ты знаешь, когда у тебя день рождения?

— Да. Четырнадцатого мая.

— Я буду посылать тебе поздравительные открытки, — сказала Марта Родс. — Каждый год.

Элен встала, подошла к Марте и поцеловала ее в щеку.

— Вы замечательная, — сказала Элен. — Боже, какая вы замечательная.

Марта протянула руки и крепко обняла Элен, прижав ее к себе.

— Держись, детка, — пробормотала она.

Элен тупо кивнула.

После этого она сразу же отправилась домой, даже не допив свой коктейль. Придя к себе, она скинула обувь и тут же легла в постель, моментально провалившись в сон. Она проспала почти два часа.

Проснувшись, она бросилась к холодильнику. Она съела два пучка зелени, помидор, три ломтика салями с хлебом, половинку соленого огурца, два яйца вкрутую, большой кусок Чедера, выпила целую банку холодного ананасного сока, съела крылышко холодного цыпленка, два миндальных печенья и пол-плитки шоколада с миндалем, который так промерз, что стал серого цвета.

Она съела все это стоя, прямо у раковины, даже не потрудившись достать тарелку и сесть за стол. Сама не своя от голода, она просто глотала все подряд.

Наконец с раздувшимся животом, но ощущая себя значительно лучше, вернулась в гостиную, села на стул, глубоко вздохнула и похлопала себя по животу. Прикурила сигарету и почувствовала, как дым исчезает где-то внутри нее.

Вскоре она уже спокойно сидела и с улыбкой вспоминала Марту Родс.

Какая замечательная, говорливая старуха! И она будет посылать ей поздравительные открытки ко дню рождения. Элен не сомневалась в этом.

Она подумала о жизни Марты с Джоу. Потом подумала о своей собственной жизни. Она решила, что Марта была счастливой, по крайней мере настолько счастливой, насколько это вообще возможно. А поэтому…

Поэтому Элен достала из ящика лист желтой бумаги и ручку. Она собиралась составить Личный Балансовый Счет, выписав все свои достоинства и недостатки. Она прочитала в женском журнале, что это нужно сделать, если вы неудовлетворены своей жизнью и хотите все изменить. Абсолютно откровенно вы составляете такой список, потом избавляетесь от недостатков и совершенствуете достоинства. И тогда вы обретаете счастье.

Она провела черту посередине листа. Левую колонку она озаглавила «Плохие качества», правую — «Хорошие качества».

Она решила начать с «Плохих качеств». Развязаться с ними поскорее. Она написала:

— Я слишком много пью.

— Слишком много ругаюсь.

— Сплю со слишком многими мужчинами.

— Недостаточно часто пишу братьям и их семьям.

— Я завидую Пегги Палмер.

Последнее признание далось ей не так легко, и она сходила на кухню, чтобы смешать себе виски с водой. Она вернулась со стаканом за стол и написала:

— Я слишком много пью.

Но тут же поняла, что уже написала это и переправила «пью» на «курю». Получилось:

— Я курю слишком много.

— Затем с самообличающей откровенностью она принялась строчить так быстро, как только могла:

— Я должна была помочь Гарри, но я этого не сделала.

— Иногда я мерзко веду себя с Юком.

— Я считаю Чарльза Леффертса ничтожеством.

— Я ненавижу попугая и совсем о нем не забочусь.

— Мне следует чаще принимать ванну и пользовать дезодорантом.

— Я должна регулярно ходить в церковь.

— Я должна жертвовать деньги на благотворительность.

— Я могла бы усыновить ребенка из какой-нибудь другой страны через один из благотворительных фондов. Это недорого, и я вполне могла бы сделать это при своей зарплате, если бы перестала пить. Или, если бы не собиралась В Пернамбуко.

— Я принимаю слишком много таблеток.

— Я не каждый день делаю зарядку.

— Мне следует больше читать хороших книжек и духовно развиваться.

Она остановилась, покусала кончик ручки и сделала большой глоток виски. Затем добавила:

— Я слишком много пью.

Застонав, она вычеркнула этот пункт и вместо него написала:

— Я одеваюсь слишком вызывающе для своего возраста.

— Я вру, если требуется сказать свой возраст.

— Мне следует чаще ходить в музей.

Больше ей ничего в голову не приходило, но список казался неполным. Наверное, она что-нибудь упустила. Она добавила:

— Мне следует больше молиться.

Пожалуй все… На этом можно было остановиться. Она перечитала список. Он выглядел вполне удовлетворительно. Она сделала еще глоток виски, перечла список и пронумеровала качества. Получилось двадцать одно «плохое» качество.

Прежде чем начать выписывать «хорошие» качества, она смешала себе свежий коктейль, вернулась за стол, вздохнула, взяла ручку и…

— Я привлекательна.

— Я нравлюсь мужчинам, а мужчины нравятся мне.

— Я бываю кое в чем щедрой.

— Я всегда чистенькая и аккуратная.

Вот уже четыре «хороших» качества. Вспомнить их не составляло труда. Она сделала еще глоток и продолжила:

— Я много работаю и у меня неплохо получается.

— Я стараюсь помогать людям.

Но это показалось ей слишком похожим на номер три («Я бываю кое в чем щедрой»), и она с грустью вычеркнула этот пункт. Затем написала:

— Я любила Рокко и хорошо заботилась о нем.

— Я сделала все, что смогла для Гарри, что бы там из этого не вышло.

— Я помогла Юку. Я знаю, что помогла.

— Я вела себя порядочно с Чарльзом Леффертсом даже несмотря на то, что он ничтожество.

— Я была добра с Джоу Родсу и мне понравилась его жена.

Получалось десять «хороших» качеств. И давались они ей все с большим трудом. Ей казалось очень важным, чтобы их оказалось тоже не меньше двадцати одного. Решив, что вычеркнутое «Я стараюсь помогать людям» было не совсем тем же самым, что и «Я бываю кое в чем щедрой», она вписала это обратно:

— Я стараюсь помогать людям.

Она сделала глоток и добавила:

— Я люблю детей и хочу иметь их.

Двенадцать. Она закурила сигарету, наклонилась вперед и написала:

— Я не хочу никому причинять боль.

Это не очень соответствовало «хорошим» качествам, но она, ощущая необходимость в нем, все же оставила его. Тринадцать. Она откинулась назад, прихлебывая виски. Больше ничего ей в голову не приходило. Она хотела было написать: «Я хороша в постели», но постеснялась.

Тогда она написала:

— У меня хорошее чувство юмора и я умею шутить.

Это соответствовало действительности. Но все равно список «плохих» качеств был удручающе длинным. Она глядела на Личный Балансовый Счет, и настроение у нее катастрофически портилось. У нее должно быть больше «хороших» качеств, но она не могла придумать ничего больше.

Наконец она добавила:

— У меня красивые волосы.

Затем она медленно разорвала листок пополам, затем еще пополам, затем еще и выбросила обрывки в корзину для бумаг. Все это оказалось бессмысленным и глупым. Ей следовало быть умнее.

Она включила телевизор и пошла на кухню смешивать себе новый коктейль. Когда она вернулась, по телевизору шел старый фильм с Дори Дэй и Кэри Грантом. Он пытался соблазнить ее, а она отбивалась. Элен Майли удовлетворенно откинулась на диване. Она знала, что все кончится хорошо.

— Элен, — пробормотал он, — что это?

— Что?

— Вот этот шрам. Я никогда раньше его не замечал.

— Ты не слишком часто добираешься до этого места.

— Что это?

— Аппендицит, малыш.

— Больно было?

— Нет. Приятно.

— Глупая. Глупая Элен.

— Ах! Сегодня у нас будет хорошая ночь. Правда, Юк?

— Правда.

— У меня такое чувство, что сегодня будет замечательная ночь.

— М-м-м.

— Мы никого сюда не впустим и никому не позволим ее испортить. Правда?

— М-м-м.

— Замерз, малыш?

— Немножко.

— Двигайся ближе. Так лучше?

— Да. У меня задница замерзла.

— Бог мой, действительно замерзла. Дай-ка я ее разотру. Как она умудрилась так замерзнуть?

— Я ее отмачивал в ледяной воде перед тем как залезть сюда.