Тут же у повозки на ломаном языке, но кратко и четко, как военный, посол объяснил свой план, который был достаточно прост. Сейчас они подойдут к воинам у ворот во внутренний лагерь, где находится и шатер Азамурта. На песке посол нарисовал, как нужно расположиться переодетым охотникам и Анмару, чтобы сразу тихо и быстро заколоть стражников и сбросить их в ров под мостик, а самим занять их места. После чего Анмар с послом пойдут искать в маленьких юртах вокруг главного шатра Хайрийю и Бадрийю. Анмар почувствовал боль в интонациях посла, когда он назвал девичье имя своей жены. После того как найдут женщин, Анмар должен уйти с ними из лагеря в лес, а посол постарается добраться до Азамурта. Анмар спросил, сколько человек может быть в шатре, кроме вождя гуртов? Посол чуть помедлил с ответом, посмотрел на молодого охотника и ответил:

— Если получится, то получится у одного. Если нет, то не получится и у двоих. Ты пойдешь с женщинами.

Анмар удивился, что посол все сказал почти правильно. Хотя он и не ответил на вопрос, Анмар понял, что в шатре Азамурта будут и телохранители, и гости, и другие люди. И у него возник свой план. Посол, нетерпеливо перетаптываясь, ждал, пока Анмар переводил переодетым охотникам слова посла, не уточняя, где он внес свою поправку. Охотники, дружно кивнув головами в знак того, что они не только все поняли, но и согласны с планом, дружно двинулись за послом. Все получилось, как планировали. Стражники знали посла в лицо, поэтому его появление в сопровождении воинов не вызвало у них подозрений. Как и предполагал посол, Азамурт в свой подлый замысел убить его посвящал не всех. Приблизившись к охране, охотники и Анмар одним ударом пронзили воинов, когда те хотели копьями отгородить их от посла, указывая, что посол может проходить, а воины должны вернуться обратно по мосту за овраг. Посол даже не оглянулся, когда за его спиной раздались тихие стоны и глухие звуки падающих под мост тел. Охотники встали на места стражников, а Анмар последовал за послом, который уже сворачивал за шатер Азамурта. Анмар вздрогнул, узнав на кольях у входа в шатер вождя гуртов головы знакомых охотников, которые, видимо, оказали сопротивление, защищая в лесу и на берегу Афры свои дома. По тому, как уверенно шел посол, Анмар догадался, что его проводник знает, где могут быть женщины, где Азамурт их может прятать. Упавший замертво у входа в фиолетовую юрту воин, вероятно, не успел даже понять, что происходит. На его лице Анмар увидел гримасу, напоминавшую одновременно и удивление, и испуг. Посол молча затащил его за ногу в юрту, а у входа встал Анмар, который услышал подавленный тихий женский вскрик и быстрый шепот, где можно было различить тревожные слова «Баш-ир», «Азамурт». Видимо, эта была юрта самого посла, где под охраной находилась Лафтия, которую приволокли сюда, избитую, поймав в лесу почти на берегу реки. Изнутри слышался голос посла, который краткими фразами настойчиво что-то говорил, словно приказывал. Прошло некоторое время, и из юрты вышли посол и две женщины, которые, несмотря на теплую ночь, были завернуты в темные накидки, под которой у одной мелькнул кинжал. Посол коротко объяснил: «Служанка». Обогнув пурпурный шатер, вчетвером подошли к стражникам, чтобы пропустили женщин. Охотники были разочарованы, узнав, что одна из женщин не Хайрийя, как они сначала решили. Сновавшие мимо слуги и воины почти не обращали внимания на происходящее, видимо, уверенные, что поблизости от шатра вождя не может случиться ничего непредвиденного. Посол коротко объяснил Анмару, что один из воинов должен идти с женщинами туда, куда они ему укажут. Пусть не боится собравшихся там гуртов. Ими командует тот воин, с которым посол недавно шептался у повозки. Это личная охрана посла и Баш-ира, воины, преданные им. Они пойдут в городище в подчинение Баш-ира. Когда дойдут до стен, пусть охотник один войдет в городище, объяснит Тармаку, что происходит. А воины и женщины подождут в лесу у ворот возвращения охотника с Баш-иром. Посол торопился, путал слова, но Анмар все хорошо понял.

Когда женщины скрылись за повозками по ту сторону оврага, посол, поняв немой вопрос Анмара, как показалось ему, печально сказал:

— Бадрийя сказала, что ее здесь не было. Вероятно, десятник и солдаты решили, что это их добыча. Будем ее искать… потом… Сначала покончим с Азамуртом.

Анмар, несмотря на горе, переполнившее его от этих слов, отметил, что посол назвал свою жену девичьим именем, как бы подчеркивая, что они все сейчас из одного племени, в том числе и сам посол. Но Анмар понял и ложь в словах посла, который решил напасть на тех, кто в шатре Азамурта. Это означало, что они, скорее, все погибнут. Но, может, удастся до этого убить вождя гуртов. План смелый, но безрассудный. Анмар понял, что послом руководит слепая ненависть к Азамурту, и он готов рисковать своей и чужими жизнями ради мести. Неизвестно, удастся ли убить Азамурта, неизвестно, где Хайрийя, которая ждет помощи мужа и спасения. Такой план Анмара не устраивал, и он задумался. Посол, глядя печальными глазами, терпеливо ждал. Кроме некоторых деталей, ничего лучшего придумать не удавалось. Смерть Азамурта хоть давала шансы выжить тем, кто оставался в городище.

Мне все это надоело. Но чтобы Басима, так мою глазастую зовут, улыбалась чаще, судьба нам преподнесла подарок. Мы с ней нашли-таки такое, что все ахнули. Целый горшок! Я ей краешек в земле показал, а она откопала. Какое там «откопала»! Пальчиками, пальчиками, ноготками, ноготками, зубной щеточкой и зубочисткой, измеряя и фотографируя каждую секунду… У-у-ух! Профессор подозрительно поглядел, но ничего не сказал. Молодые землеройки прыгали от радости. Обнимали. Шутили, что я самый теперь крупный археолог в республике, что теперь мое имя навечно будет занесено в книгу истории родного города. Приятно, конечно. Вечная слава, может, и пришла, но вместе с ней ушла и надежда быстро поправить свои финансовые дела. Как говорят: «Лучше бы деньгами».

Басима теперь зовет меня не иначе, как «Ваня-Карамджуд», что означает «Ваня — Снежный блеск». При чем тут арабский язык, я не знаю, но мне приятно, тем более что я решил поступать в следующем году на исторический факультет. Басима обещала помочь подготовиться.

Увидев глаза стремительно идущего к нему с топором сводного брата, Азамурт вскочил на ноги и страшным голосом прокричал изо всех сил, указывая рукой на посла: «Убить!» Анмару, стоящему у двери с луком в руке, посол закрывал вождя гуртов. Оставалось еще два-три шага до Азамурта, когда от чьего-то быстрого меча отлетела в сторону голова посла. Это открыло Анмару Азамурта по плечи. Показалось даже, что вождь гуртов успел не только облегченно вздохнуть, но и улыбнуться, увидев, что его сводный брат стал ростом на голову меньше его. Но не успело тело обезглавленного посла рухнуть на землю, как в притирку с отрубленной шеей просвистела стрела, пущенная сильной рукой охотника Анмара. Пронзенный в горло, Азамурт рухнул одновременно с послом.

Анмар и три охотника бежали вместе с дико орущей толпой гуртов, которые суматошно бегали по лагерю, выискивая неизвестно кого, ибо никто не успел увидеть и обратить внимание на тех, с кем пришел посол. Но Анмар с товарищами знали, куда они бегут: к лесу, который начинался за повозками гуртов, окружавших кругом находящийся в центре лагеря шатер Азамурта.

Они уже были почти у цели, когда Анмара словно поразила молния. На плече пробегавшего мимо гурта он заметил шкуру медведя, которую он узнал бы среди тысяч таких же медвежьих шкур. Анмар бросился за гуртом и потерял своих спутников. Это его не беспокоило. Он знал, где они будут ждать его крика ночной совы. Вопли отчаяния и бестолковая беготня стали утихать. Приближенные Азамурта решали, что им теперь делать, когда убиты оба вождя, а последний наследник неизвестно где и неизвестно, куда исчезла его мать, в шатре которой нашли тело одного из личных охранников Азамурта с раздробленной головой.