Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Своими выстрелами мы разнесли в дребезги пару estancas. Повсюду валялись битые стаканы, бармены-карибы сбежали. Мы перешли на самообслуживание, честно оставляя плату за каждый употреблённый стакан. Портер, самозабвенно лупивший бутылкой по зеркалу, из-за чего оно превратилось в груду осколков, повернулся к нам со странным, неподражаемым выражением лица — озорным и спокойным одновременно.

— Джентльмены! — возгласил он. — Туземцы пытаются присвоить себе наше законное Четвёртое июля!

Мы высыпали на улицу, разразившись беспорядочной стрельбой в воздух. К нам галопом приближался какой-то верховой — коротышка в ярко-красном кителе. Вслед за ним поднимали тучи пыли десятка три босоногих всадников — тоже в красных кителях, чем их одежда, фактически, и ограничивалась. Они вовсю палили из дедовских ружей, заряжающихся с дула, с таким зверским видом, как будто действительно собирались кого-нибудь прикончить.

В тот момент, когда их заводила на своей невидной серой лошадке поравнялся с нами, Портер ухватил его за пояс и стащил на землю. Я впрыгнул в седло, стреляя и испуская душераздирающие вопли, как умалишённый.

— Подкрепление! Подкрепление! — победной песней гремело сзади. Понятия не имею, куда и зачем я скакал.

Но на следующий день нас в нашей резиденции в консульстве навестил сам губернатор в сопровождении двух маленьких смуглых карибов. Он желал поблагодарить американских патриотов, оказавших неоценимую помощь в подавлении попытки государственного переворота. Их усилиями была спасена республика! Великодушным жестом он предложил нам кокосовую плантацию, одну из тех, что произрастали по собственной воле по всей территории страны. Потрясающий подвиг доблестных американцев спас великую гондурасскую нацию!

Мы даже не подозревали, что, оказывается, имел место переворот, как не знали и того, на чьей, собственно, стороне мы сражались. Портер поднялся на ноги и торжественно произнёс:

— Передайте нашу глубокую благодарность правительству, — ответил он с едва заметной покровительственной ноткой в голосе. — Доблестных патриотов так часто предают забвению!

Похоже, что, опрометью устремившись к дверям разнесённого нами кабака, мы своим вмешательством изменили ход истории. Правительственные войска преследовали повстанцев, а повстанцы не только успешно сопротивлялись, но им даже как будто сопутствовал успех. Правительственная армия сплотилась вокруг нас, и мы привели её к победе — бескровно и мирно.

Но мы не долго наслаждались триумфом. Правительство и вожди повстанцев преодолели свои разногласия. Генерал мятежников потребовал в качестве возмещения ущерба за оскорбление, нанесённое его войскам, выдать ему головы этих посторонних головорезов, задушивших революцию прежде, чем она по-настоящему началась.

Американский консул посоветовал нам уносить ноги, пока не поздно.

— Неужели в этом государстве американскому гражданину не найти защиты? — вопрошал я.

— О да, — ответствовал Портер. — Государственный департамент направит наше дело к Марку Ханне.[16] Он всесторонне изучит наши партийные связи. Затем наше дело будет направлено в иммиграционное бюро. К этому времени нас успеют уже десять раз застрелить.

Итак, нам оставалось только удариться в бега. По пути нашего поспешного отступления к берегу через живую изгородь прорвалась какая-то девчонка-карибка лет пятнадцати и кинулась ко мне. Цепляясь за мою руку, она захлёбывалась слезами и давилась словами. Я ничего не мог понять из того, что она говорила. Портер попробовал применить свои ограниченные познания в испанском.

— Девочка сильно взволнована, — сказал он. — Она лопочет что-то выходящее за грань моих познаний в испанском. Насколько я догадываюсь, она не прочь присоединиться к нашей компании.

Наша милая беседа была неожиданным образом прервана: какой-то здоровяк, не в пример здешним мелким туземцам, прорвался сквозь изгородь и схватил несчастную крошку за волосы. Я приласкал его по голове рукоятью своего сорок пятого.

И тут раздался сигнал — армию поднимали по тревоге. Разумеется, вояки охотились за нами.

Портер, Фрэнк и я с неотступно следующей по пятам юной девицей устремились к берегу. Портер на секунду приостановился, чтобы в самых изысканных английских выражениях извиниться перед маленькой туземкой за свою поспешность. У него, сказал он, срочные неотложные дела примерно в двух тысячах миль отсюда. Его объяснения не удовлетворили барышню, и она ещё долго стояла на берегу, что-то выкрикивая нам вслед, пока мы знай работали вёслами, направляясь к «Хелене».

Портеру это не нравилось. Прошли годы, мы встретились в Нью-Йорке, и он припомнил этот случай.

— Помните ту шоколадку, что плелась за нами по улицам Трухильо? Я всё думаю, о чём это она толковала.

Он не любил «незавершённых рассказов».

Наш новоявленный друг Билл решил разделить нашу судьбу. За душой у него не было ни гроша, да и о том, кто мы такие и куда направляемся, он тоже не имел представления.

— Каково место вашего назначения? — тихо спросил он, пока «Хелена» разводила пары.

— Я удрал из Америки с целью избежать места моего истинного назначения, — ответил я.

— Как далеко вы намерены бежать?

— Насколько хватит тридцати тысяч долларов.

Эти деньги завели нас куда дальше, чем мы рассчитывали.

Глава XII

Как потерпевшие кораблекрушение в лодке без руля и без ветрил, мы пустились на поиски своего места под солнцем. Мы намеревались болтаться по волнам, где придётся, и бросать якорь, где захочется — авось найдётся благоприятная почва, где мы могли бы укорениться. Нас носило наугад, без всякого плана.

И вдруг совершенно неожиданно, посреди всего этого бесцельного шатания, явился перст судьбы и указал нам путь. Перст проявил себя в таком банальном и незначительном эпизоде, что мы поначалу его и не заметили. А через мгновение над нами разразилась буря и наш корабль едва не пошёл ко дну. Билл Портер чуть не лишился жизни из-за улыбки!

Капитан «Хелены» был к нашим услугам. Мы бросили якорь в Буэнос-Айресе и галопом пронеслись через пампасы. Пампасы нам не понравились.

Перу оказался не лучше. Мы жаждали большой игры, а самым захватывающим занятием в этой стране была стрельба по азиатским крысам, кишащим на здешних пристанях.

Ни с того ни с сего, без всякой на то особой причины мы, двое скрывающихся от закона, и один, несколько таинственный солдат удачи, легли в дрейф в Мехико-Сити. Портера мы знали исключительно как Билла. Я рассказал ему основные факты моей биографии, но он не ответил откровенностью на откровенность, а мы и не настаивали. И я, и Фрэнк понимали, что он — не нашего поля ягода. Он был скрытен, но мы не относили эту его черту на какой-то дурной счёт. Со свойственной ковбоям романтичностью я решил, что причиной скитаний этого утончённого и общительного человека является несчастная любовь.

Мы со вкусом били баклуши, намеренно избегая обсуждения дальнейших планов, когда судьба сыграла с нами ту самую шутку, которая круто изменила всю нашу жизнь.

Это случилось в Отель де Републик. Я сидел в вестибюле и, позёвывая, ждал Портера с Фрэнком. Вдруг всю мою скуку как рукой сняло: чувство было такое, словно кто-то вцепился мне в плечо. У меня перехватило дыхание. Я ощущал, что рядом кто-то стоит, но боялся поднять взгляд. И тут действительно меня коснулась чья-то гигантская рука, ухватила за загривок и дёрнула кверху, подняв на ноги. Это был Слон Ректор, призрак из времён моего далёкого кадетства в Вирджинии.

Ростом Ректор был шесть футов шесть дюймов,[17] и я доставал ему лишь чуточку выше локтя. Мы с ним в той или иной мере участвовали во всех скандалах и заварушках, имевших место в колледже. Пожалуй, на тот момент не было человека на земле, которого я был бы рад видеть больше, чем этого жизнерадостного, добросердечного Самсона.

вернуться

16

Известный американский политический деятель, сенатор.

вернуться

17

Ок. 197,5 см.

13
{"b":"240410","o":1}